Социальная психология - Стивен Нейберг

Групповая идентичность. Образуют ли студенты вашего колледжа настоящую группу? Ответ частично зависит от того, считаете ли вы сами себя группой (Campbell, 1958; Hogg et al., 2004; Lickel, Hamilton & Sherman, 2001). В обычный день в середине семестра студенты, которые перемещаются по территории кампуса и из класса в класс, вероятно, порой осознают, что относятся к одной группе. Но в день ежегодного матча по футболу против команды из другого штата групповая идентичность становится гораздо более заметной, а взаимодействие между студентами сильнее напоминает сотрудничество членов группы. Иногда групповая идентичность то увеличивается, то уменьшается, однако в некоторых случаях она является заметной частью повседневной жизни. Скорее всего, члены женской студенческой общины, которые живут, едят и веселятся вместе, в основном осознают свою принадлежность к данной группе. Нередко это заходит так далеко, что они с гордостью рекламируют свою общину и ходят в одежде, на которой изображены большие греческие буквы, обозначающие название их сообщества.

Люди, которые прочно отождествляют себя с определенной группой, от ее имени зачастую работают усерднее. Например, они, как правило, очень лояльны, и вероятность того, что они откажутся от своей группы в пользу другой, даже если это будет им выгодно, очень мала (Blair & Jost, 2003; Van Vugt & Hart, 2004).

Структура группы. Во многих группах вырабатывается устойчивая структура. Они могут обладать инъюнктивными нормами – общими ожиданиями в отношении того, как должны вести себя их члены, если хотят получить социальное одобрение и избежать отрицательного отношения (Levine & Moreland, 1998) (см. главы 2 и 6). Члены определенной женской студенческой общины могут ожидать друг от друга консервативного стиля в одежде, уклонения от контактов с мужчинами, носящими серьгу в носу, и хороших отметок. Группы также способны создавать для своих членов роли. В то время как инъюнктивные нормы определяют, какое поведение должно быть у всех членов, роли представляют собой ожидания по поводу того, как нужно вести себя определенным участникам группы. Можно ожидать, что президент женской общины будет объявлять повестку дня и регулярно общаться с другими университетскими общинами, а бухгалтер – собирать взносы и вести учет расходов сообщества. Благодаря тому что у членов группы есть свои роли, она становится более эффективной. Поэтому желательно, чтобы участники группы их придерживались (Barley & Bechky, 1994; Strijbos et al., 2004). Только представьте себе хаос, который возникнет, если каждая представительница общины будет пытаться проводить еженедельные встречи или собирать взносы.

Женские студенческие общины обладают всеми характеристиками «настоящих» групп. Они имеют структуру, в них распределены роли (президент, бухгалтер) и есть инъюнктивные нормы (не встречаться с байкерами). При решении таких общих задач, как проведение социальных и благотворительных мероприятий, участницы общины зависят друг от друга. Члены женских студенческих сообществ обладают групповой идентичностью – они считают себя группой.

В группе также может быть статусная иерархия, согласно которой участники распределяются в зависимости от того, какой социальной властью и влиянием они обладают по сравнению с другими членами (Kipnis, 1984). Например, у президента женской студенческой общины очень высокий официальный статус по отношению к иным должностным лицам, чей статус, в свою очередь, выше, нежели у остальных членов. Как правило, в структурированной группе имеется стабильная коммуникационная сеть, благодаря которой участники получают информацию. Например, в высокоцентрализованных сетях информация, как правило, одновременно передается от одного члена (обычно лидера) всем остальным участникам – когда президент сообщает новость во время собрания группы. При распространении информации среди членов группы в децентрализованных сетях необходимость ее прохождения через одного конкретного человека отсутствует. На многих предприятиях инструкции от старших сотрудников передаются по цепочке, проходя различные управленческие уровни, пока наконец не достигают рабочих, занятых на производстве. Похоже, что жесткая статусная иерархия и коммуникационная сеть ФБР сделали его структуру менее гибкой. Из-за этого Бюро не сумело среагировать на просьбы Колин Роули из подразделения в Миннеаполисе изучить личность Закариаса Муссауи и его компьютер.

Роль – ожидания группы относительно того, как должен вести себя ее член, занимающий определенную позицию.

Статусная иерархия – рейтинг членов группы в соответствии с тем, какой властью и влиянием они обладают по отношению к другим членам.

Коммуникационная сеть – структура распространения информационного потока в группе.

Сплоченность – прочность связей между членами группы.

Последней характеристикой групповой структуры является сплоченность, или прочность связей между членами группы. Группы могут быть сплоченными, то есть между их участниками есть тесные узы, если им нравится проводить время друг с другом (межличностная сплоченность) или они посвятили себя решению групповой задачи (сплоченность вокруг задачи). Когда работа требует взаимодействия и координации, сплоченные группы работают особенно качественно (Gully et al., 1995; Mullen & Copperr, 1994; Zaccaro, 1991). Но сплоченность – это не всегда хорошо. Иногда членам команд, которые характеризуются межличностной сплоченностью, трудно оставаться сосредоточенными на решении своих задач (например, Zaccaro & Lowe, 1988), и, как мы увидим позже, при принятии решений они в большей степени подвержены совершению определенных ошибок (например, Mullen et al., 1994).

Рис. 12.3. Континуум «групповости». В своей минимальной точке группа – это два или более человека, оказывающих влияние друг на друга. Скопления людей в большей степени напоминают группы, когда их члены взаимозависимы и обладают общей идентичностью, а в самих совокупностях появляется структура (инъюнктивные нормы, роли, статусная иерархия, коммуникационные сети, сплоченность).

В целом, устойчивые группы чаще всего структурированы посредством инъюнктивных норм, ролей, статусной иерархии, стабильной коммуникационной сети и сплоченности. Если говорить в более широком смысле, структура, взаимозависимость и общая групповая идентичность отличают настоящую группу от группировки – скопления индивидуумов, влияющих друг на друга. Однако эта грань размыта. Например, настоящие группы могут существовать и без четко определенной структуры, как в случае скандирующих болельщиков на футбольном матче. Похоже, что лучше всего рассматривать «групповость» как континуум (рис. 12.3): сообщества, которые имеют структуру и члены которых обладают групповой идентичностью и находятся во взаимной зависимости для достижения общих целей, в большей степени являются группами, нежели структуры, не обладающие такими характеристиками (Levine & Moreland, 1998). В оставшейся части этой главы мы будем в первую очередь ориентироваться на эти «более похожие на группы» формирования.

Почему люди присоединяются к группам?

Очевидно, люди обладают базовой «потребностью принадлежать» к какой-либо группе (Baumeister & Leary, 1995; McDougall, 1908) и пребывание в группе является универсальной чертой человеческой жизни (Coon, 1946; Mann, 1980). Действительно, как мы видели в главе 7, исключение из группы – ужасно неприятный, даже болезненный опыт, и люди идут на многое, чтобы другие приняли их в свои ряды (например, Pickett & Gardner, 2005; Williams, Forgas & von Hippel, 2005). Но почему группы важны для нас настолько, что мы стремимся проводить в них большую часть своей жизни? Какова роль групп?

Люди вступают в группы по разным причинам (Mackie & Goethals, 1987; Hogg, Hohman & Rivera, 2008; Moreland, 1987). Мы присоединяемся к группам, потому что они позволяют публично выражать ценности, как в случае, когда противники смертной казни вместе молятся при свечах в ночь накануне планируемого приведения приговора в исполнение. Мы становимся членами групп, так как они помогают нам определить себя – «узнать, кто мы есть». В других случаях мы примыкаем к группам, поскольку они обеспечивают нам необходимую эмоциональную поддержку, как в ситуациях, когда раковые больные посещают группы поддержки. В этой главе мы фокусируемся на двух других основных причинах участия людей в группах: для выполнения задач, которые в противном случае нельзя решить продуктивно, а также для получения и обмена информацией самыми эффективными способами. Кроме того, мы изучим вторичные цели вступления в группу – такие как получение материальных и социальных благ, которые дарит лидерство. Несмотря на то что далеко не все люди присоединяются к группам, чтобы стать лидерами, многие начинают стремиться к этому, как только осознают преимущества данного положения.