Дети Времени всемогущего - Вера Викторовна Камша

сны. Бабушка Эжени любила вспоминать, как император гулял с ней у моря. Их застигла гроза, и молния ударила очень близко. До реставрации Клермонов папенька, – мой брат, увы, очень на него похож, – часто давал понять, что бабушка Эжени… Впрочем, это недоказуемо и никому теперь не нужно. Басконец, как и этот аргат, бесповоротно мёртв, а я говорю о жизни. Вам, Дюфур, пора в редакцию. Должен же кто-то объяснить городу и миру, что, как пишут в подобных случаях, надо соблюдать спокойствие.

* * *

Газетный лист на внутренней стороне стеклянной двери украшал василиск в берете, сковавший взглядом депутатов и министров. За их спинами узнаваемые воры в цилиндрах растаскивали казну, а кайзер в военной каске подкатывал к границе Республики огромную пушку. Карикатура была удачной, вчера над ней смеялась вся редакция.

Поль повернул надраенную ручку и поднялся по лестнице. Папаша Леру в старом пальто поверх ливреи читал «Оракул». Увидев Дюфура, бедняга торопливо сунул презренный листок под конторку.

– Добрый день, месье… Вы сегодня рано, ещё убирают…

– Так получилось. Отправь рассыльных за Жоли, и пусть обойдут всех. Кого найдут – в редакцию. Срочно. Я схожу в комиссариат и сразу же вернусь.

Тубана создала ложь, в которую в конце концов поверили сами лжецы. Три деревни поверивших! Сколько десятков тысяч верят в проклятие императора? Сколько уверуют сегодня? Алеманские газеты кричат о проголодавшемся имперском монстре. Прибавляем ещё и алеманов…

– Месье Дюфур, что передать месье Жоли?

– Что… Я напишу.

Карандаш куда-то задевался, и Дюфур, на ходу вытаскивая блокнот, прошёл в кабинет, где как раз возился уборщик. Рядом с письменным прибором на полной вчерашних окурков пепельнице восседал василиск. Живой.

Газетчик поморщился и резко стряхнул видавшее виды перо. На белом кожистом наросте расплылось чернильное пятно. Ящерица зашипела и попятилась.

– К чёрту, – сказал твари Поль. – Это только начало.

Приложения

Автор выражает благодарность за неоценимую помощь кандидату биологических наук Г.М. Виноградову.

Подлинная история василисков

И что же – вправе спросить любопытствующий читатель – никаких василисков на самом деле не было? Ну почему же, были. И ниже мы расскажем об этих очаровательных существах.

Итак, Basiliscus emperador, он же императорский василиск. Скальная атлантидская ящерица из Тольтеки, обнаруженная экспедицией, обследовавшей возможные трассы будущего Трансатлантидского канала. На одном из рассматриваемых путей имелась преграда в виде скального отрога, который при строительстве пришлось бы пробивать взрывами, и группа горных инженеров была послана для того, чтобы на месте оценить серьёзность препятствия и возможный объём работ. И вот там-то, на торчащих из сельвы скалах, горные инженеры и встретили крупных, сантиметров тридцать вместе с хвостом, необычных ящериц. Рептилии ловко лазали по нагретым солнцем камням, выискивая в щелях притаившихся пауков и многоножек и ловя пригревшихся на скалах бабочек. Самки ящериц были бурыми, а самцы – ярко-оливково-зелёными с белыми «нашлёпками» в области затылка. Необычные создания вызвали любопытство геологов, и они, отловив несколько экземпляров, отправили их в столичный Университет имени Республики (в недавнем осужденном и отброшенном прошлом Императорский). Живой груз добрался до цели живым, и заокеанские ящерицы были торжественно водворены в университетский террариум. Там ими занялся лично профессор Сюркуф, куратор отдела рептилий. Первым делом учёный муж установил, что они принадлежат к новому, неизвестному науке виду и роду, и описал их под уже упомянутым именем Basiliscus emperador. Родовое название официально происходило из любимых профессором мифов, а видовое… видовое содержало в себе маленькую фигу в кармане: в душе почтенный профессор был поклонником некоего басконского капрала, которого в нынешние времена полагалось лишний раз не вспоминать, а белая нашлёпка на голове у самцов новой ящерицы так походила на белый берет…

С нашлёпкой этой профессор, кстати сказать, разобрался достаточно быстро: оказалось, брачный ритуал B. emperador включает в себя турнирные поединки самцов, при которых соперники пытаются ухватить друг друга пастью за загривок и опрокинуть на спину. Естественно, кожа на подвергаемом подобным издевательствам участке неминуемо должна была уплотниться, чтобы защитить кавалеров от возможных травм. А далее оказалось, что крупная и плотная нашлёпка на затылке, обеспечивающая надёжную защиту в поединке, уже сама по себе подчёркивает потенциальные доблести самца и привлекает самок, а конкурентов, наоборот, ввергает в весьма полезное уныние, и хорошо бы ей быть позаметнее. И вот – путём ли наследуемых от поколения к поколению целенаправленных изменений, или же в итоге подхваченных удачей и судьбой случайностей (в споры новомодных «эволюсьионистов» почтенный зоолог не вникал) – защитная бляшка самцов стала максимально заметной, а именно обрела ярко-белый цвет, резко выделяющийся на зелёной чешуе ящерицы.

Самки же B. emperador оказадись живородящими: необходимую в развитии рептилий стадию яйца юные василиски успевали пройти ещё в материнской утробе, и самка производила на свет сразу целый выводок крохотных юрких ящерок. Такой способ размножения (отмечавшийся у некоторых чешуйчатых гадов и ранее) при благоприятных условиях способствовал быстрому росту числа ящериц (ценой за это была более вероятная гибель самки при условиях неблагоприятных, но профессор самонадеянно полагал, что уж в его-то террариуме таковых не случится).

Неблагоприятных условий и не случилось. Случилось другое. Однажды ночью группа восторженных юнцов, вдохновившись новым эссе великого Пишана «О праве живых», проникла в университет с высокой целью освободить безвинных узников, страдающих по вине ретроградов в мантиях. Они успели разбить аквариум с неофламандскими пипами (утром служители нашли несчастных лягушек на полу в последней стадии обезвоживания, двоих всё-таки удалось отмочить в тазу и вернуть к жизни, остальным повезло менее), выпустить алможедских варанов и успевших размножиться василисков… и тут кто-то из спасателей открыл стоявшую тут же клетку с обезьянами-капуцинами. Однако вместо того, чтобы возблагодарить освободителей, крупный самец-капуцин, выскочив из клетки, истерически заверещал и пустил в ход весьма впечатляющие клыки, положив тем самым конец ночной операции: юнцам пришлось срочно покинуть здание, понеся убыль в целостности одежд и обретя обидные раны в задних регионах организма. Впрочем, эти подробности (как и некоторые другие детали истории) Университет предпочел огласке не предавать.

Что в результате сталось с алможедскими варанами, науке не известно, а вот судьба василисков оказалась весьма поучительной. Тольтекским животным случалось и ранее попадать в Европу. Так в доставляемых пароходами коробках с экзотическими фруктами в Галлию не раз прибывали яркие богомолы, а один раз на фруктовом складе в Лютеже произвела немалый переполох выскочившая откуда-то аспидная древесная змея, но все они плохо переносили похолодания, и ближайшую зиму не переживал никто. Поэтому в учёном мире бытовало твёрдое убеждение, что «атлантидское вторжение» Старому Свету угрожать