Сталин. От Фихте к Берия - Модест Алексеевич Колеров

рабочего класса [1928] / Пер. с нем. С. Вольского под ред. В. А. Базарова. М.; Л., 1930. С. 203–216.

761

М. Фуко. Безопасность, территория, население. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1977–1978 учебном году. СПб., 2011. С. 13, 104–105, 116, 162, 398, 454.

762

М. Хардт, А. Негри. Множество: война и демократия в эпоху империи [2004] / Пер. с англ. под ред. В. Л. Иноземцева. М., 2006. С. 37.

763

«При сложившихся обстоятельствах» даже такой радикальный идеологический критик сталинизма, советский историк, ставший эмигрантом, Михаил Геллер в итоге вынужден был заявить почти в категориях биополитики: «В условиях экстенсивного развития, в чрезвычайных условиях военного наступления на общество (! — не государство или, на худой конец, страну или народ? — М. К.), в ходе создания советской системы сталинская техника власти, основанная на контроле человеческого фактора, продемонстрировала свою эффективность» (М. Геллер. Техника власти [1986] // Сталинский диптих / Сост. Л. Геллер. М., 2011. С. 45). Ему вторил другой противник коммунизма, выросший из высших научных кадров ядерного проекта, руководимого Л. П. Берия, — А. Д. Сахаров, согласно которому труд заключенных ГУЛАГа, несмотря на то, что он был «частью экстенсивной расточительной экономики», «играл существенную экономическую роль, в особенности в освоении плохо обжитых районов Востока и Севера» (цит. по: Н. А. Иваницкий. Судьба раскулаченных в СССР. М., 2004. С. 290–291). Холодный рационализм в отношении сталинского опыта СССР вообще был нередок для тех, кто выступал острым критиком сталинизма: за пределами критики они легко принимали язык «политики населения» — так, как это делал, например, классик западной советологии: «Массовые аресты, действительно, остаются в основном явлением политическим… Но когда масса людей уже была под арестом, их возможная эксплуатация представлялась экономически целесообразной. Не упуская из виду некую иррациональность сталинского террора, надо признать, что в решении влить труд заключенных в хозяйство страны нет ничего, противоречащего здравому смыслу» (Роберт Конквест. Большой террор. Firenze, 1974. С. 660).

764

Там же. С. 13, 18, 24, 25, 32, 59.

765

Ш. Фёрстер. Тотальная война. Концептуальные размышления к историческому анализу структур эпохи 1861–1945 гг. // Россия и война в ХХ столетии. Взгляд из удаляющейся перспективы / Сост. Ю. Хмелевская. М., 2005. С. 13–14, 16, 18.

766

«По поводу понятия „тотальная война“: выражение впервые появилось во французской прессе в 1916 г. Тогда, несомненно, это было пропагандистским лозунгом, служащим полной мобилизации на войну всех французских ресурсов. Термин быстро сделал карьеру. Прежде всего, в 20-е гг. он играл большую роль в международных дебатах о прошедшей войне и о войне будущего. Эти дебаты продолжились в 30-е гг. Во время Второй мировой войны понятие использовалось и как инструмент пропаганды, и как средство осмысления событий, произошедших между 1939 и 1945 гг. При этом понятие никогда точно не определялось и оставалось удивительно неясным. Чаще всего под ним подразумевалась прежде всего тотальная мобилизация (Людендорф, Геббельс, Черчилль). Впрочем, во время Второй мировой войны играло роль также представление о допустимости неограниченного применения отныне любых средств… Тотальная война современности как раз означает полный государственный контроль над экономикой и обществом во имя ведения войны» (Там же. С. 42–43).

767

Там же. С. 19–23, 25.

768

См. например, как в русской политической литературе термин, описывающий частную концентрацию чего-либо (А. Вольский. Мобилизация революции и мобилизация реакции // Текущий момент. Сб. М., 1906; В. В. Святловский. Мобилизация земельной собственности в России (1861–1908 гг.). СПб., 1911), в русской праволиберальной среде превращается в синоним «единения»: Д. И. Шаховской. Мобилизация хозяйства: О создании всенародной организации помощи и мобилизации мирной промышленности // Речь. 1914. № 32 (июль) (об этом также: И. Кузьмина, А. Лубков. Князь Шаховской: путь русского либерала. М., 2008. С. 361; А. Финн-Енотаевский. Финансовая мобилизация // Современный мир. 1914. № 9. С. Франк. Мобилизация мысли в Германии // Русская Мысль. 1916. Кн. 9. 3 отд. С. 21; Н. Бердяев. Мобилизация интересов // Русская Свобода. № 12–13 [июль 1917].

769

«Совершенно лично и доверительно!» Б. А. Бахметев — В. А. Маклаков: Переписка 1919–1951. В 3-х т. Т. 1 / Публ. О. В. Будницкого. М., 2001. Ср.: «История старой России состояла в том, что её непрерывно били за отсталость… Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все — за отсталость… Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут…» (И. В. Сталин, февраль 1930).

770

Дж. Гобсон. Эволюция современного капитализма [1894]. М., 2010. С. 1.

771

См.: Gunther Franz (Hrsg.). Die Vernichtungsschlacht in kriegsgeschichtlichen Beispielen. Berlin, 1928; J. L. Wallach. Das Dogma der Vernichtungsschlacht. Die Lehren von Clausewitz und Schlieffen und ihre Wirkung in zwei Weltkriegen. Frankfurt a.M., 1967.

772

А. А. Керсновский. Философия войны [1932]. М., 2010. С. 121–123, 132, 126. Ср.: А. Свечин. Интегральное понимание военного искусства [1926] // Постижение военного искусства. Идейное наследие А. Свечина. М., 1999.

773

К. фон Клаузевиц. О войне. М., 1934. С. 536, 548–551.

774

«Серьезно относиться к обороне страны, это значит основательно готовиться и строго учитывать соотношение сил. Если сил заведомо мало, то важнейшим средством обороны является отступление в глубь страны» (В. И. Ленин. О «левом» ребячестве и мелкобуржуазности).

775

К. фон Клаузевиц. О войне. С. 150.

776

Там же. С. 562.

777

«Имеются ещё 3 своеобразных пути, непосредственно ведущих к увеличению затраты сил противника. Первый — это занятие неприятельской территории, но не для удержания её за собой, а с целью собрать с неё контрибуцию или даже опустошить её. Непосредственной целью в данном случае будет не завоевание страны, не сокрушение вооружённых сил противника, а нанесение ему как врагу вообще убытков. Второй путь будет заключаться в том, чтобы дать нашим операциям целеустановку преимущественно на увеличение убытков неприятеля. …Третий путь — изнурения врага — по количеству обнимаемых им случаев наиболее важный. Мы выбрали это выражение не только для того, чтобы одним словом определить предмет, но и потому, что оно вполне выражает соответствующее понятие; это не только риторический оборот речи, как может показаться на первый взгляд. Под изнурением мы понимаем постепенно наступающее, благодаря продолжительности действия, истощение физических сил и воли противника».