«Мир приключений» 1975 (№22) - Кир Булычев

Буслаев, прохаживающийся по залу, внимательно выслушал академика и криво усмехнулся.

— Эх, попадись мне хоть один из них в руки! — мечтательно протянул он, сжимая мощные кулаки. — Я бы из него…

Огромный столб пламени вырвался из-под его ног, отбросив цивилизатора в сторону. Ирина бросилась к нему, но ее опередил академик. С неожиданным для такой грузной фигуры проворством он подхватил скорчившегося на полу Буслаева и оттащил к стене. Василий не отрывал ладони от лица.

— Глаза! — глухо пробормотал он. — Глаза обожгло…

У них не было ни капли воды, никаких лекарств. Поэтому Ирина смогла использовать только чистый платок. Она насильно развела руки Буслаева.

— Не три руками. На, промокни платком…

Из-под плотно зажмуренных век цивилизатора сочились слезы. Несколько минут он сидел прижав платок к глазам, потом осторожно приоткрыл один, другой…

— Вижу, — шепотом сказал он. — Вижу!

— Ну и отлично, — успокоенно сказал Козлов. — А теперь, друзья… О черт! Что же это за безобразие!

Уже полыхала половина зала. Струи пламени с силой рвались вверх из невидимых горелок, спрятанных в полу. Огонь наступал плотной стеной, медленно, но неотвратимо сокращая расстояние. Вот уже пять метров осталось, три, два… Злые языки тянулись к ним, дыша жаром, грозя испепелить, как на недавних изображениях. Земляне, взявшись за руки, стояли неподвижно. И огненная стена тоже остановилась, не переходя некий рубеж. Так продолжалось пять, десять, пятнадцать минут…

— Скучно, товарищи, — неожиданно сказала Ирина, зло прищурив глаза. — Пугают нас сказками, как в детсадике.

И она шагнула вперед. Дрогнув, степа отступила, вогнулась полукругом перед ней. Тогда двинулись мужчины. Шаг за шагом теснили они огонь на середину зала, где, зашипев, он внезапно исчез.

— Ой, как есть хочется, просто невыносимо! — вздохнула Ирина, когда они вернулись на свои места, демонстрируя этим полное пренебрежение к столь негостеприимным хозяевам. Но, сказав это, она тут же почувствовала, что действительно страшно голодна.

— А ведь и правда: то-то я чувствую, что мне чего-то не хватает, — подхватил Буслаев, на что Козлов сокрушенно покачал головой.

— Моя вина, дорогие коллеги, моя! Не догадался прихватить десяток бутербродов, не думал, что все так обернется. А кормить нас здесь не будут. Нечем им нас кормить.

— Ира, ты ведь биолог, сколько времени человек может обойтись без пищи и воды? — спросил Буслаев.

Ирина не успела ответить, за нее это сделал Козлов.

— Об этом не стоит беспокоиться: умереть с голоду не успеем. Если через, — он посмотрел на часы, — через тридцать восемь часов мы не вернемся, этот притон будет сожжен аннигиляторами.

Буслаев и Ирина с изумлением уставились на него. Что он говорит? Ведь после долгих споров комиссия решила не применять мер, могущих повредить корабль, что бы ни случилось — не применять. У них есть другие способы устрашения, виброгенератор, в конце концов. Достаточно включить его, и хозяева корабля поползут наружу, как осы из облитого кипятком гнезда. Буслаев открыл было рот, чтобы поправить академика, но веселый блеск хитрых глазок Козлова заставил его прикусить язык. Подмигнув Ирине, цивилизатор радостно засопел: пусть эти негуманоиды знают, какая участь им готовится! Тем более, что даже с помощью лингвистического блока им не определить величину земного часа.

Ирина устало улыбнулась товарищу и поудобнее устроилась на ложе. Голод затих, его вытеснила непреодолимая сонливость. Вслед за ней заснул Василий, выставив в потолок всклокоченную бороду. Только Козлов остался сидеть, подтянув колени к подбородку и закрыв глаза, невесело размышляя о бесконечности Вселенной и многообразии населяющих ее существ. Он уже понял, что контакта с инопланетянами не произойдет, что он не может, не должен произойти. Да и какую точку соприкосновения могут найти существа совершенно различного облика, с совершенно различным складом мышления? Раньше, лет двести назад, считали, что достаточно нарисовать атом — ядро с электронами, — и разумные сразу поймут друг друга. Был даже такой фантастический рассказ, где очень быстро и легко начинается контакт именно с демонстрации атома. Ну, а сейчас, когда известно, что атом вовсе не “кирпичик мироздания”, что рисовать? Квант? Как его нарисуешь? Какими символами, чтобы те поняли? Но предположим, что это удастся. Так, неужели же неясно, что существа, овладевшие космосом, знают и квант, и атом, и молекулу? И математику знают. Пифагоровы штаны рисовать, как тоже предлагали когда-то? Так у них своя математика, у них может не быть такой теоремы, а если и есть, она не послужит основой контакта. Элементарные знания есть у всех и демонстрировать их друг другу — занятие безнадежное.

Психика, интеллект, общность мышления, порождаемая общностью эволюции или общностью биологического строения, — вот основа контакта. Только родственные по духу существа могут понять друг друга. Как земляне и такриоты, например. Но даже и таким существам будет невыносимо трудно. У них просто может не оказаться эквивалентных понятий…

Уже довольно долго Козлова безотчетно раздражал какой-то очень знакомый аромат. Наконец он открыл глаза. На большом оранжевом кубе стояли тарелки с мясом, фрукты, бутылка вина. Академик наклонился, осторожно потянул воздух и окончательно убедился, что все это наяву.

— Эй вы, сони, а ну, вставайте! — загремел он.

Цивилизаторы кубарем скатились на пол.

— Не может быть! Я сплю! — воскликнула Ирина, глядя во все глаза на это чудо.

— Зато я не сплю! — Буслаев схватил кусок мяса. — Какой там сон! Только действительность может быть так прекрасна.

Несколько минут они молча насыщались.

— Постойте, где-то здесь должна быть записка, — спохватился академик. — Еда явно земная, вон и на тарелках герб отряда. Не мог же Сергеев не передать нам извещения. Смотрите, если кто-нибудь из вас впопыхах съел ее…

— Не бойтесь, не съели, — сказала Ирина, отпивая глоток вина и переводя дух. — Она между этими тарелками. Видно же, что они сложены специально.

Козлов схватил тарелки.

— Верно! Вот что значит женщина!

Он быстро пробежал послание и бросил его на стол.

— Ничего особенного. Они тоже не вступили в контакт. Наши хозяева транслировали твой голодный призыв, девочка, но этим дело и ограничилось. Ну что ж, остатки еды мы прибережем на ужин, а ответ так же запрячем между тарелками.

Когда куб с пустой посудой исчез, Козлов сладко потянулся, зевнул и растянулся во всю длину на ложе, заметив, что сон для них сейчас — единственная доступная полезная деятельность. Ирина и Василий последовали его примеру.