Особый агент - Вера Чиркова

  Все эти вопросы я тихонько бормочу мику, стаскивая грузных мерзавцев поближе к платформе. У, гады! Разожрались на ворованных харчах! Сбросив на пол последнего, рычу я, заглядывая в шахту.

  Платформа, покачиваясь на тросиках, скрипя, приближается ко мне. Что-то не очень они радуются освобождению. Все какие-то бледненькие, даже Сид, держащий на руках Кинти. Пошатываясь, девушки стоят, вцепившись в беркута, и не поднимают глаз. Да что это с ними?

  Перехватываю с рук Сида полусонную Кинти, и веду прибывших в кухню. Она проходная, дверца в коридорчик, из которого мы вышли, маленькая и неприметная, а широкая дверь за углом ведет в просторную прихожую. Из нее можно попасть в большую парадную комнату, на крыльцо и на узкую лесенку, ведущую на мансарду, где расположены спальни.

  -Кира, - завидев знакомое лицо, киваю на котел, там вареное мясо и сосиски, нужно вынуть и заправить бульон крупой. - Сможешь?

  Она неуверенно кивает, а я веду остальных через тамбур к общей комнате. Устроив Кинти на низенькой кушетке, возвращаюсь на кухню, и застываю в тревожном недоумении. Кира сидит на корточках возле печи с закрытыми глазами и зажатым рукой ртом.

  -Что с тобой? - бросаюсь к девушке.

  -Сейчас... пройдет. Я не могу... на это... смотреть...

  Девушку начинает тошнить, и я, сунув ей бадейку, спешу к Сиду, выяснить, что с девушками. Ну не может же быть, чтоб им стало плохо от моих пилюль?!

  Сид уже сбросил на платформу туземцев и ждет меня.

  -Туземных женщин лучше вниз не отправлять. - Хмуро сообщает он. - Запрем где-нибудь.

  -А что вообще случилось? - смотрю на беркута в упор. - Ну, что ты молчишь?

  -Они... чистоплюя... - начинает Сид, отвернув лицо, и у меня все застывает внутри. - Распотрошили. Как свинью. А некоторые... части... ну, ты понимаешь... порезали на клочки. В запале. А потом опомнились... и всех начало рвать. У двоих вообще была истерика, одна валяется в обмороке.

  Я замер в шоке, услышав это сообщение. Чтобы девушки... на клочки... нет, я такого даже не ожидал. Думал, ну потрясут гада, вырвут клок волос или попинают немного... но, чтобы вот так... Я ведь его и сам мечтал убить. Точно зная, что получил бы за это как минимум отстранение от работы. Да и теперь все равно получу взыскание. И Сид тоже. За то, что допустили самосуд. Если, конечно, нам удастся отсюда вырваться. Но это не особо меня расстраивает. Плохо, что это сделали девушки. Не нужно было им руки пачкать. Не женское это дело, подонков казнить. Всем рабыням и раньше была нужна помощь психологов, а теперь их обязательно отправят на излечение года на два. Как минимум. Нет, там им будет хорошо, в наше время психиатрические клиники - это лучше курорта. И лечение и покой, и прогулки, и постоянная ненавязчивая забота. Но ведь они и так давно дома не были, а оттуда, пока не посчитают человека полностью психически здоровым, ни за что не отпустят.

  Сид уже уехал вниз, а я все стоял, не в силах вернуться в кухню. Теперь мне стало понятно, почему Киру так тошнит от вида сосисок в котле.

  Очень вовремя пришло сообщение от миниробота о завершении работы. Я вызвал изображение двора и внимательно изучил расположение дома и сарайчиков. Возле забора что-то жевала из бадейки местная лошадь, запряженная в легкую тележку. Видимо, на этом приехали гости. Вообще, этот дом не выглядел особенно большим или богатым, и можно было только догадываться, почему именно тут устроили узилище для рабынь.

  Заскрипела, поднимаясь, платформа, быстро Сид загрузился в этот раз. Я вспомнил о насущных проблемах и, вздохнув, отправился в кухню. Бледная Кира уже немного пришла в себя и что-то мыла в миске. Ей помогала Сули.

  Вот еще задачка, взглянув при свете дня на их лохмотья, вспомнил я, нужно во что-то переодеть девушек.

  -Марта, - окликнула меня Сули, - Ты не знаешь, где здесь вода?

  -Сейчас найдем. - Кивнул я, и выдал задание мику.

  И почти немедленно получил ответ, в канавке, проходящей вдоль забора, течет вода, отведенная из верховий реки.

  Объяснив это Сули, предлагаю девушкам поискать на верхнем этаже какую-нибудь одежду.

  -А Сана уже пошла. - Спокойно кивает Сули, похоже, она меньше всех терзается из-за гибели чистоплюя.

  Или у нее крепче всех нервы.

  -Где языка допрашивать будем? - спрашивает в моем ухе голос Сида, и я спешу ему навстречу. По коридорчику уже бредут остальные девушки, полковник умудрился перевезти всех за пару рейсов. Видимо, посчитал, что такие худышки идут по трое за откормленного аборигена.

  -Куда нам? - спрашивает до синевы бледная Лиза, и я с содроганием замечаю, что на ее мокрой кофточке проступают плохо замытые следы крови.

  Да и юбка забрызгана до самого пола.

  Молча посторонившись, показываю на открытую дверь кухни. Говорить с ними я сейчас не могу, горло перехватил спазм жалости. Не к чистоплюю, нет. Таких зверей я не смогу пожалеть никогда. Мне жаль девушек, доведенных до такой стадии ненависти, когда они стали способны убить человека. Ведь это не забитые туземки, или женщины из вновь присоединенных миров. Это женщины, воспитанные по самым высоким принципам общечеловеческой морали, в которых правило - не убий - стоит на первом месте.

  -Давай в ту комнату! - предлагаю Сиду, стоящему около кокона.

  И первым подхватываю языка за плечи. Сид берется за ноги, и мы втаскиваем аборигена в комнатушку. Сажаем у стены и, сложив спящих надзирательниц в уголке, устраиваемся на невысоких скамеечках, на которых они сидели.

  -Ну, будешь говорить, или отдать тебя нашим женщинам? - спокойно поинтересовался Сид, глядя на упакованный овощ.

  Того прямо затрясло. Он и до предложения беркута выглядел не очень, бледный, вспотевший. И, по-моему, немножко подмокший снизу. Похоже, расправа над чистоплюем произвела на него неизгладимое впечатление.

  -Протри ему рот, - сняв паутинку, выдаю Сиду пузырек с растворителем, увидев, как пленник с неожиданным энтузиазмом закивал головой.

  Едва беркут снял клей с губ бандита, тот разразился мольбами о пощаде и просьбами не выдавать его женщинам. И увереньями в своей честности и в желании рассказать всю правду. Какую он знает.

  -Вопросы задавать буду я. - Останавливаю Сида.

  Мне нужно сначала настроить приборы, чтоб точно отличать ложь от правды.

  -У тебя было оружие?

  -Да, господин!

  Ответ правильный.

  -Какое?

  -Нож.

  Тоже правда.

  -Вы приехали вдвоем?

  -Да.

  -На тележке?

  -Да.

  Ответ верный. Вот теперь можно задавать и серьезные вопросы, соврать туземцу уже не удастся.

  Сид слегка нахмурясь, следит за моим допросом. Вполне вероятно, ему не совсем ясен его смысл. Беркуты никого не допрашивают. Они воины передовых отрядов быстрого реагирования и планов захватов или боевых разработок сами не придумывают. Это работа штабных стратегов. А мне приходится все делать самому, и зачастую на скорую руку.

  Вот и сейчас, слушая рассказ аборигена о тех событиях и делах, в которых он участвовал, все яснее понимаю, отсидеться здесь нам не удастся. Попросту не дадут те, кто поставил на эту аферу слишком много. Вплоть до жизни.

  -Сид, - говорю беркуту, нажав кнопку станнера и наблюдая, как сползает вбок уснувший язык, - продержишься без меня пару часов? Мне нужно уйти.

  -Скажешь, куда?

  -Нет. Но я вернусь в любом случае. И ничего сейчас не говори. У меня такая примета.

  -Ладно. - Кивает полковник, - Иди.

  -Вот это дашь Сули. На всякий случай. - Отдаю беркуту трофейный станнер.

  И ухожу не оглядываясь, чтобы не найти в его глазах то, что так не желаю видеть. Просьбу о Лючии. И возможно, о Рамике. Ну, соврал я ему, разве не ясно? Нет у меня никаких таких примет. Но если он попросит, я буду вынужден ему пообещать, а если не удастся выполнить обещание, буду чувствовать себя виновным. Я и без его просьб постараюсь их вытащить, но лучше пусть это будет для него приятным сюрпризом, чем разочарованием.

  В кухне девушки уже поставили в углу медную лоханку и сразу трое, стоя на коленях, моют в ней головы. У стены лежит куча черных одежек, в которых ходят местные дамы, и я бесцеремонно выбираю оттуда комплект побольше.

  -Марта! Тебе тоже нужно умыться! - Окликает Сули и я вспоминаю, что волосы трансформа подверглись обработке тестом.

  Черт, а у меня и так мало времени! Ладно, во дворе есть канавка, там и умоюсь! Натягивая на ходу балахон, выскакиваю на улицу. Пара горстей воды, обтереть подолом, платок на голову и вперед!

  Придется бежать бегом, у меня осталось очень мало времени!

  Так!

  Стоп!

  А если? Хм! Можно попробовать!

  Однако лошадка не сразу прониклась заманчивой простотой моей идеи, и попыталась цапнуть меня огромными зубами. Я отскочил и заглянул в бадью.

  Ого!