Деньги, банковский кредит и экономичские циклы - Хесус Уэрта де Сото

Мизес добавляет к этому:

«Было бы ошибочным предполагать, что современная организация обмена обязательно сохранится. Она несет в себе зародыш своего собственного разрушения — развитие фидуциарных средств обращения должно с необходимостью привести к ее распаду»[769].

Мизес вновь предложил модель идеальной банковской системы в опубликованной в 1928 г. книге «Денежная стабилизация и циклическая политика» (Geldwertstabilisierung und, Konjunkturpolitik). Мизес пишет:

«Важнейшей предпосылкой любой циклической политики вне зависимости от того, насколько скромны ее цели, является отказ от всяких попыток понизить процентную ставку посредством банковской политики до уровня ниже того, который устанавливается рынком. Это означает возвращение к теории денежной школы, которая пыталась пресечь расширение фидуциарного кредита и тем самым всякое дальнейшее создание фидуциарных средств обращения. Однако это не означает возврата к предложению старой денежной школы, которая ограничивала свои рекомендации банкнотами. Напротив, это предполагает принятие новой программы, базирующейся на теории старой денежной школы, но распространяемой, в свете сегодняшнего состояния научного знания, на эмиссию фидуциарных средств обращения, в том числе и в форме банковских депозитов. Банки будут обязаны в каждый момент времени поддерживать металлическое обеспечение всех банкнот — кроме суммы уже выпущенных банкнот, которые не покрыты металлом, — равное общей сумме эмитированных банкнот и открытых депозитов. Это будет означать полный пересмотр законодательства о центральном банке… Посредством одного этого решения циклическая политика будет на самом деле направлена на исключение [возможности возникновения] кризисов»[770].

Два года спустя, 10 октября 1930 г., Мизес выступил перед Финансовым комитетом Лиги Наций с меморандумом «Пригодность методов определения изменений покупательной способности для проведения международной валютной и банковской политики» («The Suitability of Methods of Ascertaining in the Purchasing Power for the Guidance of International Currency and Banking Policy»). Перед монетарными и банковскими экспертами Мизес выразил свои идеи следующим образом: «Золотой стандарт характеризуется тем, что не позволяет банкам увеличивать количество банкнот и остатков на счетах без обеспечения золотом сверх общего количества, которое находится в обращении в тот момент, когда система [золотого стандарта] вводится в действие. Закон Пиля 1844 г. и различные банковские законы, более или менее основанные на нем, представляли собой попытку учредить чистый золотой стандарт этого рода. Эти попытки не удались, потому что соответствующие ограничения касались только банкнот и не распространялись на остатки по банковским счетам, против которых могли выписывать чеки. Основатели денежной школы не смогли увидеть принципиальное сходство между платежом чеком и платежом банкнотой. В результате этого упущения те, кто отвечал за соответствующие законодательные акты, не достигали своей цели»[771]. Позже Мизес пояснил, что банковская система, опирающаяся на золотой стандарт и 100 %-ный коэффициент резервирования, порождает тенденцию к некоторому снижению цен, что выгодно большинству граждан, поскольку это увеличивает их реальные доходы не посредством номинального увеличения доходов, а вследствие снижения цен на потребительские товары и услуги при относительно постоянных номинальных доходах. Мизес находит такую денежно-банковскую систему много более совершенной, чем современная, находящаяся в тисках хронической инфляции и повторяющихся бумов и спадов. Говоря об экономической депрессии, охватившей в то время мир, Мизес делает следующий вывод:

«Причина зла коренится не в ограничении [фидуциарной эмиссии], а в предшествующей экспансии. Действия банков заслуживают критики не за то, что они наконец прекратили кредитную экспансию, а за то, что они позволили ей начаться»[772].

Спустя 10 лет после выступления в Лиге Наций Мизес еще раз выступил в поддержку 100 %-ного коэффициента резервирования в первом немецком издании его всеобъемлющего трактата по экономической теории, появившегося под заголовком «Экономическая наука: теория деятельности и обмена» (Nationalökonomie: Theorie des Handelns und Wirtschaftens). Здесь Мизес еще раз вернулся к своему утверждению: суть учения денежной школы предполагает требование 100 %-ного резервирования всех фидуциарных средств обращения, не только банкнот, но и банковских депозитов. Более того, защищая в этой книге тезис об отмене центрального банка, Мизес указывает на то, что, даже если полностью запретить эмиссию новых фидуциарных средств обращения (банкнот и депозитов), все равно, пока существует этот институт, будет сохраняться постоянная опасность того, что «неотложные» нужды государственного бюджета будут использованы как политическое оправдание эмиссии новых фидуциарных средств обращения для облегчения финансирования государственных нужд. Тем самым Мизес неявно ответил тем теоретикам чикагской школы, которые в 1930-х годах предлагали установить для банковской деятельности требование 100 %-ного резервирования, но с тем, чтобы денежная база осталась фидуциарной, а ответственность за эмиссию и контроль за денежной массой продолжал бы нести центральный банк. Мизес не считал это лучшим решением. В этом случае даже при поддержании 100 %-ного коэффициента резервирования деньги все равно в конечном счете будут зависеть от центрального банка, оставшись объектом разного сорта давления и влияния. Особенно опасной является возможность, остающаяся у государства, эмитировать деньги в случае собственных финансовых затруднений. Согласно Мизесу идеальным решением было бы установление свободы банковской деятельности (т. е. банковская система без центрального банка), подчиненной традиционным принципам права (т. е. со 100 %-ным коэффициентом резервирования)[773]. В этой книге Мизес дополнил свою защиту 100 %-ного резервирования возражениями не только против существования центрального банка, но также и против системы свободной банковской деятельности с частичным резервированием. Хотя подобная система в значительной мере ограничила бы эмиссию фидуциарных средств обращения, она была бы неспособна полностью устранить ни кредитную экспансию, ни повторяющиеся бумы и спады, которые являются ее неизбежным следствием[774].

В 1949 г. издательство Йельского университета опубликовало первое английское издание экономического трактата Людвига фон Мизеса под названием «Человеческая деятельность: трактат по экономической теории» (Human Action: A Treatise on Economics). Здесь Мизес повторил свою аргументацию, сформулированную им в немецком издании, но здесь он специально остановился на плане Ирвинга Фишера, который предлагал введение 100 %-ного резервирования, что Мизес полностью поддержал. Однако Фишер попытался соединить эту меру с сохранением центрального банка и с принятием индексной денежной единицы. Согласно Мизесу предложение воссоздать 100 %-ное резервирование, но сохранить при этом центральный банк является недостаточным: