DIMOH. Сказка для детей от 14 до 104 лет - Александр Торик

Тварь дёрнулась несколько раз в конвульсиях, членистые паучьи лапы подломились, и рыбий хвост безжизненно рухнул в поднявшуюся пыль. Детская головка открыла свой невинный маленький ротик, который начал вдруг растягиваться, охватывая свою поражённую жертву, словно натягиваясь на неё чулком, и вскоре щучьеголовое чудище оказалось внутри разбухшего чрева своего победителя. Насытившийся нежнокожий монстр медленно пополз в сторону виднеющейся неподалёку расселины в высокой скале.

Димка начал приходить в себя.

– Похоже, здесь нескучно, – поёживась от медленно проходящего озноба, проговорил он, – кажется, я поторопился с выбором уровня сложности...

Однако надо было как-нибудь выбираться из этой переделки. Внимательно оглядевшись и прислушавшись, Димон решился, наконец, соскользнуть с дерева на землю и, ещё раз оглядевшись, припустил рысцой к видневшейся в нужном ему направлении рощице.

Расстояние до неё не превышало полукилометра и, успокоенный передышкой в приключениях, Димон постепенно перешёл с рысцы на неторопливый шаг. Невидимое солнце заметно припекало, Димкина тень двигалась впереди него самого, опережая его метра на полтора. Смешная такая тень, ещё более узкоплечая, чем её хозяин, с причёской типа «я упала с самосвала – тормознула головой» или «взрыв на макаронной фабрике». Димка развеселился.

– Прикольная причесуха! Прямо, Незнайка из старого советского мульта! – он помахал метлой шевелюры из стороны в сторону. – А это что за капюшон?

Димон удивлённо остановился. У его тени на голове появился высокий островерхий капюшон, а от плечей в стороны выросли остроконечные крылья, как у реактивного самолёта. Что за «феня»? Поражённый внезапной догадкой, Димка медленно поднял голову и ахнул. Закрывая от него источник света, безмолвно, словно в подводном фильме Жака Ива Кусто, метрах в десяти над Димоном парила огромная акулья туша.

– Кархарадон! Большая белая! – безошибочно опознал получивший некогда пятёрку за доклад по акулам на уроке биологии Димка. Он замер, затаив дыхание и глядя, как в воздухе над ним, словно в воде (или шут их знает, что тут у них за среда вместо воздуха!), слегка шевеля плавниками и хищно изогнутым серпом хвоста, медленно сканирует окружающее пространство неподвижными стекляшками выпученных глаз самый страшный хищник морей и океанов.

– Кажется, мне кердык! – почти равнодушно пронеслось в сознании Димона.

Акула замерла, явно сосредоточившись на каком-то объекте, затем, распахнув, словно ковш экскаватора, страшную многозубую пасть, легко, будто с горки, скользнула вниз, куда-то к невысоким кустам метрах в двадцати левее Димона. Тотчас же оттуда раздались недолгие истошные визги, и бомбообразное чудовище вновь взмыло в высоту, держа в челюстях какое-то слабо шевелящееся существо, покрытое густой шерстью, но с человеческими ногами.

Акула сделала пару жевательно-глотательных движений, жертва исчезла в её бездонном брюхе, и «большая белая» вновь начала сканировать окрестности объективами мертвенно поблёскивающих глаз.

– Почему она ещё не напала на меня? Может быть, она реагирует только на движущиеся объекты? Или я не похож на её обычную добычу? – успел подумать Димка и в то же мгновенье увидел, как снова распахнулась страшная пастища, усаженная треугольниками бритвенно острых зубов, и «большая белая» нырнула прямо на него.

Вновь уроки добродушного соседа по даче, бывшего ВДВ-шника Мишани (каждый раз в подвыпившем состоянии обещавшего сделать из хилого подростка Димки «реального десанта» – ударение на «е»), пригодились нашему герою. Прыжок вбок с переворотом явно вызвал бы похвалу у Димонова «тренeра-инструктора».

Акула хряпнулась рылом в место, где только что стоял Димон, захлопнувшимися челюстями гребанув песка с камнями, и с тупым бесстрастным видом вновь взмыла на исходную позицию метрах в десяти над землёй.

– Если я останусь на месте и буду только уворачиваться от этой зверюги, то рано или поздно она меня всё же схватит. А если буду бежать зигзагами, как бегут в кино пленные от выстрелов конвоиров, то шансов не быть проглоченным станет побольше, – рассудил Димон и, не дожидаясь следующей атаки кархародона, рванул к роще, петляя, словно заяц, из стороны в сторону.

Он оказался прав. Поставив, очевидно, рекорд по бегу зигзагами, Димка пулей проскочил остававшуюся до рощи сотню метров и, задыхаясь, нырнул под сень деревьев, ещё дважды избежав захлопывавшихся совсем рядом жутких челюстей. Оказавшись в безопасности под защитой деревьев, Димка в изнеможении рухнул на траву и закрыл глаза, пытаясь отдышаться.

– Во, блин, попал! – размышлял Димон, лёжа на мягкой шелковистой траве и наслаждаясь её нежными объятиями. – А всё понты корявые! Ах, какой я крутой «геймер»! Ах, подайте мне уровень покруче! И вообще! Ах, какой герой-спаситель! Да если бы не Вестник да пять слов Афанасиевых, где бы я сейчас был и что бы я сейчас делал! И что мне теперь дальше делать-то?

Он попробовал приподняться и вдруг ощутил, что нежные объятья шелковистой травы стали слишком уж крепки и неразрывны. Он не смог даже пошевелить ни рукой, ни ногой. Руки, ноги, туловище, шея оказались намертво оплетены и притянуты к земле мягкими, но, словно капроновая леска, прочными травинками.

Расширившимися от охватившей его паники глазами он созерцал, как из мягких травинок начинают вылезать змееподобные упругие стебли, усыпанные, подобно щупальцам осьминога, множеством кроваво-красных присосок с выступающими из их середины осиными жалами. Эти стебли неторопливо, будто прицеливаясь, начинали приникать к опутанному, словно муха в паутине, парализованному страхом Димону. Присосочки начали присасываться к его телу, он ощутил первые покалывания острейших жал. Леденящий ужас пронизал Димона насковозь, сознание стало меркнуть.

– Вестник! Помоги! – только и успел крикнуть он. – «КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ», – пронеслись в его угасающем сознании слова Афанасиева призыва.

Вдруг что-то произошло. Яркая вспышка ослепительно-белого света, затем лёгкая дымка тумана, благоухающая неведомым Димке, но необыкновенно сладостным ароматом, окутала его. Сознание снова прояснилось, и Димон почувствовал, что свободен от спеленывавших его пут.

Он вскочил на ноги. В радиусе около трёх метров вокруг места, где он только что лежал, вся трава с кровожадными щупальцами была словно выжжена неизвестным огнём, только сухие рассыпающиеся стебли лежали на земле.

– Опять помогло! – в радостном недоумении отметил про себя Димон. – Надо будет выяснить вообще-то, что означают эти слова...

Он огляделся. В нужном ему направлении сквозь негустую растительность рощи виднелись просветы яркого света. Димка собрался с духом и вприпрыжку по прихватывающей его за ноги траве поскакал в ту сторону. Роща скоро закончилась, Димон оказался на её опушке. Перед ним распростёрлась фантастическая панорама.

Громадный, чёрный, словно угольный карьер, котлован круговыми террасами спускался вниз к невидимому в глубине дну. На всех террасах кипела какая-то странная, параноидальная жизнь, словно все самые безумные ночные кошмары собрались здесь воедино в какой-то глобальной бессмысленной шоу-презентации.

Странные существа – полулюди-полузвери-полурастения – кишели по всему пространству котлована, передвигаясь на ногах, руках, ползком, скачками, перелетая с террасы на террасу на всех видах птичьих, насекомоподобных, летуче-мышиных и прочих оперённых и перепончатых крыльев.

Все эти мерзковато-жуткие существа, словно злые дети с куклами, совершали различные агрессивно-садистские действия с человеческими живыми фигурками, изобретательно мучая их самыми изощрёнными, порождёнными демонической фантазией способами.

Одни монстры накалывали несчастных на различные острые предметы – от старинных алебард до заострённых стволов деревьев, другие связывали по нескольку фигурок их собственными различными частями тел и творили с этими живыми связками всякие непотребства, третьи жевали и глотали свои жертвы, тут же извергая их из разных отверстий собственных туловищ и затем пожирая вновь.

Некоторые варили или жарили страдальцев на открытом огне в различных сосудах. Другие терзали своих подопечных с помощью самых невообразимых приспособлений и инструментов, а самые мерзкие твари нанизывали обнажённые фигурки на цепи или верёвки и украшали этими жуткими, извивающимися от муки живыми бусами свои уродливые шеи и туловища.

Непрерывный гул из слившихся воедино стонов и воплей, вперемешку с рычанием и галдением отвратительных чудовищ висел над страшным котлованом.

– Прямо Иероним Босх какой-то! – обмерший от охватившей его жути прошептал Димон, вспомнив часто листавшийся им в детстве альбом с репродукциями из родительской библиотеки. – Только, кажется, реально оживший! Да уж! Насчёт ужасов в этой долине не обманули...