Тени прошлого (СИ) - "T_Vell"

— И не говори, — согласился Том, и я смущённо открыла глаза и посмотрела на него. — Но по-моему, они ещё живы, так что у тебя всё же есть шанс…

Услышав подобное, я немало удивилась.

— Специально узнавал?

— Эм… не совсем, — смутился он и начал аккуратно разрезать любимую яичницу с помидорами и беконом. — Зимой я нередко сидел в твоём кабинете, когда думал… как же мне стоит поступить, и узнал, что Делла всё ещё жива, она как-то даже приходила в отделение к Карлу. Видеть я её не видел, а вот голос слышал. Дэнни несколько лет назад умер от инсульта, а Генри…

— Я знаю, как умер Генри, можешь не продолжать, — прошептала я, а к горлу подступил противный ком, потому что именно я была виновата в его смерти. Том как будто почувствовал, о чём я подумала, так что легко накрыл мою левую руку своей правой, и я мокрыми глазами посмотрела на него.

— Это не твоя вина́, что так вышло, Тинь-Тинь. Ему было шестьдесят, у него наверняка были проблемы со здоровьем, он мог умереть от другого сильного стресса, тут не угадаешь. Сама же прекрасно знаешь, что на нашей работе долго не живут…

— Но умер он всё равно сразу после того, как узнал о моей смерти, — еле слышно выдавила из себя я, а одна слеза всё-таки сорвалась с ресниц и упала на гладкую поверхность стола.

— Потому что он очень сильно тебя любил, — тихо проговорил Том, чуть крепче сжав мою руку. — Я сам чуть не поседел в тот день… и поседел сейчас, когда чуть не потерял тебя второй раз. Но ты не виновата в этом.

Я лишь тяжело вздохнула, а потом улыбнулась сквозь слёзы и принялась отщипывать небольшие кусочки от надломанного круассана.

— И долго ты думал в моём кабинете, как стоит поступить?

— Весь январь, — усмехнувшись, ответил Том и вновь приступил к завтраку.

— А почему ты не раскрылся мне ещё тогда, в «Амортенции»? Мерзавец, я же чувствовала, что это ты, чувствовала!.. Но не поверила своим ощущениям, — теперь моя улыбка была более уверенной, и в ответ до меня донёсся тихий смех.

— Я боялся, что ты меня прогонишь, — честно признался он, и я, оторвавшись от круассана, пристально посмотрела на него и усмехнулась:

— Надо же, великий Лорд Волан-де-Морт — и боялся…

— У каждого свои слабости, Тинь-Тинь, — философски заметил Том, отрезав очередной небольшой кусочек яичницы ножом.

— И какие же слабости у тебя? — удивлённо поинтересовалась я, на что сразу же получила исчерпывающий ответ:

— Ты. По-моему, это было очень хорошо видно десятого числа. Я был готов при всех упасть перед тобой на колени… почему ты так поступила, Тина? Я же всего лишь хотел поговорить с тобой… несмотря на то что написал тебе в той чёртовой записке. Ты же прекрасно знала, что я не рискну причинить тебе боль…

— Я боялась, что ты убьёшь Северуса, — прошептала я с противным привкусом горечи, хотя вроде только что чувствовала невероятный вкус так мной любимого шоколада. — Ты прав, у каждого свои слабости…

Мне не надо было говорить, кто был моей слабостью, это и так было понятно. Хотя у меня их было целых две, если говорить честно до конца. Ведь больше страха смерти Северуса у меня был только страх услышать, что Том до сих пор ненавидел меня… что он меня не простил. Чтобы хоть как-то замять неловкую паузу, я отпила немного тёплого травяного чая, а затем ненароком поинтересовалась:

— А ты действительно собрался вернуться в отделение?

— Да, что мне ещё остаётся делать? — просто ответил Том, продолжая уплетать яичницу. — Восстановлю квалификацию, буду оперировать, учить бездельников… авось и заведующим стану, теперь же у меня не будет такой конкуренции… и у меня на примете есть даже отличный кабинет, на котором, кстати, табличка с моей фамилией и инициалами… одну буковку будет нетрудно заменить.

— Мерзавец, даже думать не смей! — возмущённо воскликнула я под громкий смех. — Это святое! Я лично поговорю с Карлом, чтобы он отдал эту должность и кабинет мне!

— То есть ты всё-таки поедешь со мной? — удивлённо спросил он, а я, тут же осознав, что в действительности значили мои слова, сразу замялась, потому как так до конца и не решила, с кем же хотела остаться.

— Ну… я… я же могу вернуться в отделение и с Северусом. Он как-то сказал мне, что не против оставить преподавание и заняться своими проектами…

— Ты же понимаешь, да, что если мы оба вернёмся в госпиталь, то со мной ты будешь видеться намного чаще, чем со своим мужем? — Том пристально посмотрел на меня, а я опустила взгляд на руки и поджала губы, прекрасно понимая, что он был абсолютно прав. — Хотя чего греха таить, я был бы очень рад такому раскладу… Тина, почему ты дала ему шанс? Я… видел в его воспоминаниях, что после первого поцелуя ты его оттолкнула, а потом… сама пришла к нему…

— По-моему, братец в воскресенье и так всё наглядно показал, — буркнула я в ответ, отпив ещё немного чая, чтобы хоть как-то заглушить ту самую горечь, которая всё никак не хотела пропадать.

— Потому что он похож на меня? — догадался Том, и я в подтверждение его правоты вот уже в который раз поджала губы. — Что ж, здесь я, наверное, сам виноват…

— А ты-то тут при чём? — хмыкнула я, поставив на стол чашку, но он лишь усмехнулся моим словам и пояснил:

— Тина, Северус пришёл ко мне в… семнадцать лет, если не ошибаюсь. Причём сам пришёл, его никто не заставлял, так что можешь меня понапрасну не обвинять в плохом влиянии на молодёжь. И выглядел он тогда… по-другому. Тебе бы он вряд ли таким понравился, это точно. Но он был талантливым парнем, смышлёным, способным… знаешь, при виде него у меня даже проснулась какая-то потребность… в опеке… наставничестве… не знаю. И я взялся за него, чтобы как следует подготовить… я же не шутил на общем собрании, Северус действительно был для меня кем-то вроде преемника. А я был для него наставником, авторитетом, по крайней мере, до того момента, пока не убил любовь его жизни… поэтому ничего удивительного в том, что ты обратила на него внимание, нет.

Я озадаченно посмотрела на Тома, ещё не до конца осознав, как же он всё-таки повлиял на выбор мной Северуса, и он усмехнулся и добавил:

— Тина, Северус почти полностью скопировал мою манеру одеваться, держаться при посторонних, манеры, поведение… интересы. Хотя книжным червём он был и до меня, я здесь ни при чём. Ты же и сама это видишь, когда мы рядом, да? А теперь он, оказывается, украл у меня и несколько способностей, которым я его не учил… говорю же, смышлёный парень, даже слишком! А самое печальное, что и женщины нам, оказывается, нравятся похожие…

— Теперь всё ясно… — протянула я, удивившись, как же всё просто оказалось в действительности. Раньше мне казалось, что это всё просто какое-то дурацкое совпадение, а на самом деле я неосознанно пришла в тот вечер Рождества к Северусу потому, что он так же неосознанно практически полностью копировал моего бывшего мужа. Но откуда мне было тогда это знать? — Знаешь, Северус, конечно, многое взял от тебя, но вы…

— …разные, да? — закончил за меня Том, и я посмотрела на него в ожидании продолжения. — Конечно, Тинь-Тинь, мы разные, двух одинаковых людей на свете не существует, как нет двух одинаковых снежинок. Мы с Северусом во многом похожи, но во многом и отличаемся, ты сама могла в этом убедиться, как только узнала его получше. Да и возраст у нас… тоже разный, несмотря на то что я вернулся к прежнему себе. Прожитые годы всё равно никуда не денешь, и не мне тебе это объяснять. Так что выбор всё равно перед тобой стоит, в противном случае я бы давно взял тебя в охапку и повёз домой…

— Невыносимый тиран, — широко улыбнулась я. — И вот нравится тебе на чужих жён заглядываться!

— И не говори! — рассмеялся он. — Точно, вот же дурак… надо было не думать в «Амортенции», а сразу поцеловать тебя, мигом бы всё вспомнила и замуж не выскочила… за первого встречного, похожего на меня!

— Таких, как ты, практически нет, — усмехнулась я, хотя смех опять-таки был с горечью. Да, если бы Том открылся мне тогда, зимой, когда мы встретились в первый раз, то многого можно было избежать. Или если бы я всё рассказала Дамблдору ещё прошлым летом… Хотя таких «если» целое море, но всё так, как оно есть, и тут ничего не поделаешь. — Прости, что так получилось, просто я…