Фармацевт - Александр Юрьевич Санфиров

Так, что рекомендую вызвать психиатра для решения вопроса о переводе больной в психиатрический стационар.

После этого я помахал рукой, потерявшим дар речи докторам и покинул больницу.

Интермедия

— Кто-нибудь знает, что это за мелкий наглец? — спросил дежурный врач у окружающих.

Все недоуменно глядели друг на друга, пока одна из медсестер не заявила:

-Так это санитар из автоклавной. Он принят временно на работу, до учебы.

— И где, этот нахальный молодой человек учится? — не успокаивался доктор.

Медсестра пожала плечами.

-Вроде бы поступил в медучилище, так Женька Лукьянова рассказывала.

-Товарищи, не время разбираться, кто это был. Кто бы он не был, но, похоже, этот молодой человек прав, — заметила терапевт. — Надо вызвать психиатра и пусть он решает вопрос о переводе больной.

Я же торопился домой и нисколько не тревожился о последствиях своего выступления. Никто назавтра даже не вспомнит о нём. Даже не похвалят. Потому, что меня никто всерьез не воспринимает. Ну, тыкнул парень пальцем в небо и случайно попал в точку, а мог и не попасть.

Зато мама мой приход встретила на ура. Через пятнадцать минут мы, вооружившись тяпками и ведрами, отправились на огород. Конечно, в магазине картошка никогда не исчезает из продажи и стоит копейки. Вот только зимой из десяти килограмм картофеля половина уйдет в отходы по причине того, что с хранением овощей в Советском Союзе большие проблемы. Так, что на картошку денег мы не тратим, а копейка, как известно, рубль бережет.

Денек для позднего августа оказался солнечным, так, что выкопанная картошка быстро высыхала на ветру. Работали мы без перекуров, поэтому дело шло достаточно быстро.

-Вить, запали костерок, запечём картошки немного, — неожиданно предложила мама, когда на поле оставалась всего две неубранные борозды. — А я схожу домой за солеными огурцами.

Наши огороды располагались на полосе между домами и настоящим хвойным лесом, так, что в хворосте недостатка не было.

Когда мама пришла с банкой огурцов, я уже разгребал угли, чтобы уложить на их место с десяток картофелин, закрыл их старым ржавым ведром и сгреб угли обратно.

С маминой подачи мы начали копать картошку первыми из жителей нашего дома, поэтому неудивительно, что дети, играющие во дворе, внимательно наблюдали за нами. И они моментально вычислили, что костёр я разжег не просто так.

Увы, после того, как я снял ведро и выкатил печеную картошку из огня, её моментально расхватали прожорливые малыши. Ну, не драться ж с ними. Тем более, мама смотрела с довольной улыбкой на перемазанные сажей рожицы, все-таки вывалял картошку в золе пока вытаскивал.

-Не злись, — тихо сказала она. — Положи еще картошки, пусть печётся. На всех хватит.

Можно подумать, я злился, да ни в жизнь!

В итоге, чтобы удовлетворить аппетиты ребятни пришлось печь картошку еще два раза.

Сам я тоже с удовольствием съел несколько картофелин, закусывая их соленым огурцом.

Пить после этого хотелось неимоверно. Однако работа еще не была закончена. Загрузив подсохшую картошку в мешки, я начал возить их по одному на тачке к дому. Хотелось бы грузить больше, но мое хилое тело с трудом справлялось с одним.

-Спортом тебе надо заняться, Витёк, — посоветовал я сам себе, высыпая мешок в отсек в нашем подвале.

Наш ударный труд мы завершили практически в темноте, но задача была выполнена. Правда, я находился на последнем издыхании, но храбро старался этого не показывать. Главное — картофельная эпопея была завершена, хотя впереди меня ждала точно такая же только продолжительностью в месяц.

В больнице про мою вчерашнюю эскападу никто не вспомнил, я же ситуацию не педалировал итоже ничего не говорил.

Моя командирша последние дни на работе практически ничего не делала, приучил, понимаешь, на свою голову. С другой стороны беременность она переносила плохо и с нетерпением ждала выхода в декрет. Единственно, что печалило женщину это то, что я больше не смогу готовить ей мазь против растяжек.

А все началось три недели назад. Лукьянова вполне освоилась с моим присутствием и считала меня кем-то вроде младшего брата. Поэтому как-то в разговоре пожаловалась, что у неё появляются стрии на животе.

-Можно попробовать народное средство алоэ с яичным желтком, — посоветовал я.

-Ой, а у меня дома нет алоэ, — сообщила Женя.

-Ладно, принесу тебе алоэ, только яйца сама принесешь, — ответил я.

Дома я срезал несколько листков алоэ и на ночь положил в холодильник.

Утром взял один листик в руки и каким-то шестым чувством понял, что брать его для употребления рано.

Нахохлившейся Женьке сказал, что алоэ надо вылежаться в холодильнике еще сутки.

На следующий день я принес алоэ с собой, выдавил сок в чашку Петри и начал примешивать к нему желток. Через минуту вилка, которой я взбивал получившуюся массу, ощутимо нагрелась, но почему-то я даже не удивился, а принял это, как должное.

-Держи, — протянул я стеклянную плошку Лукьяновой. — Теперь иди и мажь свой живот.

Девушка схватила её и убежала в бытовку.

На следующий день о мази она больше не вспоминала, и ходила озабоченная своими проблемами. Однако через три дня она пришла на работу и первым делом сообщила мне, что стрии у неё стали меньше, поэтому ей срочно необходима новая порция мази.

Живот она мне не демонстрировала, поэтому полагаться я мог только на её слова. Но возражать не стал и начал готовить эту смесь каждый день.

Вот только мама заинтересовалась, куда это исчезают листья с её любимого цветка.

Узнав, для каких целей я срезал листья, поинтересовалась, помогла ли мазь.

Услышав ответ, задумчиво глянула на меня и погладила по голове. Но никак не прокомментировала.

Но я-то Валентину Викторовну уже хорошо изучил, да и в Витькиной памяти хранится много воспоминаний.

Мама все замечает, и наматывает на свой виртуальный ус. Так, что все уже она оценила и сложила, как хороший следователь. Теперь остаётся только ждать, когда меня потащат на допрос.

Третьего сентября я, как штык явился в медучилище на общее собрание первокурсников. Ну, что сказать, действительно, врачиха в поликлинике оказалась права.

Я находился в малиннике. На большой зал, заполненный студентками, парней насчитывалось вместе со мной всего двенадцать человек. А симпатичных девочек больше сотни.

Во время речи директора я уже мысленно ехал в деревню в женском коллективе и там уже общался с девушками со всем опытом прошлой жизни. Однако вскоре стало понятно, что этим планам сбыться не суждено. Всех парней пригласили в кабинет завуча.

Пока в кабинете никого кроме нас не было, мы изучали друг друга. Судя по взглядам, кидаемым на меня, я был оценен наименьшим количеством баллов. Чему не удивился, трудно спорить с очевидностью. И здесь в училище, я оказался самым мелким из присутствующих.

-Добрый день мальчики,