Чёрная река - Токацин

Край стола дрогнул — на него опустился тяжёлый кулак. Дрогнул и Делгин, поспешно поднимаясь на ноги. Над ним возвышался Хонтагн, и череп маленького зверька покачивался на его шее. Кардвейт, хозяин каравана, стоял перед Кессой и рассматривал её пристальным недобрым взглядом.

— Делгин, иди сюда, — поманил он Оборотня к себе, отходя от полупустого стола. — Один.

— Почему мне с ним нельзя? — спросила, облокотившись на стол, Кесса.

— Если хочешь, чтобы я рассчитал его прямо здесь, — иди, — неприятно усмехнулся Кардвейт. Делгин бросил на Кессу предупреждающий взгляд и быстро выбрался из-за стола.

— Что такое, мастер Кардвейт?..

Кесса напрасно прислушивалась — хески вышли на крыльцо, и пьяные голоса заглушили негромкий злой шёпот и сердитое ворчание. Делгин вернулся один, грохнул кулаком по столу и плюхнулся на скамью, мотая головой и криво усмехаясь.

— Он обидел тебя? — испугалась Кесса. — Что он сказал?

— Да что он скажет… — скривился Оборотень. — Злится, что вы живёте с нами в одной комнате. И что я с тобой говорю и хожу. Обещал вышвырнуть меня прямо здесь, если это продолжится. Да и Вайнег с ним! Что я, дороги не найду?..

Когда Кесса поднялась в спальню, тусклый церит у окна ещё мерцал. Нингорс сидел у светильника и примерял ремни к прорезям. Почти готовая сбруя лежала на его постели рядом с коротким лезвием и мотком дратвы.

— Что случилось, детёныш? Кто тебя напугал? — увидев Кессу, хеск отложил работу и недобро оскалился. — Где он?

— Не, меня никто не трогал, — покачала головой Кесса. — Кардвейт, Бездна его поглоти, очень зол на нас, а отыгрывается на Делгине. Грозится выгнать его… Нам, Нингорс, завтра лучше улететь.

— Давно пора, — фыркнул Алгана. — Я думал, ты тут жить останешься. С утра проверишь новую сбрую. Что бы ни вышло, будет не хуже старой плетёнки, — кожа прочная.

…Кесса проснулась от резкого запаха гари — и липкого страха. Сердце отчаянно колотилось, в ушах звенело. Она распахнула глаза и скатилась с ложа, испуганно глядя в окно. От прикрывавшей его циновки остались жалкие обгорелые клочья, и пепел осыпался с них белесыми хлопьями. Зеркало, забытое у изголовья, горело белым огнём, и блики рябью расползались по потолку и стенам.

— Волна! — вскрикнула Кесса, поднимаясь на ноги. На соседней постели зашевелился сонный Хонтагн — отсветы потревожили его, и он сел, мотая головой и сердито фыркая. В другом углу поднял голову от подушки Делгин, озадаченно взрыкнул и уставился на одеяло, будто никогда ничего подобного не видел.

Кесса выглянула в окно — жар лился с улицы, но солнца не было. В дрожащем сиянии над двором кружили Клоа, поочерёдно приближаясь к окну и поворачивая к нему безглазые морды.

— Эрррх, — проворчал Делгин, обнюхивая одеяло. Оскалившись, он всадил в грубую ткань зубы и рванул на себя, выдирая большой кусок. Кесса испуганно мигнула.

— Ты что?!

Договорить она не успела — кулак Хонтагна врезался в её скулу, и она, не удержавшись на ногах, свалилась на усыпанный пеплом пол.

— Лаканха! — вскрикнула она, вскинув руку, и лапа Хонтагна, не дотянувшись до её горла, отдёрнулась. Хеск схватился за ушибленный нос, вода на время ослепила его, залив глаза. Отчаянный крик разбудил всех, кто спал, — и отвлёк Делгина от раздирания одеял и подушек. Оборотень отшвырнул лохмотья и всем телом развернулся к Кессе, на глазах обрастая шерстью и сгибаясь в три погибели. Она шарахнулась в сторону с испуганным воплем.

Крыло развернулось с резким хлопком, и большой волк, налетев на него, растерянно щёлкнул зубами — а потом покатился в дальний угол, жалобно визжа. Нингорс обвёл комнату горящим взглядом и завыл, хватаясь за голову. Дрожащий свет бил в окно, трепетал на тёмных крыльях и мохнатой спине.

— Что за кавардак? — спросил, оскалившись, разбуженный Кардвейт. Он потянулся к светильнику, и тут Кесса увидела тень, скользнувшую за его спиной.

— Сзади! — крикнула она. — Ал-лийн!

Водяной шар взорвался, окатив брызгами и Кардвейта, и растерянного Хонтагна, спавшего на соседней постели. Предводитель каравана слегка покачнулся, схватился за проколотое плечо, уже поворачиваясь к противнику, — и тот, так и не успев отвести руку от забрызганных глаз, с воем скорчился на полу.

Делгин поднялся, тряся головой; его лицо снова стало плоским, но руки ещё были покрыты мехом. Он взглянул на окно — и с хриплым рычанием оскалился и пригнулся к полу. Нингорс зарычал ещё громче и вздыбил шерсть на загривке, его глаза горели янтарным пламенем, стремительно багровея.

— Стой! — Кесса прыгнула к нему и обхватила мохнатые бока, чувствуя, как под шерстью струится жар. — Нингорс, держись! Агаль… это Клоа за окном! Это всё они…

Хеск встряхнулся всем телом, сбросив руки Речницы, и наклонился к ней, шумно втягивая воздух. Что-то с глухим стуком ударило его в спину — он даже не покачнулся.

— Клоа, — он шагнул к окну и выглянул наружу. От оглушительного воя качнулись стены, и Кесса схватилась за уши — ей мерещилось, что череп вот-вот разлетится на кусочки. Хвостатые тени, плюнув в окно невидимым пламенем — так, что задымилась рама — развернулись и нестройным клином скрылись в полумраке. Нингорс помотал головой и с глухим стоном оглянулся. Кесса прижалась к его боку, дрожа от волнения.

Поперёк ложа лежали вниз лицом двое Хонтагнов со связанными руками. Один слабо постанывал. Кардвейт стоял над ними, потирая плечо. Царапина уже затянулась, но кровавое пятно осталось. На том же ложе сидел, понурившись, Делгин, оглядывал ушибленные бока и виновато косился на Кессу.

— До чего радостная ночь, — проговорил, скривившись, Кардвейт. В ответ ему окрестные дома огласились воплями, и где-то взвыл тревожный рог. Хеск покачал головой.

— Клоа, — судорожно вздохнула Кесса. — Они принесли сюда Агаль!

— Они много кого навестили этой ночью, — вздохнул караванщик. — Оборотень, сходи за стражей.

Нингорс неуклюже опустился на пол, понюхал лицо Кессы и лизнул ушибленную скулу. Речница от неожиданности отшатнулась, потрогала щёку. Ушиб быстро опухал и к утру обещал окраситься яркими цветами. Нингорс лизнул его ещё раз и ткнулся носом Кессе в лоб.

— В городах всегда так, детёныш. Чем больше существ, тем больше грызни. Может, откусить ему руку?

Он кивнул на связанного Хонтагна. Кесса замотала головой.

— Они за тобой прилетали, — прошептала она. — Почуяли, что ты был в Волне… Им нужен вожак, зверь Волны. Хоть бы они никого не нашли…

…Где-то у городской стены печально выл демон-падальщик. Город поутру ещё не проснулся, и вой отлично был слышен в обеденной зале — полной, но тихой. Сквозь угрюмое бурчание тех, кто отважился спуститься, было слышно, как тревожно шипят и фыркают в загонах чудом выжившие ящеры.