Невеста с подвохом (СИ) - Анастасия Миллюр

мыслью о предстоящем материнстве. Я даже иногда клала руку на живот, конечно, испытывая при этом ужасающе странное чувство, но где-то в его глубине скрывалась нежность.

Лакей распахнул передо мной дверь, и я, войдя в зал, обнаружила, что многие девушки отсутствовали, а на многих совсем не было лица. Увидев, наконец, Диари, привалившуюся к стене и разглядывающую пейзаж за окном, я поспешила к ней.

— Здравствуй, — поприветствовала я ее.

Она обернулась ко мне и улыбнулась.

— Здравствуй. Как осмотр?

— Все хорошо. — Я огляделась, подмечая общую атмосферу подавленности. — А что здесь происходит?

— Осмотрели трех девушек, и всех трех признали негодными в кандидатуру на роль невесты кронпринца, — ответила демоница, пожав плечами. — Вот все и беспокоятся.

Вошла молодая женщина в белом платье, назвала имя очередной претендентки, и они вместе удалились, сопровождаемые взглядами остальных. Я задумчиво посмотрела на закрывшуюся дверь, а затем вернула свое внимание Диари.

— А тебя уже проверили?

Демоница качнула головой.

— Да, я пригодна, — она вдруг как-то зло усмехнулась. — Нас осматривают словно кобыл. Проверяют, готовы ли мы стать идеальным сосудом для вынашивания детей кронпринца.

Сама не зная того, девушка наступила на больную мозоль. Я прочистила горло и переспросила:

— Сосуд для вынашивания детей кронпринца?

Она посмотрела мне в глаза и насмешливо приподняла брови.

— Ты не знаешь что ли? Его Королевское Высочество кронпринц Ксавьен не может быть коронован, пока у него не родится ребенок.

Глава 8

— Анна, прошу вас, вставайте!

Я застонала, накрылась одеялом и перевернулась на бок, стремясь спрятаться от настойчивого голоса, который вырывал меня из такого приятного сна. Почувствовала, как стало холодно ногам, и поджала их.

— Да вставайте же! Горничные уже полчаса в дверь стучатся!

С большой неохотой я открыла глаза, которые всеми своими силами сопротивлялись такому надругательству над ними. Увидела перед собой край формы своей телохранительницы и глубоко вздохнула, вновь смыкая веки. Новый день, новые заботы.

Наверное, на меня снизошло божественное благословение, ибо я все же смогла встать с кровати. Совершенно не важно, что Альди еще минут двадцать пыталась меня растолкать. Неужели я виновата в том, что ужасно хотелось спать, несмотря на то, что отдыхала прилично? Это вообще не моя вина, наверняка дети виноваты!

Умывшись и собравшись, мы вместе с телохранительницей спустились в столовую как раз к окончанию завтрака. Едва мы вошли, леди Сафтас, которая сидела во главе стола, очень неодобрительно на нас посмотрела и записала что-то в маленьком блокнотике.

Когда я уместила свою пятую точку на стуле, а лакей подал мне приборы и налил в кружку молоко, графиня Витро кинула еще один взгляд в мою сторону и холодно произнесла:

— Впредь старайтесь не опаздывать, леди Лишхас. Знаете, в другом мире бытует истина: «Пунктуальность — вежливость королей». Подумайте об этом, если мечтаете стать невестой кронпринца.

— Точность, — пробормотала я машинально.

Женщина слегка приподняла брови и взглянула на меня пристальнее.

— Что, простите?

Я прокашлялась, поняв, что сморозила глупость, но все же сказала:

— В оригинале фраза звучит: «Точность — вежливость королей», но в сущности это не важно. Извините меня, впредь я буду стараться приходить вовремя.

— А вы, я вижу, знаток иномирной культуры?

Я улыбнулась как можно невиннее и слегка пожала плечиком.

— Да, интересуюсь.

— Что ж, это похвально.

Дальнейшая трапеза проходила для меня молча. Некоторые девушки тихонько переговаривались, стараясь не привлекать к себе грозный взгляд леди Сафтас. Диари отчего-то не спустилась к завтраку, и мне ужасно хотелось проверить, не случилось ли что.

Лакей убрал от графини Витро столовые приборы и посуду, другой отодвинул ее стул, и она поднялась.

— Наслаждайтесь кушаньями, леди. Завтра вас ждет экзамен по истории и праву нашей страны. Вечером все желающие могут отправиться в королевские купальни.

Женщина поклонилась нам и ушла. Я отметила, что число девушек, которые продолжили участвовать в отборе, несколько сократилось. Неужели столько из них оказались непригодны? Или Ксавьен специально приказал отсеять больше, чем нужно?

— Да ведь по всему свету ходили слухи, что она уже давно не являлась девицей, — вдруг услышала я чей-то шепот.

— Ты дурочка, Имина! Это совершенно не важно!

Последний голос я различила, он принадлежал Земфине. Девушка сидела в очень красивом розовом платье и с удовольствием уплетала мороженное из высокой креманки.

— А что же тогда важно?

— Это же очевидно! — ответила она, проглотив сладость, и указала ложкой в сторону своей собеседницы. — Чтобы девушка могла родить, и у нее не было наследственных или неизлечимых заболеваний.

Что ж, пожалуй, это было разумно в свете того, что Ксавьену буквально позарез нужен ребенок.

Как-то сразу вспомнила свое нелегкое положение и загрустила. Все же было бы неплохо разузнать, как я в такую неловкую ситуацию-то попала, а жених, гад хвостатый, словно воды в рот набрал...

Внезапно в голове вспыхнули слова леди Сафтас, которым я изначально не придала особого значения. Она сказала о том, что завтра будет экзамен! И хотя княгиня Ашдэс буквально заваливала меня разной информацией, в числе которой были также и право, и история, я помнила откровенно мало. Поэтому было бы совсем неплохо пройтись до библиотеки и освежить в памяти сии знания.

С тоской осмотрев красиво накрытый стол, который однако не вызывал во мне никаких чувств, кроме ощущения тошноты, я сложила столовые приборы, тем самым давая понять, что закончила завтракать. Тут же мой стул отодвинулся, и я, поднявшись, направилась к Альди, которая стояла у стены вместе с остальными телохранителями.

— Вы закончили, леди Лишхас?

— Да, — я улыбнулась, посмотрела на дверь и спросила: — Скажи, ты знаешь, как добраться до библиотеки?

***

Я ожидала многого, но определенно не такого. Мы оказались в огромном зале, где высота потолка была, кажется, метров десять. Цветовая гамма была выдержана преимущественно в коричневых и золотых тонах. На полу был паркет, на потолке — роспись. Все стены занимали книги. Там было несколько ярусов, к которым прилагались передвижные лестницы. В помещении витал какой-то совершенно особенный запах книг, дерева, а еще неуловимый аромат чего-то сладкого.

Зал уходил далеко вперед, и я, одержимая любопытством, пошла по коридору. Альди осталась сторожить у дверей.

Повернув за угол, на одном из диванчиков, что располагался у окна, занавешенного красной бархатной шторой, я еще издали заметила демона. Это был мальчик лет двенадцати.