Институт экстремальных проблем - Саша Камских

Вадим так по-детски обиженно глянул на отца, что тот не выдержал.

— Светланка, ну что с ним делать?

— Дим, если мы тебе из кафе ужин принесем, поешь? — Света ласково обняла его.

Медведев в ответ неопределенно повел плечом.

— Ох, и балуешь же ты этого паршивца! — уже в коридоре сказал Дмитрий Алексеевич Светлане. — Он совсем тебе на шею сел! То – не хочу, это – не буду, даже в раннем детстве с ним таких хлопот не было. Потом ведь не отучишь его от таких замашек.

— Потом ничего этого не будет, — улыбнулась Света. — Когда Вадим почувствует себя здоровым, ему в голову не придет так капризничать. Димка даже сейчас пытается что-то сделать и ужасно расстраивается, когда обнаруживает, что не может. Как ни тяжело ему было в корсете первые дни, но лишь только понял, что может теперь самостоятельно в любой момент помыть руки – самое, казалось бы, простое действие – сразу перестал жаловаться на то, что все давит, впивается и не дает дышать.

— Совсем? Что-то не верится.

— Конечно, нет. Поворчать мы очень любим, — Света рассмеялась. — И я тоже иногда на него ворчу и даже ругаюсь, хотя прекрасно понимаю, что все Димкины капризы и обидчивость – это попытки привлечь внимание к себе, потребность постоянно получать подтверждение любви к такому, какой он сейчас: покалеченный, беспомощный, страдающий уже не столько от физической боли, сколько от сознания того, что его тело неподвластно ему. Вадим почти не в состоянии общаться с людьми и воспринимать окружающий мир, он сосредоточен на самом себе, на своем страхе, возникающем при мыслях о том, что он никогда не сможет передвигаться самостоятельно.

— Ворчишь и ругаешься? Ох, не верю! — скептически покачал головой Дмитрий Алексеевич и с надеждой заглянул девушке в глаза. — Светланка, скажи мне правду – встанет Димка на ноги? Сможет ходить?

— Не сомневайтесь! Не скоро, но Вадим поправится. Было бы хорошо… — Света чуть замедлила шаг. Дмитрий Алексеевич сразу услышал неуверенность в ее голосе.

— Девочка моя, говори прямо, чем я могу помочь. — Он взял ее за руку. — Лекарства какие, если нужно, — из-под земли достану, если нужны консультация в Москве или лечение заграницей – отправлю Димку туда и тебя вместе с ним. Все сделаю, скажи, не стесняйся.

— Мне неловко говорить об этом, но мне нужно поехать в Чехию, поискать кое-что в тамошних архивах и библиотеках. Я пока не могу точно сформулировать, что должна найти, — Светлана взволнованно посмотрела на отца Вадима, — но уверена, что это поможет.

— Можешь, детка, не продолжать! — Медведев-старший по-отечески ласково прижал девушку к себе. — Я все понял. Когда ты думаешь поехать? У меня в Праге есть очень хороший знакомый, я с ним договорюсь обо всем, у него ты почувствуешь себя, как дома.

— Пока я Вадима одного не оставлю, рано еще, а вот ближе к зиме, вернее, к Новому году… — Света задумалась. — Да, в декабре, — она будто размышляла вслух. — Если уехать числа десятого, две недели должно хватить, к празднику приеду… — Светлана вдруг просияла. — А на праздники – там опять десять дней каникул получается – попрошу, чтобы Димку домой из клиники отпустили.

Когда Света с отцом ушли, Вадиму стало невыносимо тоскливо. Весь день Медведев мечтал, чтобы закончилась вереница посетителей, чтобы его оставили в покое, и вот теперь, когда он остался один, ему отчаянно захотелось, чтобы кто-нибудь оказался рядом. На несколько часов жизнь ворвалась к нему в палату и снова схлынула, как океан во время отлива, оставив следы: ноутбук, телефон, часы, целую стопку книг и дисков и вызвавшие горькую усмешку новые погоны. Ничто не занимало его, все внимание было сосредоточено на двери – вот сейчас щелкнет замок, и на пороге появится стройный силуэт любимой, а рядом он увидит грузную фигуру отца, на котором с трудом сошелся халат Олега. На принесенный больничный ужин смотреть не хотелось, а рука сама тянулась к телефону. Вадим уже хотел позвонить Свете только для того, чтобы услышать ее голос, но в этот момент открылась дверь.

— Так быстро! — удивился Вадим. — Когда же вы успели поесть?

— А мы взяли с собой, сейчас будем ужинать вместе. — Дмитрий Алексеевич начал выставлять на стол пластиковые банки с едой.

Вадим почувствовал себя совсем не по-больничному. Почти домашняя еда – младший сын Бабаяна и его племянник готовили отменно – компания отца и Светы, разговоры о всяких пустяках прогнали уныние. Палыч сунулся было за посудой, но Светлана моментально выпроводила его. Вечер прошел незаметно, уже в начале десятого в палату заглянул дежурный врач и выразительно посмотрел на часы, а потом на посетителей, но увидев Светлану, ничего не стал говорить, только недовольно покрутил головой.

— Так, нужно быстро навести порядок и уложить тебя, если, конечно, ты не хочешь выслушивать Палычевы байки. После десяти нас отсюда не выпустят, — всполошилась Света.

— Это тебя-то? — усмехнулся Вадим. — Кое-кто тебя больше, чем главврача слушает. Да и сам Дронов, по рассказам, как только увидит Светлану Александровну, так сразу расплывается в улыбке как ни перед кем другим и начинает рассказывать, что еще студентом был влюблен в ее бабушку, знаменитую Милицу Павловну.

— Так не в меня же! — Светлана пожала плечами.

— Кто знает! Я, лично, в этом не уверен, — нахмурился Вадим.

— Ты что, ревнуешь? — Дмитрий Алексеевич внимательно посмотрел на сына. — Однако! Все, поздно уже. Давай, иди умывайся, я помогу Свете уложить тебя, и мы с ней поедем.

Отцовское сердце защемило от боли, когда Медведев-старший вновь увидел покрытое шрамами тело сына – живот, пах, левое бедро были сплошь покрыты рубцами. Как ни успокаивал он себя, что сейчас Вадим выглядит совсем не так, как в апреле, но ему невыносимо было видеть беспомощным того полного сил мужчину, каким сын был зимой. «Как же тебе досталось, мальчик мой!» – думал Дмитрий Алексеевич, придерживая сына, когда Светлана расправляла под ним специльную салфетку.

— Детка, как ты с ним справляешься? Я, вроде, внукам в свое время навострился подгузники менять, но как ты можешь такого детину в одиночку ворочать? Это же сколько сил нужно!

— Здесь не столько силы нужны, сколько навык.

— Папа, ты бы видел, как Света крутила меня с боку на бок, точно, как младенца! Только пустышку в рот не совала, чтобы молчал! — Медведев посмотрел на девушку повеселевшими глазами.

— Гениальная мысль! Как же мне это не пришло в голову?! И Олег не догадался!

— Не вздумай проговориться! — Вадим не смог сдержать смех, как ни старался. — А то он возьмет на вооружение такое успокоительное средство!

Дмитрий Алексеевич обрадовался, услышав смех сына. Всю дорогу до дома он в сотый раз расспрашивал Свету о Вадиме, о методах реабилитации, о предстоящих занятиях в бассейне и советовался с ней, что лучше рассказать жене о сыне и о найденных случайно родственниках. Светлана накануне предложила Дмитрию Алексеевичу остановиться у нее, но Медведев-старший отказался и поехал на квартиру сына, не без оснований предполагая, что Алла Николаевна обязательно позвонит туда. Нужно было еще придумать, как выкрутиться, когда она попросит, чтобы Дмитрий Алексеевич передал трубку сыну. Они со Светой решили, что нужно будет срочно позвонить Вадиму в клинику и велеть, чтобы он перезвонил маме, а супруге сказать, что сын куда-то вышел.

— Удивляюсь, как до сих пор все не выплыло наружу, — Дмитрий Алексеевич зажмурился, представив себе, что произойдет, если жена узнает правду. — Димка, конечно, регулярно звонит нам, но я все равно не чувствую твердой почвы под ногами. Мать то и дело летом порывалась звонить ему домой, я каждый раз, когда она не могла дозвониться, сочинял что-нибудь, а потом говорил Димке, что сказать ей. Совсем заврался на старости лет из-за этого паршивца!

После обеда Андрей пришел убирать посуду; Вася, в очередной раз оставшийся без няньки, в кенгурушке спал у него за спиной. Они уже собирались выходить из палаты Вадима, когда раздался звонок мобильника. Андрей порылся по карманам и вытащил один из своих телефонов. «Да, конечно, сейчас подойду», — ответил он кому-то и растерянно оглянулся. Вася проснулся и выглянул из-за папиного плеча. Увидев Медведева, малыш улыбнулся своей неповторимой светлой улыбкой.

— Привет, Василий, — Вадим улыбнулся ему в ответ.

Вася радостно закивал головой.

— Андрей, что случилось? — спросил Медведев, увидев расстроенное лицо Рябова.

— Срочно вызывают в ожоговое – сразу две смерти. Нужно в морг, ну и все остальное… — очень тихо и печально ответил Андрей. — Куда Ваську девать, ума не приложу. Ни в ординаторской, ни в сестринской никого нет, все разбежались, не с кем его оставить. Здесь-то в отделении проблем нет, но не тащить же этого клопа с собой туда…

— Оставь у меня, — предложил Вадим, — мы с ним, вроде бы, неплохо друг друга понимаем.