Мудрецы Талмуда. Сборник сказаний, притч, изречений - Сборник

Возвращаясь из своего путешествия, р. Пинхас завернул в усадьбу Раби. Тут ему пришлось проходить мимо стойл, и в воротах одного из них он заметил мулов белой масти.

– Этот человек, – сказал р. Пинхас, – держит смерть в своем доме.[72] За его столом я есть не стану.

Услыша эти слова, вышел к нему Раби и говорит:

– Обещаю тебе немедленно продать этих мулов.

– Сказано: «Перед слепым не клади препятствия».[73]

– Пущу их на волю.

– Этим только увеличишь опасность.

– Велю перерезать у них сухожилия на ногах.

– Нарушишь закон о жалости к животным.

– Убью их, наконец.

– Нарушишь повеление «не порти» (ничего полезного).

Раби продолжал усиленно просить его войти в дом и разделить с ним трапезу. Но в ту минуту видит Раби: точно гора выросла между ними и скрыла р. Пинхаса от глаз его.

Заплакал Раби при виде этого.

(Хул., 6)

Сказка о потерянной и найденной жемчужине

У одного сарацинского царя выпала дорогая жемчужина из венца, и прежде чем успели ее поднять, подскочила крыса, проглотила ее и убежала.

Обратился тот царь к р. Пинхасу, прося его отыскать жемчужину.

– Что я, колдун, что ли? – отвечает р. Пинхас.

– Имя твое, учитель, – говорит тот царь, – славится повсюду, и к тебе как к угоднику Божьему, обращаюсь я за помощью.

И было повеление от р. Пинхаса всем крысам того места явиться. Оказалась одна с необыкновенно выгорбившейся спинкой.

– Вот эта! – заявил р. Пинхас.

И крыса, подчиняясь его велению, отдала жемчужину обратно.

(Иеруш. Дем.)

Р. ИУДА-НАСИ (РАБИ, РАБЕНУ ГА-КАДОШ)

Обмен детьми

Вышел указ, воспрещающий совершать обряд обрезания. А у р. Симеона бен Гамлиеля как раз к тому времени родился сын, прозванный впоследствии Рабену Га-Кадош.[74] – Мыслимо ли, – сказал себе р. Симеон, – повеление Господа нашего нарушить, а приказание этих нечестивцев исполнить?

Не колеблясь нисколько, он совершил обрезание новорожденного.

Узнал об этом начальник того города и, призвав р. Симеона, спрашивает:

– Как дерзнул ты нарушить повеление кесаря?

– Я исполнил повеление Бога, – отвечает р. Симеон.

– Слушай, – говорит начальник, – я, правда, должен оказывать тебе всяческий почет и уважение как главе народа. Но тут дело касается императорского указа, и я этого так оставить не могу.

– Что же ты намерен сделать?

– Отправить тебя в Рим, и пусть кесарь сам решит, как поступить с тобою.

Отправил начальник к кесарю жену р. Симеона с новорожденным.

После целого дня пути остановилась мать с ребенком на ночлег в доме одного знакомого римлянина. У этого римлянина также был новорожденный сын, которому отец дал имя Антонин. Мать Антонина, увидя жену р. Симеона, с которою была дружна, спрашивает:

– По какому случаю ты здесь?

Рассказала ей жена р. Симеона: так и так, вышел приказ кесаря, но мы с мужем не послушались, совершили обрезание, и вот везут меня с ребенком к кесарю.

Услыша это, римлянка говорит:

– Если желаешь, возьми с собою к кесарю моего сына (он не обрезан, конечно), а твой пусть остается у меня до твоего возвращения.

Жена р. Симеона так и поступила и с подмененным ребенком отправилась к кесарю.

Обнаружилось, что ребенок необрезанный. Разгневался кесарь на того начальника и подверг его строжайшему наказанию, а мать с ребенком отпустил с миром.

Вернулась она к своей подруге, матери Антонина, и та сказала:

– Так как небесам угодно было через меня совершить чудо тебе, а я через моего сына, твоему сыну, то пусть эти дети наши станут добрыми друзьями на всю жизнь.

(Бет-Гам. 6; Тосеф., Аб.-3. 10)

Восемь благ

Р. Симеон бен Менасия говорил:

– Восемь благ насчитывали наши мудрецы в награду благочестивым: красоту, силу, богатство, почет, глубину ума, долгоденствие, седину благословенную и многочисленное потомство. Всех этих благ вместе удостоился Раби и дети его.

(Аб., гл. 6)

Из-за теленка

В продолжение тринадцати лет поражен был Раби тяжкой болезнью. И болезнь его, и исцеление произошли от случая.

Однажды вели по улице теленка на бойню. Когда резники поравнялись с проходившим в то время Раби, теленок вырвался и, подбежав к Раби, с жалобным ревом спрятал голову в полы его одежды, как бы умоляя заступиться за него. Но Раби отогнал теленка, говоря: «Ступай, куда тебя ведут, – ты на то и создан!»

– Он не знает жалости, – сказали на небе, – пусть же он сам испытает страдания.

И в ту же минуту Раби поразил тяжкий недуг. Исцеление же его произошло от следующего случая. Убирая в доме, служанка нашла выводок хорьков и вознамерилась вымести крошек-зверьков вместе с мусором. Увидя это, Раби закричал ей:

– Оставь их! Милость Господа на всех творениях Его.

И тогда сказали на небе:

– Он смиловался, – смилуемся и над ним.

(Б.-М., 84; Береш.-Р., гл.33)

В голодный год

Однажды в голодный год Раби открыл свои зернохранилища, заявив:

– Пусть приходит всякий, учившийся чему-нибудь: Св. Писанию, Мишне, Талмуду – галахе ли или агаде. Круглым же невеждам вход сюда закрыт.

С трудом удалось пробиться туда р. Ионатану бен Амраму. Подошел он к Раби и говорит:

– Учитель, дай мне на пропитание.

– Учился ли ты, сын мой, Св. Писанию? – спрашивает Раби.

– Нет.

– Мишне?

– Нет.

– Какое же право ты имеешь на даровое пропитание?

– Учитель! Накорми меня, как ты накормил бы собаку или ворона.

Велел Раби выдавать ему на пропитание. Но вскоре же начал раскаиваться в этом: следовало ли все-таки давать хлеб какому-то невежде?

– Отец, – заметил ему сын его р. Симеон, – если я не ошибаюсь, человек этот один из твоих бывших учеников. Зовут его Ионатан бен Амрам, и он известен тем, что никогда за всю жизнь свою не позволял себе извлекать малейшую пользу из своего звания ученого.

Удостоверившись в этом, Раби объявил:

– Отныне житницы мои открыты для всех без исключения.

(Баба-Б., 5)

Двенадцать вдов

Было тринадцать братьев. Двенадцать из них умерли бездетными. Приходят их вдовы к Раби и требуют, чтобы оставшийся в живых женился на них, согласно закону.[75]

– Учитель! – говорит тот. – Я не имею достаточно средств, что бы кормить их всех.

– Мы сами будем содержать дом, – заявляют вдовы, – каждая из нас по одному месяцу в году.

– А в високосные годы кто же возьмет на себя издержки на лишний, тринадцатый месяц?

– Это я принимаю на себя, – заявляет Раби и, пожелав им счастливой жизни, отпускает их с миром.

Проходят три года, и Раби сообщают:

– Целый табор детей явился на поклон к тебе.

Выглянул Раби в окно и видит: двенадцать женщин и с ними детей целых три дюжины.

– Зачем, – спрашивает он, – явились вы ко мне?

– Чтобы ты дал нам на пропитание на тринадцатый месяц нынешнего високоса.

Раби ничего не оставалось, как исполнить их требование.

(Иеруш., Иеб.)

Дочь вероотступника

К Раби явилась однажды женщина и говорит:

– Учитель, дай мне на пропитание.

– Кто ты? – спрашивает Раби.

– Я дочь Ахера.

– Как! – воскликнул Раби. – Еще осталось потомство от него на земле? Не сказано ли о ему подобных: «Ни сына у него, ни внука в народе его»?

– Учитель! – продолжала дочь Ахера. – Вспомни великую его ученость и не вспоминай о поступках его.

В эту минуту пал огонь с неба и опалил кресло, на котором сидел Раби.

Видя это, воскликнул Раби со слезами на глазах:

– Если ради человека, посрамившего Тору, возможно подобное, то сколько же возможно чудесного ради тех, кто почитал и прославлял ее!

(Хаг., 15)

Неоценимый подарок

Парфянский вельможа Артабан послал в подарок Раби драгоценный жемчуг, рассчитывая, что Раби отдарит его чем-нибудь не менее ценным. Раби же послал ему мезузу.[76]

Посылает Артибан сказать Раби:

– Я послал тебе вещь, которой цены нет, а от тебя я получаю безделицу, стоящую какую-нибудь мелочь!

Отвечает Раби:

– Все мои и твои драгоценности ничего не стоят в сравнении с этой безделицей. Более того, ты послал мне вещь, которую мне приходится оберегать, а то, что я тебе послал, будет и наяву, и во сне тебя оберегать.

(Береш.-Р., гл.35)

Преждевременный Мессия

Илия-пророк часто посещал школу Раби. Однажды, в день новомесячия, он явился позже обыкновенного.

Спрашивает его Раби:

– Почему опоздал сегодня господин мой?

– Время прошло у меня, – отвечает Илия, – пока я поднял праотца Авраама из гробницы, дал ему совершить омовение и стать на молитву, после чего я вновь уложил его. То же самое с Исааком, затем с Иаковом.

– Отчего, – спрашивает Раби, – господину моему не поднимать праотцев одновременно?

– Из опасения, – отвечает Илия, – чтобы силою общей их молитвы не был бы Мессия преждевременно призван на землю.