Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне - Федор Раззаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выход этого миньона ясно указывал на то, что либералы в верхах продолжают частичную легализацию творчества Высоцкого. Эта пластинка с военными песнями должна была показать миллионам советских граждан, что Высоцкий — это не только автор социально-протестных песен (многие называли их антисоветскими за тот скрытый подтекст, который в них содержался), но и создатель глубоко патриотических (но не трескучих) произведений.
Между тем съемочная группа фильма «Плохой хороший человек» продолжает съемки в Пицунде. Высоцкий наезжает туда из Москвы по мере надобности — раз в два-три дня. Некоторых актеров это напрягает: например, Анатолий Папанов, играющий доктора Самойленко, иной раз жаловался: почему, дескать, снимают «этого гитариста» и не снимают его. Ему в таких случаях тактично отвечали: «Анатолий Дмитриевич, вы с нами, вы в отпуске, а у Высоцкого всего два дня».
В отличие от большинства членов съемочной группы, которые жили между Гаграми и Пицундой в небольшом курятнике на берегу, Высоцкого поселили непосредственно в Гаграх. Когда Высоцкий приезжал на съемки, его обязательно кормили той самой рыбой, которую ему преподнесли поклонники в последний съемочный день в Евпатории. Этой копченой кефали было так много, что ее пришлось распихать буквально по всем холодильникам, и каждый раз киношники кулинарно изощрялись в ее приготовлении. При этом всегда использовались яйца, поскольку ничего другого там и не было: только эта кефаль и яйца. Обычно объявлялся конкурс на лучшую яичницу, участники придумывали 40–50 сортов — дальше этого фантазия не могла пойти. Все это дело, естественно, шло под водочку. Правда, Высоцкий, недавно в очередной раз «завязавший», тогда не пил. Отснявшись в своих эпизодах, он тут же возвращался в Москву. О его настроении в те дни можно судить по записи в дневнике Валерия Золотухина, которую он сделал 9 октября:
«Высоцкий: Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После „Гамлета“ и „Галилея“ я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясет — руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме — я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно еще больше, а у меня нет сил… Я бегаю, как загнанный заяц, по этому занавесу. На что мне это нужно?.. Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то…»
9 октября Высоцкий играет в «Антимирах».
14 октября гастрольная судьба занесла его в Киев, где он дал два концерта: для работников Института ботаники и Института электросварки имени Патона. Отметим, что к тому моменту в Киеве сидела уже другая власть. Нет, она была по-прежнему советской, но люди в креслах высших руководителей поменялись: вместо друга «Таганки» Петра Шелеста 1-м секретарем ЦК КПУ в мае стал близкий друг Брежнева Владимир Щербицкий, который к «Таганке» больших симпатий никогда не испытывал.
16 октября Высоцкий был уже в Москве, где в 4-м тонателье «Мосфильма» провел первую сессию озвучания в фильме «Четвертый» (16.00–24.00). Следующая сессия прошла у него 19-го (16.0 — 20.00). После чего Высоцкий вновь отправляется на съемки «Плохого хорошего человека». Съемки ведутся в Бзыбьском ущелье, где снимают ключевой эпизод фильма — дуэль Лаевского и фон Корена. Однако из-за непогоды начать съемки никак не удавалось. Так, 21 октября группа выехала к месту работы — 23-й километр дороги на Рицу (там выше Голубого озера есть поворот влево: небольшая дорожка как бы ведет в горы, а на самом деле поднимается метров на десять и выходит на большую поляну), но когда приехали туда, то внезапно начался жуткий ливень. Далее послушаем рассказ свидетеля тех событий — Е. Татарского:
«Съемку отменили и решили: раз уж так вышло, поедем на Рицу — пообедаем (а дело было днем). И то ли мы ехали на открытой машине… не помню точно, — но вымокли до нитки. Приехали к озеру Рица, заходим в ресторан:
— Здрасьте! — говорит нам человек, который у входа встречает гостей, администратор или просто дежурный. — Ой, да что ж вы так вымокли! Маша, Катя, Вера!..
Короче говоря, нас раздели: нас — только потому, что я был рядом с Володей. В ту же секунду принесли какие-то махровые простыни. А костюмы наши сушили, утюжили, парили — в общем, к тому времени, когда поспела форель, мы смело могли бы присутствовать на каком-нибудь королевском приеме в Лондоне. На брюках появились стрелки, которых не было уже лет пять, туфли сверкали… Это было что-то из области фантастики.
Причем не то чтобы Володя меня звал: «Поедем, там у меня знакомые люди». Нет, мы просто отправились пообедать и по дороге вымокли. Так его принимали незнакомые люди…»
Съемки «дуэли» возобновились в понедельник, 23 октября, и работа шла в течение почти всей недели. Вспоминает С. Жолудев:
«На пригорке с дуэльными пистолетами стоят Высоцкий и Даль. Но случилась непредвиденная задержка: то ли не хватало света, то ли пиротехники не могли нагнать в кадр достаточное количество дыма, изображавшего утренний туман. Уставший от ожидания Даль подходит к партнеру и заводит разговор. Высоцкий, не двинувшись с места, сдержанно просит его вернуться — съемка вот-вот начнется. Даль возвращается, стоит. Съемка не начинается. Он вновь к Высоцкому: „Володя…“ Но снова слышит: „Олег, вернись на место“. Вернувшись, задумчиво стоит, но внезапно, не совладав с собой, взрывается: „Ну убей, убей меня!“ Стреляет вверх и, как подкошенный, падает на мокрую траву.
Бросившиеся на помощь ассистенты поднимают его, приводят в порядок, пиротехники перезаряжают пистолет — и съемка продолжается…»
25 октября Высоцкий снова в Москве, где проводит очередную сессию озвучания в «Четвертом». Его партнершей была Татьяна Ицыкович (12.00–16.00). После этого Высоцкий снова отправился на съемки «Плохого хорошего человека». Там в те дни начали снимать эпизод «пикник на поляне в горах». Однако вовремя начать съемки вновь мешает непогода: так, 26–27 октября зарядили сплошные дожди, из-за чего работу пришлось отложить. Что было потом, вновь вспоминает С. Жолудев:
«Группа отправилась на Рицу обедать. Артисты с режиссерами — в ресторан, мы (техперсонал) — в чебуречную. Пообедав, вернулись в свой автобус „ПАЗ“. Загрузили Даля (он успел „нализаться“. — Ф. Р.). Вскочил Высоцкий — в переднюю дверь. Сел было в своем костюме фон Корена на первое сиденье, но тут же поднялся, увидав у самых ног огромного червяка-выползка, загадочным образом попавшего в автобус. Гримерши тут же пригласили его: «Володя, идите к нам!» — но Высоцкий ответил: «Да я тут, с ребятами», — и уселся позади нас.
