Любовь и замки. Книги 1-2 - Жюльетта Бенцони

что осталось там — поделили. Замок и все пристройки к нему продали с аукциона. Начиная с 1830-х годов различные частные лица владели осколками некогда прекрасного целого, из которых самым интересным являлся, пожалуй, Павильон Генриха IV. У него была своя собственная, особенная судьба.

В момент рождения Людовика XIV Павильон служил капеллой, где «величайший король мира» принял малое крещение. Однако после Реставрации к древнему ораторию пристроили новое здание, и ансамбль превратился в гостиницу. Оно было построено мэтром Колине, чьи «котлеты по-беарнски» (здесь он был обязан Генриху IV[19]) были известны всему Парижу. Особенно — среди литераторов и художников. Так, Мюссе, Жерар де Нерваль, Жорж Санд, Рашель, Фредерик Лемэтр, Эмиль Золя, Альфонс Доде и Виктор Гюго приходили сюда отдыхать. Более того, Александр Дюма, вдохновленный, по всей видимости; тенью Анны Австрийской, именно здесь написал «Трех мушкетеров» и «Монте-Кристо». Именно отсюда он отправился подыскивать место для строительства собственного дома.

Еще позднее пришел черед Оффенбаху поселиться в павильоне Генриха IV. Он сочинил здесь «Девушку Тамбур Мажора». Тут видели Гуно, Массне и Сару Бернар. Во время войны 1870 года здесь располагались высшие немецкие чины, среди них генерал фон Мольтке. Но отзвуки музыки помогли забыть грохот сапог.

Были и печальные события. Здесь скончался от удара Тьер: невольная честь, выпавшая на долю этого дома.

Среди других знаменитостей: Клемансо, султан Марокко Мухаммед V… Встречая новых владельцев, отель заново обретает молодость и продолжает свой славный путь…

СЕН-ФАРЖО

Для удовольствия Великой Мадемуазель

Быть прекрасной и любимой — означает всего лишь быть женщиной. Быть некрасивой и при этом заставить полюбить себя — достойно настоящей принцессы.

Барбей д'Оревилли

«Мы прибыли в Сен-Фаржо в два часа ночи. Пришлось идти пешком, мост был разрушен. Я вошел в старый дом, двери и окна в котором были выломаны, а трава во дворе доходила до колен; он внушал мне ужас…»

Это происходило в 1652 году. Написавшей эти строки исполнилось двадцать пять лет. Она была высокой блондинкой с волевой внешностью, полными губами и синим взором. В тот момент замешательство ее было продиктовано отсутствием привычек к подобному жилищу, ибо это была одна из самых богатых женщин Франции. Ее имя? Анна-Мария-Луиза Орлеанская, герцогиня Монпансье, принцесса Домб и хозяйка многих других земель; все это выражалось в очень кратком титуле, который могла носить только она одна во всей Франции: «Мадемуазель!» Добавим для полноты сравнения, что она приходилась кузиной королю Людовику XIV и именно ему она была обязана превратностями тогдашнего изгнания.

Почему же король подверг свою кузину изгнанию? Увлеченная безумными ветрами Фронды, Мадемуазель, чтобы доставить удовольствие другому своему кузену, Конде, не придумала ничего лучше, чем направить стволы пушек Бастилии против королевских войск. Прежнее легкое недовольство короля мгновенно обернулось ссылкой в Сен-Фаржо, где Мадемуазель прежде не бывала. Там ее ожидал неприятный сюрприз: «Меня привели в безобразную комнату со столбом посередине. Я чувствовала себя очень несчастной, будучи отторгнутой от двора, не имея лучшего пристанища, чем это, и думая о том, что это — лучший из моих замков, где даже не выстроен приличный дом…» Эта тяжелая ночь, по крайней мере, дала возможность внучке Генриха IV окинуть свою жизнь горьким взглядом воспоминаний.

Надо сказать, что, унаследовав от своего великого предка прекрасное сердце, смелый характер и восхитительный бурбонский нос, она восприняла от других своих предков великую наивность взгляда на жизнь и столь страстный темперамент, что временами он казался смешным. Кроме того, воспитанная на романах, Мадемуазель ожидала увенчанного короной героя, который сумел бы добиться ее руки беспримерными подвигами. Ведь ей столько твердили, после смерти матери, которая умерла, когда ей было всего семь дней, что она — одна из величайших принцесс мира, и что мало кто из смертных достоин просить ее руки!

Так это и было, ибо претенденты не переводились. Первым был граф де Суассон, тогдашний хозяин страны и воспитатель дофина, и, помимо того, любовник герцогини Монбазон, которая и устроила этот брак, уверив наивную принцессу, что Суассон без ума от нее. На самом деле он был без ума от ее громадного состояния, а также был не прочь обвести вокруг пальца отца Мадемуазель, Гастона Орлеанского, брата Людовика XIII, с которым некогда состоял в одном заговоре. Битва при Марфэ положила конец идиллии: красавец Суассон остался там навсегда.

Мадемуазель оплакивала его безутешно. Но королева-мать, показав ей трехлетнего Людовика XIV, сказала, что она может стать его женой. Королева Франции! О чём еще можно мечтать? Без сомнения, лучше нельзя и придумать, хотя трехлетний жених вовсе не был обольстителен. Вскоре Анна Австрийская вернулась к своей идее: «Нет, он слишком молод. Ты выйдешь за моего брата!»

Предложение имело немалую цену. Инфанту Фердинанду было тридцать два года, он был хорош собой и от имени своего брата короля царствовал в Нидерландах. К тому же он был и кардиналом, но обета не давал, так что как кардинал-инфант вполне мог жениться. Увы, бедная Маргарита успела лишь улыбнуться на это предложение: 9 ноября 1641 года кардинал-инфант внезапно скончался от лихорадки. «Я была этим очень расстроена, потому что Нидерланды казались мне одним из лучших мест в мире, красивой страной с близкими французским обычаями». И в этой надгробной речи, более похожей на слова туриста, Мадемуазель забыла даже упомянуть имя испанского принца.

Через три года она вернулась к мысли об Испании. Почему она не вышла за самого короля Филиппа IV? Почему? — Да потому, что кардинал Мазарини, умевший считать как никто, не желал видеть, как сказочных размеров владения присоединятся к ненавистной испанской короне. И христианнейший король в итоге… ничего не получил.

Мадемуазель, ненавидевшая Мазарини, пришла в бешенство, не простив ему этого случая. Но в это же время появляется новый претендент — принц Карл, будущий Карл II. Этот другой внук Генриха IV был красив, хоть и не знал ни слова по-французски. Его ухаживания были немыми до обидного, и к тому же никто в то время не надеялся, что он получит свою корону. И потом, «я столь была занята мыслью о браке с императором и имперские идеи столь увлекли меня, что я смотрела на принца Карла, лишь как на предмет моей жалости…» Опасное отношение: император женился на другой, а принц Карл… стал королем Англии. Мадемуазель не видела ничего лучшего, чем обратить свои помыслы к. Богу… когда вдруг узнала о том, что император вновь овдовел и ее надежды возродились