Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении» - Валерий Замулин

14 июля наступил пик: покидать позиции начали целыми ротами и дивизионами, ситуация грозила перерасти в лавинообразную. Приведу выдержку из спецсообщения отдела контрразведки «Смерш» 69-й А Военному совету о работе заградотрядов с 12 по 17 июля 1943 г.:

«В процессе боевых действий имели место случаи самовольного оставления поля боя целыми подразделениями со стороны военнослужащих 92-й гв. сд, 305-й сд и 290-го минполка. Так, заградотрядом в районе с. Новая Слободка 14 июля с. г. были задержаны 3 подразделения 305-й сд, как то: 3 минометные батареи 290-го минполка.

Другим заградотрядом в районе с. Кащеево были задержаны два обоза 92-й гв. сд в количестве 25 подвод с личным составом 200 человек»[730].

Руководство армии пыталось всеми мерами навести порядок. Процитирую одно из первых распоряжений, которое подписал только что вступивший в должность начальника штаба 69-й А генерал-майор В.С. Бенский:

«Командирам 48-го ск и 35-го гв. ск

Копия: начальнику штаба Воронежского фронта

Штарм 69-й А № 001028/оп от 14 июля 1943 г. 21.20

Благодаря тому, что в частях не организован систематический контроль, не налажен учет личного состава, наблюдаются случаи ухода отдельных бойцов и даже целых групп бойцов с оружием из боевых порядков подразделений и частей.

Командарм приказал:

1. Немедленно наладить систематический контроль личного состава, исключающий возможные случаи ухода из боевых порядков.

2. В каждой дивизии выделить необходимое число хорошо проверенных бойцов, младших и средних командиров и организовать из них заградотряды.

3. Заградотрядам строго следить за тем, чтобы ни один военнослужащий не уходил в тыл, не имея на то соответствующего разрешения.

Всех военнослужащих, бросивших боевые порядки, немедленно задерживать, организовывать в команды и при именных списках направлять в свои части.

4. Получение подтвердить. Исполнение донести в 12.00 15.07.43 г.»[731]

Полностью взять ситуацию под контроль удалось лишь

16 июля, после вывода 48-го ск на новый рубеж обороны. Вот еще одна выдержка из уже упоминавшегося спецсообщения ОКР «Смерш»:

«…В результате проведенной работы заградотрядами с 12 по 17 июля с. г. включительно было задержано 6956 человек рядового и командно-начальствующего состава, оставивших поле боя или вышедших из окружения войск противника.

Вышеуказанное число задержанных по соединениям и частям распределяется следующим образом:

92-я гв. сд – 2276 чел., 305-я сд – 1502, 183-я сд – 599, 81-ягв. сд – 398, 89-я гв. сд – 386, 107-я сд – 350, 93-ягв. сд – 200, 290-й амп – 200, 375-я сд – 101. Итого: 6228 чел.»[732]

Оставшиеся в окопах бойцы перечисленных в документе соединений с невероятным упорством дрались с врагом, совершая массу героических поступков, демонстрируя примеры самопожертвования, в критические моменты боя спасали воинские святыни – Боевые знамена. Из приказа командира 81-й гв. сд № 084/оп от 16 июля 1943 г. о событии, которое произошло 14 июля:

«Бережно и зорко охраняется гвардейское знамя дивизии, в котором, как в зеркале, отражается лицо соединения, знамя, которое олицетворяет собой боевой путь дивизии, ее боевые традиции, личного состава и заслуги перед Родиной в деле освобождения всей советской земли от немецких оккупантов.

Овеянные славой боев за освобождение города Сталинград части дивизии вписали в историю дивизии беспримерное мужество и стойкость при обороне восточного берега р. Северный Донец в районе Белгорода.

…Беспримерный героизм и самопожертвование проявил при спасении гвардейского знамени старший сержант Василий Зубанов.

При ожесточенном, массированном налете вражеской авиации на расположение штадива в Мало-Яблоново был ранен находившийся при знамени заместитель командира дивизии по политической части гвардии подполковник Большаков. Вынося раненого вместе со ст. лейтенантом Борисовым, Зубанов при вторичном налете авиации оторвался от выехавшего в это время штаба дивизии. Благодаря находчивости и проявленной инициативе Зубанов через шта б4-й танковой бригады сумел связаться со штадивом, сохранить и обеспечить доставку знамени в штадив 81-й гвардейской.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. За проявленный героизм и самоотверженность при охране Гвардейского знамени дивизии гвардии старший сержант Василий Зубанов представляется к правительственной награде – ордену Красного Знамени.

2. Командирам частей и подразделений приказ довести до всего личного состава»[733].

Боевое знамя в Красной Армии имели воинские формирования от отдельных батальонов (дивизионов) и до армий включительно. Это воинская святыня – частица Родины, его вручали на торжественном построении каждой части и соединению от имени правительства страны, и сохранение его, как гласит устав, – долг каждого бойца и командира. При утере знамени или сдаче врагу части, соединения и объединения приказом Верховного Главнокомандующего расформировывались как запятнавшие свою честь и не оправдавшие доверие Родины, личный состав направлялся в разные места. Этот позорный факт доводился до сведения всех бойцов и командиров вооруженных сил страны. Поэтому такое большое значение (издан отдельный приказ по соединению с доведением всему личному составу!) придавало командование 81-й гв. сд поступку военнослужащего, занимавшего, в общем-то, невысокую должность.

Пословица гласит: «Смелого пуля боится, смелого штык не берет». Эти слова в полной мере можно отнести и к Василию Ефимовичу Зубанову[734]. Он прошел всю войну и встретил долгожданную Победу в Берлине, а затем демобилизовался и жил в Ташкенте. А за свой героический поступок под Прохоровкой, спасший гвардейскую дивизию от позора, он был награжден дважды – случай достаточно редкий для нашей армии.

Дело в том, что после завершения оборонительной операции 81-я гв. сд была вновь возвращена в состав 7-й гв. А. Ее штаб сразу же направил на имя командующего армии представление на ст. сержанта В. Зубанова для награждения его орденом Красного Знамени[735]. Комдив И.К. Морозов лично следил за прохождением наградного листа, но дело застряло. Зная не понаслышке, как «заматывают» наградные документы в больших штабах, Иван Константинович, подождав месяц и не получив вразумительного ответа, лично наградил отличившегося бойца орденом Красной Звезды. А через некоторое время, наконец, подоспел приказ из армии, подписанный генерал-лейтенантом М.С. Шумиловым, согласно которому ст. сержант В.Е. Зубанов за тот же подвиг награждался уже вторым, ранее обещанным, орденом Красного Знамени.

Но вернемся к боевым действиям. Учитывая тот факт, что противник наносил основные удары на флангах 48-го ск, для командования 69-й А особое значение имело положение в районе Шахово – Шипы, где войскам 19-й тд удалось создать плацдарм и прочно закрепиться на правом берегу реки. Вечером 13 июля Военный совет армии поставил перед генерал-майором З.З. Рогозным задачу – фланговыми ударами 11-й гв. мбр из района Шипы и ударной группой 48-го ск в составе: 26-й гв. тбр, двух полков 81-й гв. и 89-й гв. сд при поддержке 27-й отпабр из района Клеймёново уничтожить все расширяющийся плацдарм у сел Щолоково и Ржавец. Но враг опередил наши войска и не позволил нанести синхронно два удара по флангам боевой группы 19-й тд.

Активность бригады полковника Н.В. Грищенко являлась существенным препятствием для прорыва 19-й тд на Прохоровку. Накануне это соединение чуть не уничтожило всю боевую группу 74-го грп на правом берегу Северного Донца. Поэтому при продвижении на север угроза повторного контрудара по правому флангу дивизии возрастала. Генерал Г. Шмидт попытался использовать сильное давление соседей справа – 6-й и 7-й тд и решил уничтожить боевой группой майора фон Ментце (74-й грп) 11-ю гв. мбр и расширить предполье до линии Покровка – Кузьминка (около 3 км восточнее и севернее Шипы). В ночь на 14 июля войскам Г. Шмидта с большим трудом удалось несколько продвинуться вперед и вернуть утраченную 13 июля территорию. Теперь же предстояло отбросить русских еще дальше. Из описания боевых действий 19-й тд:

«Несмотря на отчаянное сопротивление, группа фон Ментце (майор фон Ментце взял на себя командование 74-м грп, заменив тяжело раненного подполковника Рихтера), к которой подошел освободившийся разведотряд, еще ночью (на 13 июля. – В.З.) заняла Шипы. Шипы находятся на склоне сильно укрепленной меловой высоты, с которой противник просматривал окрестность на 10 км. Эти позиции занимали части мехбригады, которые установили свои ПТО на закрытых позициях, а танки закопали…»[736]