Хроники Реликта. Том 2 - Василий Головачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Приветствую, советник. Я сам собирался искать вас».
«Я только что узнал об усилившейся активности Тартара».
«Она совпала со скачком сближения Стенок. Теперь они движутся к нам со скоростью светового дня в секунду».
«Прямая корреляция?»
«Нет сомнений. Игрок – цивилизация Тартара – забеспокоился и начал еще одну попытку выхода в реальность. Мы же начинаем отставать, увлекшись возней с Ползучим Террором на уровне социума Геи».
«Ползучий Террор усиливается…»
«Он отражает всего лишь уровень наблюдателей чужих Игроков в нашем домене, даже не уровень исполнителей. Остатки агентуры ФАГа или других Игроков просто пытаются действовать согласно заложенным в них программам и инструкциям. Неужели вы этого не поняли?»
«Теперь понял, – после паузы ответил волхв. – Значит, следует ждать появления исполнителей воли Игроков?»
«Несомненно. Из четырех векторов схемы взаимодействий, разработанной вашим коллегой Миличем…»
«Из трех, вы хотите сказать?»
«Четвертый он обозначил, но сам не заметил – это глобальное упрощение континуума, признаками которого являются изменения свойств нагуалей, рост флуктуаций вакуума и собственно сближение Стенок Космориума. По сути – это прямое воздействие Игрока, занявшегося чисткой домена от «мусора» прежней Игры. Кто-то хочет построить новую вселенную».
«Чтобы создать новый мир, не обязательно уничтожать старый».
«Это с точки зрения человека, да и то не всякого, а с точки зрения негумана Игра допускает любые приемы. Кстати, точно так же считает и Правительство Геи, особенно СЭКОН, вознамерившись заселить Землю вопреки воле ее нынешних обитателей».
«Что взять с общества с неограниченной безответственностью?..»
«Не в бровь, а в глаз. – Собеседник улыбнулся. – Это общество еще покажет всем нам, где раки зимуют, хотя его роль нам еще не вполне ясна».
«Что прикажете делать мне? Продолжать работу по императивам «тройной носорог» и «миссия»?»
«От оперативно-тактической контригры нам никуда не деться, иначе противоборствующая сторона совсем обнаглеет. Поиск же ответа на стратегическом уровне на вопрос «что делать?» равнозначен поиску того, кто знает, что делать. Нам необходимо отыскать файверов или хотя бы их следы».
«Файверы ушли из домена…»
«Не все, – покачал головой руководитель «контрас». – Я знаю по крайней мере одного из них, кто остался».
«Это… не вы случайно?»
«К сожалению, нет, – рассмеялся собеседник. – К еще большему сожалению, этот файвер – негуман».
«Вы имеете в виду чужанина Мориона, на которого случайно наткнулись наши ходоки?»
«Случайного в этом мире ничего не бывает. Их поход был предопределен еще тысячу лет назад. Конечно, спасибо им за смелость и риск, они нам здорово помогли, но еще более ответственное задание ждет их впереди».
«Файверы? Сеятели?»
«Это определят сами ходоки соответственно уровню каждого. Ванесса интраморф, но ее уровень не позволит ей выйти на общение с файвером. Вашему ученику понадобится другой партнер. Каковы его успехи?»
«Он прошел ступени адаптации и трекинга, что повысило его возможности самореализации, хотя он метаморф и обладает способностью к целевым сверхнапряжениям… о чем сам, наверное, еще не знает».
«Метаморфы – редкое явление в наше время, никто не видел конечной стадии их эволюции, но, может быть, именно они – будущие файверы?»
«Я уверен в этом».
«Я нет, но… надеюсь. Он знает, кто его настоящие родители?»
«Нет».
«Посылайте его в поиск, время не ждет».
Лицо собеседника стало прозрачным, исчезло. Канал ментальной связи оборвался.
Дивий в задумчивости скомандовал инку кабинета воспроизвести запись последней депеши пограничников заставы «Тина» и долго рассматривал панораму Тартара, покрытого пыльными смерчами и бурями невиданной силы. Скопления белоснежных паутин, создавших удивительно гармоничные ажурные «корзины» вокруг черных горных пиков, напоминали «снежные» узоры Орилоуха, и старый волхв мимолетно подумал, что орилоунов не зря считают потомками чужан и тартариан.
Зрелище вздрагивающей, пульсирующей, покрывающейся гигантскими трещинами и разломами планеты, представляющей собой обломок чужой вселенной, закапсулированный законами физики Метагалактики, завораживало, вызывало чувство восхищения и тревоги. Колосс, живущий по своим законам внутри этого шипастого черного кокона, начал новую попытку выхода из-под скорлупы своего странного дома в мир людей…
ГЕЯ – ЗЕМЛЯ
Он летел, невесомый и бесплотный, как паутинка, над дивным садом, деревьями в котором были огромные цветы и перья трав, а внизу бежала девушка в развевающемся, как крылья, белоснежном платье и, смеясь, тянула вверх руки… а потом все изменилось, небо потемнело, стало грязно-бурым, природа потеряла живой пульс, съежилась, перестала петь, радоваться и сверкать фонтанами красок, перед бегущей девушкой разверзлась пропасть… и Влад душой рванулся вниз, превращаясь в сокола, в последнюю перед падением долю секунды подхватил ее, на миг увидев удивительно красивое юное лицо с огромными смеющимися изумрудными глазами…
Все исчезло. Сон прервался.
Влад полежал на кровати, удерживая в памяти образ девушки, которая казалась смутно знакомой, но которую он никогда прежде не встречал, потом снова уснул. Однако попытка вернуться в прежний сон не удалась. Он снова летел над землей, над гигантскими болотами и скалами, открытый всему миру, кто-то смотрел на него из космоса, воинственный и зловещий, и под этим взглядом у Влада останавливалось сердце и воздух застревал в легких, он чувствовал себя уязвимым, слабым, голым и никак не мог найти место, где можно было бы спрятаться или хотя бы одеться…
Потом впереди показалась черная гора необычной формы, превратилась в гигантскую тушу с длинной змеевидной шеей и малюсенькой головкой, и Влад узнал космолет гуррах. Кладоискатель попытался свернуть, укрыться за скалами, ему это в конце концов удалось, однако «диплодок» вывернул к нему голову, раскрыл пасть, из нее вылетел рой каких-то стеклянно-призрачных фигур, окружил Влада, а одна из фигур подплыла ближе и превратилась в получеловека-полукрокодила в пятнистом комбинезоне с кучей приспособлений и оружейных стволов.
– Гуррах! – прошептал Влад.
Кайманоид растянул пасть в гримасе, означающей улыбку.
– Слушай и внимай! – раздался его скрежещущий каменно-металлический голос. – Мой тебе совет: не вмешивайся в чужие разборки, возвращайся на старушку-Землю. Это не твоя игра. Люди не стоят того, чтобы за них страдать и умирать. Запомнил?
– Тому, кто может отличить хороший совет от плохого, не нужны чужие советы, – холодно ответил Влад, начиная готовиться к прыжку.
– Не внял, – с сожалением сказал кайманоид. – Придется учить тебя иначе.
Влад прыгнул, перехватил когтистую лапу монстра, вытаскивающую «универсал», ударил гуррах между глаз по чешуйчатой коричнево-зеленой морде и… проснулся. На этот раз окончательно. Позвал мысленно:
«Нестор, это ты баловался с морфейром?»
«Ни в коем разе, – отозвался терафим, играющий в доме роль домового. – Я бдительно слежу за твоей безопасностью».
«Спасибо, дорогой».
Влад полежал немного, прислушиваясь к долетавшим в комнату звукам на всех диапазонах сенсинга: природу Геи характеризовала нота до, символизирующая тревогу и напряжение. Жить здесь, впитывая этот суммарный звук, не хотелось. Поразмышляв над причинами своих странных снов, Влад подумал, что пора одеваться, и почти спокойно отреагировал на появление из стены комнаты манипулятора со штанами и рубашкой. Он уже привык к живым и квазиживым механизмам, к техническим системам, наделенным интеллектом, с которыми можно было беседовать как с людьми, привык пользоваться услугами умной автоматики, изменяющей интерьеры и мебель по мысленному заказу и желанию, перестал удивляться конформной живой архитектуре Геи, изменяющей облик планеты чуть ли не каждый день, но до сих пор не мог привыкнуть к смене дня и ночи. Его организм продолжал жить по внутренним часам, поддерживая биоритмы, сложившиеся в условиях вечного дня Земли. Конечно, Влад мог перестроить свой цикл сна-бодрствования, чтобы он соответствовал суточным колебаниям Геи, но… не хотел. Из непонятного самому себе принципа. К тому же это обстоятельство не мешало ему жить и учиться, исследовать суетливую жизнь планеты-муравейника и участвовать в увлекательной игре под названием «контр-разведка».
«Музыка», – мысленно скомандовал Влад, вставая.
Нестор послушно включил музыку и пустил по комнатам квартиры свежий ветерок с запахами трав.
Квартира, в которой молодой землянин обитал уже полгода по времени Геи, принадлежала погранслужбе, где он числился стажером, и располагалась в доме-тереме Рашн-сектора, недалеко от дома Горана Милича. Теперь-то, прожив на Гее двести дней и ночей, Влад знал, как трудно одинокому человеку, даже с высоким статусом, получить квартиру в перенаселенном районе, а когда его вселяли, мыслил кладоискатель категориями бесконечных свободных пространств Земли и не представлял себе, какой аванс доверия ему выдается. Двухкомнатная квартира в центре Нома была лишь частью этого аванса.
