Политическая биография Сталина - Николай Капченко

Так обстоит дело в настоящее время»[794].

Таким образом, в политической деятельности Сталина прослеживается четкая линия на отстаивание государственного суверенитета и независимости, причем со времен Гражданской войны до превращения Советского Союза в одну из двух ведущих держав мира. И эта линия органически вписывается в систему его общеполитических воззрений, в его политическую философию. Но обо всем этом речь будет идти во втором томе политической биографии Сталина.

Краткий обзор некоторых узловых проблем, касающихся причин Гражданской войны, мне думается, поможет лучше понять условия, в которых протекала деятельность Сталина в эти грозные годы. А понять условия, саму атмосферу Гражданской войны, значит проложить мостик к пониманию существа действий и некоторых черт Сталина, ярко проявившихся во время этой войны.

2. Основные вехи участия Сталина в Гражданской войне

Участие Сталина в Гражданской войне занимает весьма специфическое место в политической биографии Сталина в силу целого ряда причин. Остановимся лишь на наиболее существенных из них.

Прежде всего это — та часть его политической карьеры, которая подверглась, возможно, наиболее массированной фальсификации и всякого рода искажениям в период формирования так называемого культа личности. Из Сталина тогда пытались сделать чуть ли не главную фигуру, сыгравшую решающую роль в создании Красной армии. Во-вторых, лизоблюды и подхалимы всех рангов и мастей пытались представить его в качестве непревзойденного стратега, лично разрабатывавшего наиболее важные планы решающих военных операций, от исхода которых якобы зависели судьбы Советской власти. В-третьих, всячески замалчивались или голословно отрицались серьезные ошибки военно-политического характера, допущенные Сталиным в этот период.

Это — одна сторона проблемы, служившая преградой на пути установления истины, мешавшая объективной, соответствующей фактам и историческим условиям, оценке его подлинной роли в Гражданской войне. Другая сторона проблемы заключается в том, что во времена так называемой десталинизации (и вплоть до настоящего времени) самое широкое хождение получили столь же неприглядные и столь же тенденциозные оценки, но уже прямо противоположного направления. Многие авторы, пишущие о Сталине, всю его деятельность в период Гражданской войны стремятся представить в негативном свете. При этом используются самые разные приемы — от произвольного подбора фактов и их односторонней интерпретации до настоящего потока обличений и обвинений, которые при объективном рассмотрении в лучшем случае выглядят тенденциозными. Причем красной нитью через работы последнего ряда проходит сквозная идея, что Сталин во время Гражданской войны был малозначительной фигурой и его роль была более чем скромной.

Свою задачу я видел в том, чтобы, не углубляясь в многочисленные детали и подчас спорные моменты, попытаться, насколько это вообще возможно, дать правдивую оценку роли и месту Сталина в Гражданской войне. Это мне виделось принципиально важным не только с точки зрения исторической истины вообще, но и прежде всего по той причине, что эпоха Гражданской войны являлась исключительно значимой в плане формирования и закрепления фундаментальных, государственных, политических и военно-стратегических установок, которыми Сталин руководствовался в дальнейшем в своей деятельности. Жестокая и кровавая эпоха Гражданской войны не только высветила аналогичные свойства его политической философии. Она наложила на них свою неизгладимую печать. Зловещие отблески Гражданской войны порой служили Сталину своеобразными маячками, указывающими путь, которым он шел. Иными словами, не только в чисто политическом, но и в морально-психологическом плане период Гражданской войны можно считать одним из тех, когда окончательно сформировался его политический багаж, а также арсенал средств, используемых им в борьбе со своими политическими противниками. Эпоха Гражданской войны, таким образом, была не только эпохой в советской истории, но и цельной эпохой в становлении и эволюции Сталина как государственного и политического деятеля.

Было бы, конечно, грубым упрощением утверждать, что арсенал средств, получивших самое широкое применение во время этой войны, Сталин взял на свое полное вооружение и на мирный период, на период строительства нового общественного строя. Но не меньшим упрощением было бы думать, что он начисто забыл об этих средствах и не считал приемлемым использовать их в мирных условиях. Феномен Гражданской войны, видимо, настолько глубоко и органично проник в его натуру, во весь строй его политического мышления, что он многократно возвращался к нему в своей дальнейшей деятельности. Наверняка можно утверждать, что один из постулатов этого феномена, выраженный в классической формуле «Если враг не сдается, его уничтожают», стал одним из краеугольных камней всей его последующей философии политической борьбы. Некоторые исследователи явно упрощают дело, когда заявляют, что к таким постулатам, принятым Сталиным на вооружение еще в период Гражданской войны, относится и афористическая фраза «Кто не с нами, тот против нас». Мягко выражаясь, это — явная чушь, поскольку Сталин никогда не был слепым догматиком. Напротив, его отличало умение маневрировать, искать и находить союзников, попутчиков, людей, которых можно использовать для достижения своих целей, а потом отбросить как отработанный материал. Если бы он придерживался столь примитивной формулы, то мы едва ли бы знали Сталина как одного из великих политических и государственных деятелей прошлого.

С самого начала следует вполне определенно сказать, что Сталин в Гражданской войне участвовал прежде всего и главным образом не как военный руководитель, и тем более не как полководец, а как партийный и государственный деятель. Поэтому совершенно беспочвенной выглядит, например, обобщенная оценка роли Сталина в Гражданской войне, данная в его Краткой биографии. В ней без тени сомнения утверждалось в качестве абсолютно бесспорной и очевидной истины: «Непосредственным вдохновителем и организатором важнейших побед Красной армии был Сталин. Всюду, где на фронтах решались судьбы революции, партия посылала Сталина. Он был творцом важнейших стратегических планов. Сталин руководил решающими боевыми операциями. Под Царицыном и под Пермью, под Петроградом и против Деникина, на западе против панской Польши и на юге против Врангеля — всюду железная воля и стратегический гений Сталина обеспечивали победу революции… С именем Сталина связаны самые славные победы нашей Красной армии»[795].

Безмерное восхваление заслуг Сталина как полководца и организатора Красной армии, было, видимо, сочтено недостаточным. Какой же это полководец, если он не внес своего вклада в развитие военной науки, прежде всего в области стратегии? Не знающие никакой меры апологеты Сталина не преминули «дополнить» заслуги вождя в Гражданскую войну подчеркиванием его особого вклада в военную науку, чем стремились поставить его в ряд величайших полководцев мировой истории. Правда, произошло это несколько позднее. В разработанных отделом пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и Институтом Маркса — Энгельса — Ленина тезисах в связи с 70-летием Сталина особо подчеркивалось: «По поручению Ленина Сталин разрабатывал основы передовой советской военной науки, той науки, которая, непрерывно развиваясь и обогащаясь, обеспечила победу советского народа в годы гражданской войны и интервенции, обеспечила всемирно-историческую победу в Великой Отечественной войне»[796].

Особую активность на поприще превознесения заслуг Сталина как военного деятеля проявил недалекий политик и незадачливый маршал К.Е. Ворошилов, тесно работавший со Сталиным в период Гражданской войны. Ему принадлежат следующие слова: «О Сталине, создателе Красной армии, ее вдохновителе и организаторе побед, авторе законов стратегии и тактики пролетарской революции — будут написаны многие тома. Мы, его современники и соратники, можем только дать штрихи об его огромной и плодотворной военной работе…

Некоторые сравнивают Сталина с большими полководцами, вошедшими в историю. Такое сравнение не выдерживает критики. Нельзя сравнивать Ленина и Сталина ни с какими полководцами»[797].

Сам Сталин, как об этом свидетельствуют факты, вполне терпимо, если не сказать благосклонно, относился к подобным славословиям, хотя не мог не понимать, что они явно противоречат исторической действительности. Я не исключаю, что, возможно, в глубине души он и сам поверил в эту гипертрофированную версию о своей роли в Гражданской войне. Хотя допустить такую возможность можно лишь условно, поскольку он обладал блестящей памятью и не мог столь грубо заблуждаться на свой собственный счет. Руководствовался он, видимо, иными соображениями.