РАМАНА ПЕРИЙЯ ПУРАНАМ (внутренний путь 75 старых преданных) - В. Ганешан

твоих ног". Я был заинтригован, так как мне хотелось узнать, как Роберт отвечает на такие трудные вопросы. Какое-то время Роберт улыбался, потом стал очень серьёзным. Он посмотрел на Джона и спросил: "Кто ты?" Джон подумал, что Роберт забыл его из-за своей болезни. Он ответил: "Я Джон Уилкинс." Роберт одарил его самой блаженной улыбкой, какую я только видел, и сказал: "Я ЕСТЬ это правда, Джон Уилкинс — ложь. Я ЕСТЬ это реальность, Джон Уилкинс — нереален." Все вошли в состояние внутреннего покоя. Это был не просто ответ; это было заявление, переместившее каждого в состояние глубокой тишины ума.

"Махарши источал сострадание и любовь…"

Роберт Адамс приглашал меня приехать снова на следующий год, но сказал, что может переехать в Седону, так как Бхагаван выбрал это место. Через год он позвал меня в гости, сказав, что всё подготовлено. Анурадхе и мне было предоставлено жильё в доме одной семейной пары. Я посещал его сатсанги, и он всегда давал мне слово. Он слушал мои речи с большим вниманием. Однажды Анурадха почувствовала такую благодарность, что взяла Роберта за руки и сказала: "Я хочу что-нибудь для вас сделать. Пожалуйста, скажите, какую услугу я могу вам оказать?" Он ответил: "Да, вы можете накормить меня едой Раманашрама. Я очень люблю тамошнюю еду и буду рад её отведать, если вы приготовите её для меня." Анурадха с радостью согласилась. Но для приготовления южно-индийской пищи не хватало сосудов, и нам пришлось их искать. Когда кто-нибудь давал нам сосуд взаймы, он говорил: "Мы тоже придём на обед." Роберт говорил, что приглашены только шесть человек. Потом через каждые два часа Роберт давал нам знать, что придут ещё шестеро. В конце набралось шестьдесят человек! Анурадха и несколько других начали готовить еду с самого раннего утра, так как еда Раманашрама это самбар, расам, овощи, йогурт, паппад и паясам. Кто-то сказал, что будет достаточно, если обед подадут только Роберту, другие могут взять еду как прасад. Однако Анурадха твёрдо настаивала, чтобы накормить всех, так как она помнила, что Бхагаван всю свою жизнь желал быть обслуженным в последнюю очередь, но чтобы все остальные были накормлены. На следующий день был накрыт роскошный и вкуснейший стол. Анурадха собственноручно обслужила Роберта. Другие обслуживали себя сами. Он съел по три или четыре порции каждого блюда и был в восторге. Мы все были очень рады, что Роберт ел с таким удовольствием. После обеда Анурадха со всей невинностью спросила: "Роберт, было это похоже на еду ашрама, или чего-то недоставало?" Роберт ответил: "Да, это было совершенно восхитительно. Недоставало только одного — банановых листьев, на которых там подаётся еда!"

Анурадха: "Роберт, пожалуйста, скажите, какую услугу я могу вам оказать?"

После обеда все попросили сатсанг. Роберт сказал: "Я не буду сегодня говорить. Будет говорить только Ганешан, и будет говорить на ту тему, которую я выберу. Твоя тема Ганешан, Бхагаван и обезьяны." Я говорил, должно быть, минут двадцать. Все много смеялись, речь им понравилась. Потом кто-то из зрителей сказал Анурадхе: "Мы выслушали рассказ Ганешана о Бхагаване. Теперь мы хотим послушать, как вы расскажете о Ганешане." Роберт вмешался: "Анурадха, я задам тебе тему. Расскажи о Ганешане и Бхагаване." Анурадха рассказала о моём детстве, о моих отношениях с Бхагаваном, как Бхагаван учил меня подавать соль и другие случаи. Она рассказывала: "Бхагаван был известен как ' тханга кай' или 'золотые руки'. Чего бы Бхагаван ни коснулся, процветало и благоденствовало. В Рамана Нагар Ганешана прозвали 'руки смерти', потому что он зажигал погребальный костёр всех старых преданных, умерших в Рамана Нагар и в Раманашраме." Услышав это, зрители рассмеялись. Роберт сделался серьёзным и сказал: "Все, кто боится смерти, бегите отсюда, здесь руки смерти." В этот момент я сидел у его ног. Он нагнулся ко мне и произнёс: "Ганешан, протяни свои руки. Я готов." Тогда мы все подумали что он просто шутит. Когда настало время Роберту уходить, Шармила, прекрасна певица и преданная, начала петь. Все присоединились к пению; Роберт встал и танцевал под мелодию "Hit the road, Jack. Don't come back no more, no more, no more, no more". Он всегда одевался неформально и был в футболке, джинсах и кепке задом наперёд. Он был простым человеком, естественным, весёлым, постоянно шутил — в основном над самим собой. Мы здорово повеселились.

Я хочу рассказать о важном элементе, многократно имевшем место при наших встречах. В момент встречи — будь то в Голливуде или Седоне — он протягивал руку. Я всегда носил в кармане два пакетика с вибхути и кумкумом, взятыми с гробницы Бхагавана как прасад — даже сейчас я так делаю.

Когда я впервые встретил Роберта Адамса в Голливуде, он спросил меня, почему я наношу религиозные знаки на лоб из вибхути и кумкума. Я ответил ему, что однажды Вишваната Свами сказал своему хорошему другу, такому же преданному Бхагавана: "У тебя очень широкий лоб. Тебе было бы к лицу украсить его вибхути и кумкумом!" Спустя некоторое время, когда Вишваната Свами снова встретил этого преданного в ашраме, он увидел, что тот не носит отметок на лбу. Вишваната Свами ничего ему не сказал. Вместо этого он развернулся ко мне и в присутствии моего друга скомандовал: "Начни наносить вибхути и кумкум на лоб — ради меня!" Я никогда не был приверженцем ритуалов, и Свами прекрасно это знал. Тем не менее, коль скоро от него пришёл такой сильный приказ, с того самого дня я начал носить их — не только как прасад от Шри Бхагавана, но и как благословение от Вишванаты Свами. В ту же секунду Роберт Адамс попросил: "При каждой нашей встрече, прошу тебя, наноси мне тоже на лоб прасад Бхагавана!" Я выполнял его просьбу, и получал дополнительные благословления от 'американского сидхха пуруши' Роберта Адамса!

Вскоре мы вернулись в Индию и остановились в Фонде Кришнамурти в Раджгхате, Бенарес. Однажды мне сказали, что меня вызывают по международной линии. Роберт назвал меня по имени, но дальше продолжить был не в состоянии. Со мной говорил его помощник, Ричард. Он сказал: "Роберт приглашает вас приехать в Седону и провести три месяца весны с ним. Он очень настаивает. Он бы хотел, чтобы Анурадха тоже приехала, так как понимает, что вы не можете путешествовать один. Он всё организует. Шармила вас встретит. Другие преданные позаботятся