Река голубого пламени - Тэд Уильямс

— На это могут уйти годы, — угрюмо ответил Орландо. То была пугающая перспектива, но он не мог над ней размышлять, когда голова просто раскалывается от боли. Гардинер внезапно рассердился на Фредерикса, который всегда требовал ответа, не желая обдумывать ситуацию сам. То есть сама. — Нам нужно придумать другой способ, как его отыскать. Мы не можем просто шляться по этим мирам, пока не повезет, Фредерикс. Я столько не протяну.

— В каком смысле?.. — начал было Фредерикс, но тут же смолк. Орландо повернулся на бок, прижавшись к другу спиной, и снова попытался найти удобную позу на твердом деревянном дне лодки.

Упаут запел громче, распевая одни и те же слова. У Орландо не осталось иного выбора, как слушать.

О превосходный, прекрасно украшенный,

Твои доспехи блистают как ладья Ра,

Могучий Голосом Вепвавст!

Тот, Кто Открывает путь,

Повелитель Запада,

К которому все обращают свои лица —

Ты могуч в своем величии!

Вепвавст, услышь эту молитву.

Хенти Аменти, услышь эту молитву.

Упаут, услышь эту молитву!

И Орландо с легким беспокойством понял, что бог-волк распевает самому себе старые гимны в собственную честь.

Проснувшись после короткого сна, потный и все еще с головной болью, Орландо с облегчением увидел, что странное настроение Упаута прошло. Их пленник толкал лодку шестом по середине Нила, который стал здесь гораздо шире. Но если берега и отодвинулись дальше друг от друга, то окружающая путников пустыня не изменилась и к горизонту все так же тянулись мили ржавого песка. Их монотонность нарушали только валяющиеся на берегу камни — огромные, но давно заброшенные руины какого-то сооружения, про которое Орландо решил не спрашивать» дабы не спровоцировать Упаута на очередную занудную историю.

— Да, как видите, пески наступают, — сказал бог-волк. — С тех пор как Осирис убил Сета, наступили страшные времена. Приходит сезон паводка, но воды не хватает, чтобы затопить берега и сделать поля черными от ила. Приходит сезон роста, но земля сухая, а горячие ветры обнажают семена. Приходит сезон урожая, но земля бесплодна. Потом, когда паводок наступает снова, воды Хапи остаются низкими и мелкими. Пустыня — Красные Земли — растет. Сама Черная Земля уже под угрозой, и даже Осирис в своем великом доме в Абидосе наверняка испуган.

Орландо задумался, кем может быть этот Осирис и уж не человек ли он, хозяин этого мира? Возможно даже, один из Братства Грааля.

— Если засуха настолько серьезна, то почему Повелитель Обеих Земель, или как там вы его называете, ничего не предпринимает?

Упаут нервно оглянулся, как будто над его головой в ясном синем небе могли летать наблюдатели. Орландо видел наверху лишь стервятника, лениво описывающего круги а раскаленном воздухе над дальним берегом.

— Говорят, ему ничего не дает сделать проклятие Сета. Поэтому он и взял себе тело повелителя Красных Земель — чтобы грозить Сету возможным его уничтожением, и тогда ка Сета будет вечно скитаться в загробном мраке. — Упаут содрогнулся, длинный розовый язык облизнул черные губы. — Но проклятие Сета из-за этого не рассеялось, и поэтому все земли страдают.

Фредерикс проснулся, заворочался и сел. Потом огляделся и скривился:

— Песок, песок, песок. Он меня уже достал. До упора.

Орландо улыбнулся. В этой вывернутой наизнанку вселенной на ворчливость Фредерикса хотя бы можно положиться как на нечто неизменное.

— Я серьезно, Орландо. Если что-нибудь не произойдет, то я собираюсь сваливать от этого солнца.

— Возможно, — предположил Упаут, который не был укрыт от солнца навесом и не выспался, и поэтому мог стать немного раздражительными, — Ра, в его великой мудрости, пытается заговорить с тобой. Ты должен открыть ему свое сердце.

— Ра говорит с тобой, — огрызнулся Фредерикс. — И он велит тебе заткнуться и править лодкой.

Упаут ответил ему загадочным взглядом, но промолчал.

Орландо вытер со лба пот. Интересно, что делает его реальное тело с информацией, поступающей из сим-мира? «Надеюсь, врачи не решили, что у меня лихорадка или жар. Тогда они накачают меня новыми контрабиотиками. Но если они добавят мне в организм жидкости, то это, пожалуй, не повредит». Странно было думать, что у него есть другое тело. Орландо уже так долго прожил в виртуальном теле Таргора, что иная жизнь даже начала казаться ненастоящей.

— А что, если нам немного искупаться? — предложил он Фредериксу. — Хоть остынем немного.

Упаут взглянул на него как на полного идиота:

— Но ведь любимая пища нильских крокодилов — божественная плоть.

— А-а… — протянул Орландо. — Тогда мы, пожалуй, купаться не будем.

Ночью, в темноте, он не сразу понял, где находится и даже кто он такой. Чернота приняла размытые очертания чего-то древнего и заброшенного — валяющиеся в песке массивные колонны, огромные гранитные блоки, разбросанные как игральные кости. Звезды на ночном небе были неестественно яркими и придавали каменным плоскостям серебристый оттенок.

— Я все еще пытаюсь, — произнес голос — Неужели ты меня не слышишь? Скажи, что слышишь.

. Интонации голоса показались знакомыми, а его настойчивость возбудила у Орландо любопытство, но придется справиться с сильной летаргией, прежде чем он сможет углубиться в руины. Проплывая в воздухе между плоскими или округлыми поверхностями упавших камней, покрытых сложной резьбой, Орландо вдруг осознал, что видит сон.

— Босс? Просто скажи что-нибудь. Я услышу, — Голос звучал слабо, но поскольку он был единственным звуком в беспредельной пустоте ночи, Орландо различал его четко, как будто ему нашептывали в ухо. — Босс?

Перед ним лежал погребенный в песке прямоугольный обелиск — виднелись только верхняя грань и часть боковой. Внимание Орландо привлек вырезанный на камне жук: из тысяч картинок и иероглифов, высеченных на черном граните, лишь он один светился, словно оживленный лунным светом. И только он один шевелился.

— У меня кончается время, — Жук задергался, как будто пытался вырваться из каменной тюрьмы. Орландо ощутил, как его влечет ближе. Стали оживать какие-то полузабытые воспоминания. — Если ты меня слышишь, просто дай мне знать. Пожалуйста, босс!

—  Что это? — спросил Орландо. — И кто ты?

— Ну наконец-то! Но я не могу понять, что ты говоришь. Этот приемник, когда я говорю тебе в ухо, не работает — я сейчас прижму датчик к твоей барабанной перепонке, босс. Ты уж извини.

Светящийся скарабей на обелиске конвульсивно задергался. Когда он заговорил снова, голос стал намного четче.