Зорн - Сергей Баунт

– Я вижу, ей уже лучше?

– Да, – ответила невысокая женщина. – Боевые имплантаты, и плюс мы вкололи ей регенерацию.

– Ну что ж, вот и кандидат для пробы. Подкормите её.

Уходя, Маттиас повернулся к маленькой тюремщице и скривил лицо:

– Вообще приведите её в порядок, помойте, переоденьте и обязательно проверьте, что там у неё еще, кроме боевых.

Женщина склонилась в молчаливом поклоне.

Джерези – ординарец полковника-принцессы, – во время посещения так ни слова и не сказала. Чувствовала она себя очень нехорошо. Слабость подкашивала ноги, хотелось опять на пол. Однако она заставила себя стоять и даже не покачиваться. И только когда все вышли, с облегчением привалилась к стене.

Когда её вызвали в штаб бригады и огорошили новым назначением, она постаралась отвертеться:

– Я боевой офицер. Какой из меня ординарец? Тем более принцесса! Что-нибудь ляпну, потом объясняйся в контрразведке.

Однако её слабые попытки пропали втуне.

– Рези, я все понимаю, кому охота подтирать сопли императорской родне, – беседа проходила один на один, и генерал Гворинс заговорил неофициально. – Но и ты пойми меня. Хоть мы и знаем, что за ней присматривает министерство, но не могу я дать в охрану наследнице зеленого лейтенанта. Тебя я столько раз видел в деле, поэтому доверяю как самому себе. Ну а по части повоевать, ты уже давно меня обошла, – подпустил лести Гворинс. – Кроме того, по моим данным принцесса совсем не маменькина дочка. И еще одно; я ведь не навсегда тебя к ней приставляю, так что можешь считать это просто небольшим отпуском.

Такую длинную речь от генерала Джерези выслушала впервые. Она понимала, что ему крайне не хочется, завершая карьеру, чем-то провиниться перед двором.

Генерала Гворинса уважали. Он был по-солдатски прямолинеен и несколько грубоват, но честен и никогда не прятался за спины подчиненных. Понятно, что она согласилась на перевод. Временно. Так командир роты десантной бригады спецназначения капитан Джерези Горман стала ординарцем принцессы Алгалы.

Горман криво улыбнулась разбитыми губами: «Какой насыщенный получился отпуск».

Дверь опять открылась.

Откинувшись на спинку кресла, Глемас смотрел на удалявшуюся капсулу. Несколько раз из её дюз вырвалось пламя, корректируя направление полета. Казалось, что она летит мимо планеты, но гронец знал, что тут проблем не будет, автоматика посадит капсулу именно туда, куда надо. Все проблемы начнутся там – на Зорне. Он слишком давно начал служить, чтобы думать, что все пойдет так, как они задумали в своем плане. Но делать нечего, дальше он никак не мог повлиять на ход событий. Теперь все зависит от землянина.

Глемас отбросил эти мысли. Сейчас надо составить такой доклад в министерство, чтобы там поняли всю важность происходящего здесь и правильно отреагировали. Как бы хорошо не пошли дела у Кротова, без вмешательства Империи тут все равно не справиться. Он вздохнул, отвернулся от экрана наружного обзора и уткнулся в клавиатуру.

Что бы там не думал про него Гронберг, Сергею было страшно. После того, как он улегся в десантной капсуле и плита бронепластика отделила его от всего мира, тревожные мысли не отпускали его. В Афгане всегда – кроме последнего боя – он мог надеяться на помощь товарищей. Здесь же надежда была только на себя. Глемас, рассказавший в последний момент немного о том, почему он не может пойти с ним, пообещал, что в любом случае заберет его с планеты. На Зорне нет такой силы, которая смогла бы противостоять огневой мощи разведкатера. Поэтому Кротов не сомневался, что гронец пробьется к нему. Но для этого надо выйти из подземелья живым и здоровым.

По плану десантная капсула должна приземлиться за городской чертой, среди поросших невысоким кустарником холмов. Там находился один из заброшенных входов в подземелье. Дальнейший маршрут теоретически был отработан неплохо. Сергей прошел по виртуальным подземным выработкам несколько раз. Основные сюрпризы будут ждать, когда он доберется до подземелья общества Верных.

В животе знакомо холодило. Сергей знал, что этот мандраж, всегда возникавший у него перед боем, пройдет, как только начнется реальная работа.

На экране, в который превратилась внутренняя сторона забрала боевого шлема, сначала светились звезды. Потом все исчезло. «Облака», – догадался Кротов. Еще через минуту внизу зажглись огни города. Отключив двигатели, капсула спускалась в планирующем режиме. Остались в стороне светлячки ночного города. Включился посадочный двигатель. В ночной тишине капсула на миг зависла, выбирая место для посадки, и скользнула вниз между холмов. Бесшумно сработали двери, и Кротов выпрыгнул наружу в теплую ночь незнакомой планеты. Прыжок получился слишком мощным. Сергей отлетел метров на шесть от разведывательного аппарата. «Черт, Глемас же предупреждал о меньшей силе тяжести», – землянин присел, приминая мягкий кустарник, и огляделся. Через забрало шлема все было видно как днем. Перекрестье, справа на щитке, замигало, показывая точку входа в подземелье. «Нормально попал, прямо в тютельку», – довольно улыбнулся Кротов. Покрутившись, Сергей запомнил несколько примет, вдруг придется выходить обратно сюда.

Забрав из креплений «калашников», Кротов бросил внутрь боевой шлем и, активировав маскировочный режим капсулы, отошел на несколько метров в сторону. Аппарат слился с окружающим кустарником. Просто в этом месте кустарник стал гуще.

Они долго обдумывали экипировку для похода. Копаясь в записях мертвого резидента, Глемас побоялся, что это местное божество чувствует не только чипы людей, но и вообще все биоэлектронные приборы. Поэтому все «умное» оружие и одежду решили не брать, а другого у гронца не было. Кротов облачился в свою «песчанку», которую, не доверяя технике, постирал в душе. Взял трофейный автомат и «макаров» погибшего летчика, снайперку тоже закрепил внутри капсулы. Глемас заверил, что эти мертвые железяки ни один детектор не идентифицирует как оружие. Сергей хотел взять еще нож, Глемас неплохо подучил его обращению с ним, но нож тоже напичкан электроникой. Патронов было совсем мало, ни о каком бое и речи быть не могло. Оружие было, что называется, на крайний случай, – отпугнуть возможные шайки, живущие в подземелье. По поводу одежды Глемас сказал, что она внимания не привлечет. Здесь такое разнообразие стилей, что хебешка-афганка просто затеряется.

Из кустарника со склонов холмов раздавались однообразные заунывные вопли. Сергей вспомнил, что подобные неприятные звуки можно извлечь, если тереть куском пенопласта по стеклу. Эта «музыка» то нарастала, то становилась тише, но не прекращалась ни на минуту. Что это – животные, птицы или насекомые, Кротов так и не определил. Хотя в темноте было слышно, как кто-то шебуршится в кустах, перемещаясь то ближе, то дальше, он никого не увидел.

Глаза привыкли к темноте, и он двинулся к подножию холма, туда, где находился вход. Раздвигая кусты и распугивая многочисленную невидимую живность, Сергей прошел отделявшие его метры и остановился перед старинной каменной аркой, обрамлявшей отверстие.

Изначально подземелье было естественным – промытые подземными водами в известняке пещеры. Со временем люди, затеяв добычу белого камня, изрезали породу множеством новых ходов.

Пройдя несколько метров, Кротов понял, что придется использовать светильник, который дал ему гронец. Небольшая пластиковая продолговатая колбочка с ремешком закреплялась на лбу. Светильник был химический и проблем не вызывал. Подкрутив выступающую ручку, Сергей отрегулировал мощность и рассевание светового потока и снова зашагал широким пружинистым шагом. «Хорошая это штука, низкое тяготение», – подумал он. Сначала он никак не мог рассчитать усилия при ходьбе, иногда подпрыгивая чуть не на метр. Но через полчаса организм подстроился, и он вошел в ритм. Надо было прошагать несколько часов, чтобы добраться до нужного места. Выработки здесь были заброшены, и следов деятельности аборигенов встречалось мало. Никаких изменений со времени съемки не произошло. Сергей узнавал места, отмеченные при виртуальном проходе, и быстро приближался к катакомбам под городом.

Когда подземелье перешагнуло городскую черту, следы цивилизации стали появляться чаще. Яркие пластиковые упаковки, непонятные раскуроченные приборы, пластиковые банки и бутылки. Сергей заметил, что ни разу не встретилась стеклянная или металлическая тара. «Все-таки не Земля». Один раз, в боковом проходе, вдалеке мелькнул свет. Каждые десять – пятнадцать минут он останавливался, тушил фонарь и прислушивался, пытаясь выловить необычные звуки. Во время одной из таких остановок он услышал топоток маленьких лапок, возню и попискивание. Включив фонарь, Кротов заметил серо – коричневые спинки разбегающихся небольших зверьков. «Крысы!» – мелькнуло в голове. Рассмотреть себя они не дали, быстро исчезнув в своих тайных ходах, но с первого взгляда это были натуральные крысы. Чем дальше Сергей забирался под город, тем грязнее становилось в пещерах и тем чаще встречались эти зверьки. «Если и не крысы, – подумал он, – то их инопланетные родичи, это точно».