Сан-Инферно. Новичок - Татьяна Зимина

лесенка снаружи — так вот как Лолита узнала о том, что они протащили "зайца".

Весь клуб был как на ладони.

Стена напоминала калейдоскоп: на каждом отдельном экране что-то двигалось, менялось, гости приходили, садились за столики, уходили...

— А камеры есть во всех помещениях? — скроив невинное лицо, спросил я.

Но Лолита меня просекла:

— В пентхаусе, где живут хозяин и его подружка — нет.

— Да я вовсе не...

Хотя да. В глубине души я МЕЧТАЛ найти камеру, которая наблюдает за Анжелой... Круглосуточно.

— Слушай! — меня осенило. — А записи ты сохраняешь?

— Разумеется.

— Можешь показать того чувака, у которого, якобы, украли артефакт?

— Именно поэтому я и привела тебя сюда, — кивнула Лолита. — Сама я посмотрела их уже раз двадцать, но...

— Взгляд замыливается, — подхватил я. — К тому же, я новичок. Могу заметить что-то, что тебе кажется совершенно обычным, поэтому ты и не обращаешь внимания.

Я почти не удивился, когда из шкафа Лолита достала обыкновенный ноутбук, явно китайской сборки, и водрузив его на журнальный столик, активировала экран.

Включила быструю перемотку, а потом сделала крупный план.

— Вот он, — пояснила она, ткнув стрелкой мыши в довольно худого господина в чёрном плаще.

— Выглядит подозрительно, — высказался я.

Мы с Лолитой уселись на низкий диванчик голова к голове. Что дало мне почувствовать запах её волос, её большого, тренированного тела... И не возьмусь утверждать, что мне было неприятно.

— Это Карбункул. Он маг.

Я моргнул. Магия, неотличимая от технологий, и технологии, больше смахивающие на магию... Эйнштейн был бы в восторге.

— И чем он промышляет?

Маг выглядел как скелет, на который натянули слишком мало кожи. Лицо треугольное, сплошные острые грани. Впечатление усиливалось острой козлиной бородкой.

Чёрные волосы прилизаны так, что кажутся нарисованными. Под плащом — чёрная водолазка, а на ноге, которая высовывалась из-за накрытого белой крахмальной скатертью стола — чёрный ботфорт выше колена.

— Карбункул — свободный предприниматель, — пояснила Лолита. — Берёт заказы, выполняет, клиенты ему платят. Сюда он пришел, судя по всему, для встречи с очередным клиентом... Смотри, вот сейчас.

К столику мага подошел коротышка в канареечной рубашке и красных подтяжках. Они раскланялись, и коротышка, подпрыгнув, уселся на стул напротив Карбункула.

Между ними завязался разговор. Я отслеживал по хронометражу в уголке экрана: первые две минуты они беседовали вполне мирно, затем начали по-очереди писать что-то на салфетке.

Написанное не нравилось обоим.

Через десять минут маг сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. Лицо его выражало непроницаемое презрение.

Коротышка спрыгнул со стула, погрозил кулаком и удалился.

— Не сошлись в цене, — изрекла Лолита.

— А может, коротышка предлагал что-то, несовместимое с его кодексом чести?

Охранница громко рассмеялась.

— Карбункул — лучший маг в городе. А учитывая, что маги — самые беспринципные, бессовестные и жесткие существа из всех, что я знаю, можно сделать соответствующий вывод. Такова цена успеха: хочешь быть лучшим — в первую очередь стань беспощадным.

Это мне напомнило дельцов с Земли... В каком-то смысле, они тоже были магами. Я имею в виду их потрясающее умение добывать баснословные прибыли буквально из ничего...

— Может, коротышка предложил слишком мало? — спросил я.

— Не думаю, — кивнула Лолита. — Хомяк, — так зовут коротышку — довольно преуспевающий булочник. Услуги мага ему вполне по карману...

— Другой вопрос: зачем ВООБЩЕ булочнику мог понадобиться маг? — глубокомысленно изрёк я. — Не мог он, расстроившись отказом, слямзить по-тихому амулет, чтобы самому им воспользоваться?

— Хомяк после разговора с Карбункулом сразу ушел, — поджала губы Лолита. — По дороге он ни с кем не разговаривал, даже в уборную не заходил. Видать, очень расстроился.

— А Карбункул?

— Посидел ещё немного, — нажав пару кнопок, Лолита перемотала запись. — Допил своё вино, посмотрел свой приватный танец...

— Стоп!

Лолита остановила картинку.

— Я имел в виду, вот с этого места поподробнее, — пояснил я. — Что за танец? Где это происходит? Кто его танцевал?

— По законам гильдии праздников и оргий, в приватных кабинах нельзя устанавливать камеры, — отчеканила Лолита.

— Но ты ведь всё равно установила, — прищурился я. — Хотя бы крохотный жучок.

— Ладно, ты прав, — Лолита вновь переключила экран. — Но если ты об этом сболтнёшь...

— Я помню, — перебил я поспешно. — Пастуший пирог.

Надо будет всё-таки узнать, что это такое...

Теперь, стараниями Лолы, мы наблюдали на экране довольно тесную, обитую малиновым бархатом кабинку. По периметру её располагался диванчик, а в центре был закреплён шест.

В кабинку, оглядываясь, как преступник, пробрался маг. Если бы я не знал, что он — потерпевший, то ни секунды бы не сомневался, что вор — именно он и есть.

Устроившись на диванчике, Карбункул приготовился ждать. Лицо его не выражало ничего: ни нетерпения, ни предвкушения запретных удовольствий... Да чего угодно! Нет. Он был таким же возбуждённым, как мороженая курица.

А потом бархатные шторки слегка разошлись, и в кабинку впорхнула... Ариэль.

Глава 7

— Выключи! — я сам захлопнул крышку ноутбука, и вскочил.

Лолита наблюдала за мной молча и где-то даже понимающе. А я никак не мог успокоиться. Ариэль! С которой мы совсем недавно...

— Но ты ведь не веришь, что это она украла камень! — вскричал я, когда вдоволь набегался.

— Твоя проблема, Оторва, в том, что ты всё воспринимаешь слишком близко к сердцу, — изрекла Лолита.

— Это не правда! — я стукнул кулаком в ладонь другой руки. — Я...

— Ну да, ты, — она спокойно откинулась на спинку дивана, и закурила. Дым пах необычно, но сейчас мне было совсем не до этого. — Возьми наш случай: услышав, что у меня проблемы, ты тут же кинулся помогать.

— А разве не так поступают друзья?

— Да в тот момент мы и друзьями-то не были.

— Зато теперь стали! Разве оно того не стоило?

— Вот видишь, — она отдала "салют" зажженной сигаретой. — Ты слишком большой оптимист. Чересчур веришь в лучшее.

Я усмехнулся.

— Бабушка растила меня одна. Брала дополнительные уроки, работала репетитором... Но жили мы всё равно очень скромно. И я просто НЕ МОГ не верить в лучшее. Иначе