Солнце мертвых - Алексей Атеев

Кощеева смерть заключалась в яйце, а его, Стасова… Асмодеева, в этой крохотной деревушке. Американец оказался прав, пообещав уничтожить древнее заповедное место, и уничтожил, хоть и погиб сам.

Стас обернулся. Позади полыхало море огня. Он сплюнул и поспешно зашагал прочь.

Наступило утро. Свежее и яркое, оно разительно контрастировало с предшествовавшей ему бурной ночью. Казалось, не было никаких ужасов, не было кошмарных видений и грозных языков пламени. Тишина и покой пребывали над местом, на котором еще вчера стояла зловещая деревушка Лиходеевка.

Теперь же на ее месте чернели лишь обугленные руины. В одночасье не стало древнего убежища колдунов. Все выгорело дотла. Ни одного домика не осталось на улице Бебеля.

Над пепелищем летали стаи ворон, словно пытаясь найти кого-то из жителей, но нигде не замечалось заплаканных погорельцев. В этом была одна из странностей, ожидавших пожарных инспекторов. Ко всеобщему удивлению, жители Лиходеевки отсутствовали, словно и не было их вовсе.

Впрочем, один из жителей странного поселения, а именно хозяин дома номер шесть, сидел в это самое утро глубоко в лесу на краю необъятного болота и безразлично смотрел на подернутую ряской гнилую воду. Шелестела осока, квакали лягушки, мрачный, несмотря на яркое солнце, пейзаж как нельзя лучше соответствовал настроению.

«Все кончилось. А вообще, что было? – Стас задумался. – Действительно, что, собственно, было? Могущество, власть. Какая власть, какое могущество?! Прозябал, считая, что способен на большее. И все же… Все же было сознание, что я не такой, как все. Правильный или неправильный – другое дело, главное, что иной. А теперь? Теперь стал – как все. Могущество старика Асмодея перешло ко мне. А вместе с могуществом перешли и некоторые повадки. В результате сам стал древним и мудрым. Но вот мудрым ли? Древним, это уж точно, а вот с мудростью вопрос остается открытым. Чего он такого сделал? Все пытался кому-то что-то доказать! А не стало Лиходеевки, и рухнуло дутое могущество. А как же жить после этого? Не проще ли?.. – Стас посмотрел на тинистое болото и содрогнулся. – Жуть какая! Там, наверное, пиявки. Облепят все тело… Гадость! Какая гадость!!!»

Позади раздался шорох, и он обернулся. В нескольких шагах стояла Татьяна. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом мать усмехнулась и спросила:

– Что ты делаешь здесь, сынок?

Стас некоторое время раздумывал, что бы такое ей ответить, но, не найдя ничего подходящего, односложно буркнул:

– Сижу.

– И много ли высидел?

– Ну чего ты ко мне привязалась?

– Ты никак топиться надумал?

Стас вздрогнул: она почти угадала его мысли.

– Ну давай, давай, попробуй, – подзадоривала Татьяна, – а я посмотрю. Никогда не видела, как топятся.

– Да что ты такое говоришь? Ведь я же твой ребенок! Сын!!!

– Вот ты когда вспомнил о сыновних чувствах! Поздновато. Раньше нужно было думать. Но тогда я тебе была нужна для другого. Да, впрочем, раньше ты и не мой был. Старик крепко сидел в тебе, вернее, его черный разум. А теперь ты снова обычный парнишка. Так что топиться не советую. Отправляйся домой, в свою обычную однокомнатную квартирку. Приведи ее в порядок, вымой, вытряхни пыль, а завтра двигай на работу. И довольно магии и волшебства.

– А ты?

– Что я?

– Ты что будешь делать?

– Я? – Татьяна на мгновение задумалась, а потом насмешливо посмотрела на сына. – Займу твое место. Ты верно вчера сказал, что я спала, словно куколка бабочки. А теперь я расправила крылья. Я теперь всему здесь хозяйка!

– Но ведь Лиходеевка перестала существовать, а с ней и колдовская сила!

– Твоя сила, а не моя. Моя-то как раз при мне.

– Не верю!

– Не веришь? Смотри!

Внезапно налетевший порыв ветра низко пригнул осоку и камыши. По густой и мутной, словно прокисшие щи, воде болота прошла рябь, тут же превратившаяся в волну. Ветер мгновенно усилился и достиг силы ураганного. Он, казалось, пытался столкнуть Стаса в болото.

Юноша сопротивлялся изо всех сил, но мощнейший напор уже загнал по колено в трясину.

Но тут ветер внезапно прекратился, стало снова тихо.

– Что, убедился?! – спросила Татьяна.

– Но как же?..

– Да вот так. Ты ведь мне все сам объяснил. Жертва, этот несмышленый мальчишка, принесена, и я стала тем, кем должна была стать. Ты же не спрашивал, хочу я этого или нет?

– Но я надеялся, что ты поможешь мне уничтожить этих заморских пришельцев!

– Я и помогла, неужели ты думаешь, что без моей помощи справился бы с ними? – Она зловеще захохотала. – Все ведь я там в подземелье сделала, хотя и не присутствовала рядом. Эти двое чернокожих оказались достаточно сильны, один бы ты с ними не справился. Поэтому, как я понимаю, обо мне и не вспомнил. Впрочем, я не могу тебя винить, все это идет от старика Асмодея. Однако могущество ты потерял.

– Уж не с твоей ли помощью? – ужаснулся Стас.

– Конечно, – просто ответила Татьяна.

– Но я… Значит, я собственными руками вырыл себе могилу?

– Похоже, что так.

Стас как стоял по колено в болотной жиже, так и сел в нее. Из глаз его брызнули слезы. И он стал до странного похож на обычного испуганного мальчишку.

Насмешка на лице Татьяны сменилась состраданием. Она молча смотрела на сына, а потом заплакала сама и бросилась к воде. Схватив свое неразумное дитя за руку, она принялась вытаскивать его из воды.

– Оставь! – закричал Стас. – Предательница! Ты мне не мать!!!

– Успокойся, успокойся, сынок, – шептала Татьяна, – успокойся. Вылезай на берег.

– Уйди! Я лучше утоплюсь!

Но Татьяна ласково и нежно продолжала уговаривать, и Стас нехотя выбрался на берег. Он весь был облеплен болотной тиной. Струи грязной воды стекали с одежды, но неожиданная улыбка, вначале робкая, ширилась на его грязном лице. Так он не улыбался с детства. С того самого момента, как познакомился с Асмодеем.

Улыбнулась и Татьяна.

– Ну вот и слава богу, – спокойно сказала она, – ты снова мой. Ты мой! Мы вместе, а это главное.

– А как же?.. – спросил Стас и запнулся.

– Что – как же?

– Ты произнесла Имя.

– Имя? Так ведь сила, которую я обрела, не черная. Ты ведь сам мне объяснил, или не помнишь? Сказал, что я Мать! И для меня нет ни белого, ни черного. Я как сама природа. А в ней, как ты знаешь, и добра и зла пополам. Нельзя жить только благими помыслами, но и чернодушие невыносимо. Ты пытался быть таким и сгорел вместе со своей Лиходеевкой. Нет. Не сгорел. Ты вышел из пламени новым. Ты наконец обрел свободу, потому что стал самим собой.

– Что же делать дальше?

– Да ничего. Просто жить. Пойдем.

– Куда?

– Да мало ли мест! Россия большая. Главное, подальше отсюда. Возьми меня за руку.