Тайна архангела - Лиля Ветрова

      И счастлив я тем, что тобою любимый.

     Летящая луком небесным стрела,

     Ты музою станешь моею пера».

     «…Ушла ты из рая и сердце убила,

     Ты слезы архангелов, грех Михаила!

     Его ты сломала легко, как игрушку,

     Смеясь, улетела, царапая душу.

     Теперь ты дар Князя и выбрала власть,

     О мира всего огнедышащья страсть!

     Владыка, лаская любую девицу,

     Одну из тебя хочет видеть царицу!

     Прекрасная адская бестья Диана!

     Вовеки ты телом моим так желанна!

     Вонми, умоляю, страданьям огня!

     Возьми, я прошу, иль убей ты меня!

      Я вновь на коленях стою пред тобою,

      Чертовской к тебе одержимый любовью!

     Но ты недоступна стенаньям моим,

     И я умираю, от жажды томим!

     Увы, ты владенье лишь Князя теней,

     Не будешь вовеки, Княгиня, моей!»

— Хм… Интересная трактовка, ничего не скажешь, — поджала губу Агнесс.

— Кошмар, да?.. — всплеснул руками Габри. — Я так старался для тебя, сочинял, хранил как подарок!.. Даже в Базе не публиковал, только один раз музам прочитал!..

— Этого хватило, чтобы Ираклий взял текст из общего доступа, — негромко заметил Салафиил.

— О ужас, он же все испоганил! Теперь когда ангелы будут слышать эти строки, они сразу будут думать: о да, это та самая песня, которую генерал Ираклий посвятил Княгине тьмы!.. Боже, за что?!.. — Габри схватился за волосы.

— Я думаю, что ты неправильно рассуждаешь, Габри, — успокаивающе проговорила Агнесс. — У тебя получились прекрасные стихи. Правда: я тронута до глубины души. Спасибо тебе огромное за такую красоту. Столько души и нежности — любая женщина будет счастлива получить такой дар. И я очень надеюсь, что смогу услышать полный вариант твоей баллады. А что касается Ираклия, то даже в голову не бери. Максимум, что подумают все — это то, что он пытался испортить твое творение, но не смог. Вот и все, а тебе будет что вспомнить: ведь произведение привлекло даже адского генерала!..

Иегудиил и Салафиил переглянулись, обменявшись короткими улыбками. «Одними глазами способна утешить», а если еще и словами…

— Правда? — пытливо взглянул на нее Габри. Он опустил подбородок так, что стала видна плавная горбинка на его переносице.

— Конечно, — ласково улыбнулась Агнесс.

— Кстати, это был единственный «подарок», который нам преподнесли на День преисподней? — поинтересовался Иегудиил. — А то я еще ни с кем из легиона не говорил…

— Да, все нормально, — кивнула Агнесс. — Мы с Мишей всю ночь следили за Землей. Кроме одинокой гурьбы пьяных демонов, высыпавших к Эрмитажу в Петербурге, и двух парочек под наркотиками на площади Согласия в Париже, ничего не случилось.

— Ну, слава Богу, — отозвался Салафиил.

— Всем привет!.. — неожиданно раздался знакомый всем голос.

— Михаил, приветик! — Иегудиил и Салафиил как по команде обернулись и увидели, что на поляну входит старший брат.

— Привет, дорогие! — играя на губах улыбкой, Михаил приблизился к братьям и коснулся их плеч. Сегодня он выглядел особенно умиротворенным и словно светился изнутри ожиданием чего-то.

— Миша!!! — воскликнул Габри, кидаясь к старшему архистратигу. — Ты ли это?!

— Не сомневайся, это я. Привет, Габрюнчик, — Михаил обнял архангела вдохновения одной рукой. — Агни, здравствуй, я тебя совсем потерял сегодня, — посмотрел он на помощницу. — Что-то вас тут много. Что делаете?

— Твои грехи обсуждаем. Так что ты вовремя, — молвил Салафиил.

— Да?.. И много наобсуждали? — полюбопытствовал Михаил.

— Пока только один, — ответила Агнесс. Ее рука протянула Михаилу лист со стихами.

Агнесс проследила, как темно-карие глаза архангела пробегают по строчкам.

— М-да… — протянул Михаил, отрывая взгляд от бумаги. — Потрясающе… Потрясающе пробирает, Габри. Мне осталось только расписаться внизу и уйти в изгнание, потому что я не умею так же признаваться в любви.

— Тебе не положено, тебе надо твердость соблюдать, — пробормотал Габри.

— …И необыкновенная способность веками использовать один и тот же сюжет, облепляя его все новыми подробностями, — добавил Михаил. — Ираклий постарался?..

— Не я же за него, — насуплено отозвался Габри.

— Не переживай, Гаврюся, рядом с тобой он просто не обсуждается, — умирил его Михаил.

— Я не за обсуждение. Я за свободное творчество без плагиата, — авторитетно заявил Габри. Он сдвинул пушистые, словно их причесывали расчесочкой, брови, отчего стал уморительно серьезен. Его взгляд привлек маленький цветочек, который бережно держал в руке Михаил. — Что это? — спросил Гавриил.

— Незабудка, — улыбнулся Михаил. — Она встретилась мне на пути, и я сразу вспомнил, что…

— Незабудка? — оживился Габри. — Ты ее видел?

— Да, конечно. Я же говорю: она появилась и пода…

— Когда это было?.. Давно?! — взбудоражился Габри, мигом позабыв о всех постигших его скорбях.

— Минут пятнадцать назад, — пожал плечами Михаил. — А что?..

Но Габри уже не слушал. Он озирался по сторонам, будто пытаясь вычислить азимут.

— Незабудка, Незабудка, Незабудка, — шептали его губы. — Где же ты? Я знаю, что где-то рядом… Ты должна быть тут…

Все замолчали, наблюдая за Габри. В воздухе слышался только свист прыгалок и протяжный голос музы-стихотворца. Даже футболисты вдруг исчезли с поляны, растворившись вместе с воротами.

Внезапно рядом с Агнесс блеснула маленькая звездочка.

— Ага!.. — Габри вытянулся в струнку, как собака, напавшая на след.

Его указательный палец метнулся в сторону помощницы Михаила.

В следующий момент прямо из воздуха возникла миниатюрная светловолосая девушка в сиреневом платье, с букетиками мелких голубых и розовых цветочков. Вспышка улыбки озарила лицо ангела. Не говоря ни слова, она вручила Агнесс три веточки розовых незабудок. Потянувшись вверх, она обняла помощницу архангела за плечи и, чмокнув ее в щечку, тут же испарилась.

— Она тут! — победоносно вскрикнул Габри. — Что я говорил!..

Незабудка — так прозвали одну, пожалуй самую удивительную, обитательницу мира муз. Никто не знал, как и когда она появилась на свет, как вошла в ангельскую жизнь. Словно и существовала Незабудка всегда. Ни одна душа не ведала, когда она появится на пути, когда, поцеловав, подарит букетик цветов и стремительно исчезнет. Но каждый, кому доставались ее волшебные незабудки, сам не понимая отчего, вдруг вспоминал о том, кто ему был дорог, и вот уже бежал набирать номер телефона, писать письмо или покупать цветы тому, кого любил и по кому неожиданно так соскучился.

Незабудка являлась ангелам, незримо приходила к людям и была одной из тех райских загадок, которые, возможно, никогда не поддадутся ни объяснению, ни управлению.