Слово о полку Игореве - Александр Зимин

С возражениями В. Ф. Ржиге выступила В. П. Адрианова-Перетц. Она обратила внимание на то, что В. Ф. Ржига, исходя из своих текстологических принципов, опустил в реконструкции ряд мест, объединяющих Слово и К-Б. Но это, писала она, неудачно. Для реконструкции первоначального текста Задонщины «следует использовать обе разновидности списков, иначе пришлось бы допустить, что список К-Б отразил вторую правку „Задонщины“ по „Слову“».[Адрианова-Перетц В. П. {Рец. на кн. «Повести о Куликовской битве»}//НОЛЯ. 1960. Т. 19, вып. 2. С. 157–158.] Принимая точку зрения об устном происхождении Задонщины, В. П. Адрианова-Перетц считает, что сохранившиеся списки памятника «нельзя делить на группы — редакции, явившиеся результатом сознательной переработки авторского текста. Разница между ними в таком случае должна быть объяснена степенью запоминания или уменьем воспроизвести с голоса текст, также уже измененный памятью исполнителя».[Адрианова-Перетц В. П. {Рец. на кн. «Повести о Куликовской битве»}//НОЛЯ. 1960. Т. 19, вып. 2. С. 156.] Итак, теория устного происхождения текстов Задонщины снимает начисто необходимость создания генеалогии списков: все дело в памяти исполнителей. Поэтому, строя свою реконструкцию архетипа Задонщины, В. П. Адрианова-Перетц никакой схемы ее списков не дает и восстанавливает первоначальный текст памятника, руководствуясь тезисом о первичности Слова о полку Игореве (именно поэтому «нижний этаж» аппарата к ее реконструкции и составляют выписки из Слова). Она так и пишет: «Восстанавливая текст первой редакции Задонщины, мы при выборе отдельных чтений имеем право опираться на использованный Софонием текст Слова о полку Игореве».[Адрианова-Перетц В. П. «Слово о полку Iгoрeвiм» i «Задонщина». С. 149.] Полемизируя с этим положением, В. Ф. Ржига считал, что с такой «постановкой вопроса о реконструкции первоначального текста Задонщины нельзя согласиться, так как при этой постановке не уделено должного внимания группировке сохранившихся текстов по двум редакциям, Краткой и Пространной. А если наличие двух редакций является фактом, то ясно, что и первоначальный текст необходимо восстанавливать не просто путем сличения отдельных списков Задонщины со Словом о полку Игореве, а путем сопоставления Краткой редакции (по К-Б списку) с различными стадиями в литературной жизни Пространной редакции».[Ржига В. Ф. Слово Софония-рязанца о Куликовской битве… С. 38.]

Крайне неудачна самая последняя попытка реконструировать текст Задонщины, выполненная Р. О. Якобсоном.[Jakobson. 1) Sofonija’s Tale; 2) Selected Writings. P. 520–586.] Отправные посылки его сходны с В. П. Адриановой-Перетц (список И1 как основа реконструкции, Слово как ведущий критерий для отбора архетипных чтений И1). Р. О. Якобсон отказывается от изъятия из текста ряда церковных и конкретно-исторических мотивов. Но при всем этом его работу отличает крайний субъективизм в отборе чтений. В строгом смысле слова перед нами сводный текст Задонщины, а не реконструкция. Мозаика чтений составляется в значительном большинстве случаев без каких-либо объяснений. В реконструкции много произвольных конъектур. Так, чтение И1 У «кречати в ратном времени» (31—здесь и далее указаны строки в реконструированном Якобсоном тексте) превращается в «крещени в ратном времени».

Он конструирует искусственное чтение «по Задонечью» (165) вместо «по Задлешью» (И 1), хотя сам же приводит чтение «Орда Залесьская» (158). Он дает чтение «ден» (17) вместо «дней» списков. Модернизированы все географические наименования. Автор реконструкции неоправданно широко привлекает далекие от Задонщины контексты Сказания о Мамаевом побоище. Так, он дает чтение «дружину… стирають» (116), ссылаясь на выражение «сами себе стираху» (Сказание) вместо архетипного «стреляли» (И2), ср. «теряли» (И 1), «побывают» (С), «теряли» (И 1), «истеряли» (У). Р. О. Якобсон в соответствии с Печатной группой Сказания изымает слово «уставлены» (воеводы), хотя в трех списках Задонщины оно есть (62). По списку Сказания Уварова, № 492 он помещает чтение «помер-че» (101), хотя И2, У, С дают «померкло», а И1 «померкне».

В полном согласии со своей схемой соотношения списков Р. О. Якобсон, как правило, отказывается от включения в архетип Задонщины чтений К-Б, если они не подкрепляются ее другими списками. Однако при этом он никак не объясняет сходство этих чтений со Словом о полку Игореве. Речь идет, в частности, об упоминании «зогзицы» в К-Б (ее Р. О. Якобсон исключает из архетипа Задонщины) и «зегзицы» в Слове. Зато он вводит в архетип чтение «повити», имеющееся только в Слове, и не объясняя появления этой конъектуры в Задонщине.[Jakobson. Sofonija’s Tale. P. 31, 44.] Р. О. Якобсон дает для Задонщины архетипное чтение «возрюли» (С «возрули»; И1, У «возгремели»). Но тогда как объяснить сходство К-Б («возрыкають») со Словом («рыкають»)? Он в полном противоречии со своей схемой вводит в архетип чтение «напреди» (есть только в К-Б и Слове), не давая никакого обоснования этому текстологическому произволу.

Итак, общие чтения Слова о полку Игореве со списками К-Б, У и С, а также и с И1, как в случаях совпадения его с У или с У и С или при дефектности чтений У и С, могут быть объяснены тем, что в распоряжении автора Игоревой песни находился список Задонщины Синодального извода, правленный по тексту, близкому к списку У.

Последнюю по времени издания реконструкцию текста Задонщины предложил А. Вайян.[La Zadonśćina.] В основу ее он положил список И1. При этом исследователь исходит из выводов Я. Фрчека о соотношении редакций памятника. В целом попытка Вайяна удачна, хотя, к сожалению, автор не смог воспользоваться результатами текстологического изучения списков Задонщины, проводившегося в последние годы рядом ученых. Отсюда известный субъективизм в отборе чтений, которые Вайян считает более исправными, чем те, которые содержатся в списке И1.

Текст Задонщины Пространной редакции реконструируется нами, исходя из представления о том, что сохранявшиеся списки ее распадаются на два извода: Ундольского и Синодальный. В основу восстанавливаемого архетипа памятника положен наиболее старый и исправный из числа полных списков — И1. Этот список лучше других представляет один из двух изводов (Ундольского). Список С, представляющий второй извод (Синодальный), не может быть положен в основу издания, ибо он крайне дефектен (содержит ряд пропусков и искажений), хотя и сохранил отдельные черты, передающие архетип Пространной редакции лучше, чем И1. Остальные (И2, С, Ж, У) привлекаются для восстановления архетипных чтений и для наиболее существенных вариантов.

Чтения списка И1 считаются архетипными и сохраняются в тексте реконструкции Пространной редакции Задонщины в трех случаях: а) если они совпадают с К-Б и С, т. е. восходят к протографу первоначальной (Краткой) редакции Задонщины и Пространной одновременно, б) если эти чтения совпадают с Синодальным списком, т. е. есть в обоих изводах Пространной редакции, в) если эти чтения списка И1 повторяются только в других списках Ундольского извода, а список С в данном случае содержит или индивидуальное чтение, или чтение Синодального извода (если оно есть и в Слове о полку Игореве), или там пропуск. Данный случай требует особого внимания, поэтому каждый спорный случай разбирается особо в главах I и II исследования.

Чтения списка И1 исправляются в двух случаях: если они индивидуальны, т. е. присущи только этому списку, или если они воспроизводят специфические особенности Ундольского извода (списков И1, И2, У), а не архетипа редакции.

Поскольку рукописная традиция Задонщины невелика, а перекрестных влияний ее текстов обнаружить не удается, то при восстановлении архетипа Пространной редакции Задонщины составитель руководствовался следующими принципами:

1. Чтение списка И1 заменяется чтением списков И2 и У, если последнее соответствует К-Б и С, или С, или дает лучшее чтение (восходящее к архетипу редакции) по сравнению с индивидуальным чтением или пропуском в С.

2. Чтение списка И1 заменяется чтением У (или И2), если последнее лучше передает протограф Пространной редакции, а И2 (или У) дает, как И1 и С, чтение индивидуальное или содержит пропуск.

3. Чтение списка И1 заменяется чтением списка С в том случае, если списки И1, И2, У дают индивидуальное или изводное чтение, не восходящее к архетипу редакции. Списку С оказывалось предпочтение в том случае, если его чтение совпадало с К-Б, что свидетельствует об его архетипном происхождении. Определить характер чтения списка С (индивидуальный, изводный или редакционный) помогает проверка его по Слову о полку Игореве, источником которого являлся список Задонщины того же извода (Синодального), что и список С.

4. В исключительных случаях, когда все сохранившиеся списки Пространной редакции Задонщины дают дефектные чтения, в текст реконструкции вводятся исправления, учитывающие характер испорченных чтений: текст Сказания о Мамаевом побоище Печатного извода (Печ.), источником которого была Задонщина. Слово о полку Игореве (дающее возможность отчетливее представить Синодальный извод редакции) находилось в поле зрения составителя и в той мере, в какой оно позволяло в нескольких случаях отдать предпочтение списку К-Б при явных пропусках и деформированных чтениях сохранившихся списков Пространной редакции. Все эти случаи разбираются специально в главе I исследования.