Война ведьмы - Джеймс Клеменс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это трудно объяснить. Чо и Чи связаны. Они близки словно брат и сестра, словно муж и жена… но совсем не так. Они также противоположности. Мужчина и женщина, белое и черное, позитив и негатив. Это очень странно, — Фила посмотрела на Эррила. — Все, что я знаю, что Чо вернулась в этот мир, чтобы обнаружить Чи. Пятьсот лет ей понадобилось, чтобы вернуться сюда после того как а впервые почувствовало присутствие Чи.
Эррил нахмурился.
— Тогда, выходит, она проделала долгий путь, — печально заметил он. — Чи ушла.
— Нет, Эррил. Одна вещь, которую я знаю четко: Чи никуда не ушел. Он до сих пор где-то здесь. Вот почему Чо вернулась и почему она одарила Елену своей силой. Ведьма — воин Чо в этом мире, в то время как Кровавый Дневник — глаза и уши Чо, — тетушка Фила словно молния метнулась вперед. — Это твое истинное назначение, Елена! Не сражаться с Темным Лордом, а искать Чи !
Смутившись, Елена покачала головой.
— Я не понимаю. Как..?
Прежде чем Елена спросила женщину о будущем, тетушка Фила начал растворяться, вновь превращаясь в облако тумана.
— Я не могу говорить дольше. Нить связи слишком тонкая в этом цикле, — тетушка Фила потянулась к Елене. — Ты девочка все сделаешь правильно. Оставь все вопросы до следующего полнолунья. Тогда мы поговорим дольше.
Тень тетушки Филы стала туманом и скользнула обратно в книгу. Мерцание повисло над Кровавым Дневником, закрывая вид звездным облаком. Когда свет начал гаснуть, Елена обнаружила, что смотрит на пустые страницы Книги. Она закрыла том, с шумом захлопнув обложку. Теперь даже роза на обложке казалась тусклой, она больше не светилась внутренним пламенем. Это было только позолоченное тиснение, потертое по краям.
Елена повернулась к Эррилу. Лицо стендайцем было белым, как мел.
— Как же мы сумеем обнаружить Чи? — прошептала она.
Эррил лишь покачал головой.
— Мы обдумаем такие тайны позже, Елена, — он махнул в сторону собравшихся в зале. — Все ждут.
Менестрели приглашенные на банкет стали настраивать свои инструменты.
Елена нахмурилась. Прямо сейчас ей больше всего хотелось остаться одной. Слишком многое случилось. Слишком много следовало обдумать. До сих пор она сжимала руку Эррила. Долг звал ее…
* * *Было уже далеко за полночь, когда Эррил сопровождая Елену, прошел по запруженным людьми коридорам. Они только что ушли из главного зала. Елена шла чуть впереди. Она исчезла, стоило ему чуть замешкаться задумавшись. Но Эррил отлично знал, куда она идет. После бесконечной перемены блюд во время пира, в зале стало невероятно душно. Он заметил как печально и меланхолично дожидалась Елена, когда подадут десерт. Может быть, она хотела оказаться на свежем воздухе.
Наконец добравшись до восстановленных дверей, ведущих на главный двор, Эррил протиснулся наружу. Стоял теплый вечер, но после толчеи в коридорах, он показался стендайцу холодным. Хотя большую часть обломков убрали со двора, пройдет еще немало времени, прежде чем красота этого места будет восстановлена. В углу горели факела, там четыре менестреля наигрывали какую-то печальную историю. Из-за того, что во дворе все еще слишком сильно пахло дымом, напоминая о войне, у музыкантов был только один слушатель.
Эррил подошел к единственному зрителю. Его большая фигура возвышалась, словно булыжник, скатившийся с крыши. Огр не повернулся, когда Эррил подошел к нему, но заговорил:
— Если ты высматриваешь Елену, то… — и он показал рукой в сторону самой западной башни. В поднятой клешне он сжимал талисман своего племени. Он сиял в лунном свете словно увядшая роза.
Толчук опустил руку, сжав камень в ладони. По опущенным плечам огра Эррил почувствовал, что тот чем-то огорчен. Он отлично знал источник печали огра. Все прошлые дни побед — выигранная война, возврат книги, захват острова — ничуть не помогли огру. Он не смог освободить Сердце своего народа от Проклятия. Души его предков продолжали увядать, заключенные в камне.
— Толчук..?
Огр еще больше повернулся, отворачиваясь от Эррила.
— Я в порядке, а она нуждается в тебе, Эррил. Иди к ней.
Стендаец посмотрел на парапеты башни. Далеко наверху, лунный свет высветил маленькую фигурку, на вершине каменной башни.
— Она не будет там одна.
Толчук заворчал, но не удивился.
— Тебе не нужно извиняться, Эррил.
— Что… Что ты имеешь в виду? — чуть не задохнулся он.
Толчук покачал головой.
— Люди, — Толчук махнул рукой. — Иди!
Эррил уже ушел. Он хотел увериться, что Елена в безопасности. Он вновь вошел в замок и стал пробираться в сторону самой западной башни.
Поднимаясь по длинной лестнице, он мысленно вернулся назад, к тому времени когда они вместе были на вершине башни. Он вспомнил долгие объятия, и проклял себя. Он не должен позволять эмоциям управлять собой. Эррил прикоснулся к рукояти серебряного меча в новых чеканных ножнах. Все, чего он хоте — быть ее вассалом, и ничего более. Сейчас самое время закопать все остальные чувства, похоронить их в глубине своего сердца. Чувства могли стать веревками, которые опутают его, помешают ему защитить Елену.
Он должен стать ее мечом и ничего более.
Приняв такое решение, он продолжал подниматься на крышу башни. Люк, ведущий на крышу, оказался открыт. Эррил замешкался перед тем как выйти. Ветер с шумом врывался в люк. Мгновение стендаец стоял вдыхая свежий воздух. Ветра дующие в вышине не несли ни запаха дыма, ни вони — следов прошедшей битвы. Эррил закрыл глаза, позволив воздушному потоку омыть его, очистить его от скверны.
Приготовившись ко встрече с Еленой, он преодолел последние ступеньки и выбрался на крышу. Девушка не услышала его шагов. Перегнувшись через парапет она рассматривала небеса. Лунный свет омыл ее серебром, а звездные отблески сверкали на ее платье.
У Эррила неожиданно свело дыхание.
Печаль и одиночество исходили от Елены, такие же яркие, как лунный свет.
Его сердце заныло. В этот момент он понял, что никогда не сможет остаться только ее мечом. Он хотел стать ее луной и звездами, ее солнцем и морем. Он хотел стать всем для нее.
Эррил с удивлением смотрел на девушку, понимая, что навсегда должен выбросить из головы все свои желания. Елена взвалила на свои плечи непосильную ношу. Быть может, у нее нет будущего. Но он не мог больше отвергать зов своего сердца. Он любил ее. Это — точно.
Хотя он никогда не говорил о всей глубине своих чувств, он будет стараться быть чем-то большим, чем ее меч; большим, чем ее вассалом. Лучшее, что он сможет сделать, так это защитить ее… даже от отчаяния, которое охватило ее сейчас.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});