Чинди - Джек Макдевит

Приглашение полететь к звезде 1107 Калп воспринял как приглашение на своего рода продолжительную охоту-путешествие.

— Конечно, — ответил он, уверенный, что Эмма не будет возражать.

И она не возразила. Но когда Герман начал осознавать, куда они отправляются и что собираются искать, он почти пожалел, что она не поступила наоборот.

5

Пролететь к Ориону, повернуть на север, к Стрельцу, ненадолго задержаться у Ригеля. Полет к звездам всегда кажется до невозможности романтичным. Реальность же несколько иная. Всякий раз кто-то неделями сидит запертый в тесном вместилище, среди без умолку болтающих незнакомцев, а в конце путешествия оказывается там, где воздух не слишком пригоден для дыхания, а крокодилы откровенно свирепы.

Хатч успела на послеобеденный местный рейс из Атланты и появилась на «Колесе» в начале второго ночи — по Гринвичу (стандарт, используемый всеми внеземными кораблями и станциями). Для нее это был ранний вечер.

Она прибрала в своей комнате, приняла душ и переоделась в один из тех костюмов, что купила в округе Колумбия: золотистые брюки, белая блузка с золотистыми отворотами, заколка и шейный платок. Вырез блузки намекал на пышную грудь. Да, здесь требовалось быть очень аккуратной — бюст у нее оставлял желать лучшего, но опыт подсказывал ей, что главное — именно тайна, а не выставленная напоказ плоть.

Именно этот костюм она собиралась надеть для Пастора. Ну, стало быть, в другой раз. Она оглядела себя в зеркале. Улыбнулась. Осталась довольна.

Действительно, очень хороша. Самое малое — конкурентоспособна. Десять минут спустя Хатч уже входила в зал «Марго» на уровне «А».

Поскольку «Колесо» обслуживало полеты во все точки земного шара, то жизнь на станции практически никогда не замирала. Ее службы никогда не прекращали работу, а значительная часть персонала была всегда готова заняться клиентами. Продать сувениры или предложить драгоценности по завышенной цене. Ресторан зала «Марго» никогда не пустовал. Он был разделен на помещение для завтрака, обеденный зал и бар-«пентхаус», который предоставлял развлекательную программу — виртуальную и «живую». Причина такой организации крылась в том, что тем, кто завтракал, не нравилось находиться рядом с теми, кто ночь напролет кутил и веселился.

Она направилась вслед за метрдотелем, но вдруг ее окликнули.

— Капитан Хатчинс?

Небрежно одетый мужчина с кривоватой улыбкой поднялся из-за соседнего стола, где обедал в одиночестве.

— Привет, — сказал он. — Я Герман Калп, один из ваших пассажиров.

Хатч протянула руку.

— Приятно познакомиться, мистер Калп. Как вы узнали меня?

— Вы очень известны, — проговорил он. — Благодаря прошлогодней операции на Обреченной. Вы должны бы раздавать автографы везде, где появляетесь.

Он был бесконечно вежлив, но тем не менее в его манерах сквозила какая-то грубость. Хатч сообразила, что он уверен в том впечатлении, какое производит, и, кажется, слегка перебирает с собственной значимостью. В результате последняя фраза прозвучала, как всегда, неестественно и вяло. Как отрепетированный, но плохо заученный текст.

— Я приятель Джорджа, — сообщил Калп.

Хатч, однако, не слишком вслушивалась в слова своего пассажира.

— Вы из Общества контактеров, мистер Калп? — Она постаралась произнести это без всякого намека на насмешку, которую вызывала у нее эта группа.

Но от него это не ускользнуло. Этот человек был проницательнее, чем казалось.

— Я генеральный секретарь, — ответил он. — И, пожалуйста, зовите меня Герман.

— О! — воскликнула Хатч. — Это должно отнимать у вас все время, Герман.

Он кивнул и бросил взгляд на свободный стул.

— Не присоединитесь ко мне, капитан?

Хатч улыбнулась.

— Спасибо. — Она не любила обедать в одиночестве. И хотя Герман был весьма унылым собеседником. Она присела. Похоже, долгий полет начинался.

— Я пытался отыскать Джорджа, — сказал Герман.

— Я с ним не знакома, — заметила Хатч.

Казалось, это сбило его настрой.

— Так. — Он некоторое время мялся, подыскивая общую тему для разговора. — Мы отправляемся по расписанию?

— По моим сведениям — да.

Подошедший официант принял у нее заказ. Голубой жираф и плавленый сыр.

— Сегодня я видел «Мемфис», — произнес Калп. — Замечательный корабль.

Хатч подметила в его глазах тень неохоты. «Этот малый, — решила она, — вовсе не хочет отправиться в полет».

— Да, верю. Мне сказали, первоклассный.

Неожиданно он взглянул на нее.

— Мы действительно рассчитываем найти там что-то?

— Полагаю, вы знаете об этом гораздо больше, чем я, Герман. Как по-вашему ?

— Может быть, — уклонился он от ответа.

Ого. Да здесь еще и большое волнение .

Он с силой сжал ладони, сложив их вместе. Еще одно отрепетированное движение.

— Могу я задать вопрос? Насколько надежен этот корабль?

— Вполне, — ответила она.

— Я подозреваю, что люди плохо переносят ускорение.

— Иногда. Но не всегда. — Хатч успокаивающе улыбнулась. — Не думаю, что у вас будут какие-нибудь проблемы.

— Это утешает.

Принесли ее заказ.

— Не люблю высоту, — добавил Герман.

Час спустя Хатч столкнулась у плавательного бассейна со вторым пассажиром. — Питер Дамон, — представился он с легким поклоном. — Я был на «Бенни».

Разумеется, она сразу узнала его. Бывший ведущий «Всеобщих новостей». «Встань на вершине холма и взгляни на ночное небо: на самом деле ты заглядываешь в далекое прошлое, в мир, каким он был, когда Афины правили внутренним морем» . О да, она где угодно узнала бы эти темные веселые глаза и ласкающий слух голос. На Питере был синий гостиничный халат, в руках стакан лаймового напитка.

— Как я понимаю, вы наш пилот.

— Вы летите с нами? — Она знала, что он участвовал в первом полете к 1107, но вовсе не ожидала, что он появится и на этот раз.

— Да, — ответил он. — С вами все в порядке? — Он произнес это непринужденно и мягко. Мужчина, источавший очарование.

— Конечно. Я просто задумалась…

Проклятье. Следовало бы взглянуть на список пассажиров, прежде чем приниматься за дела .

— …о том, что у меня могли бы найтись более важные дела, чем охота за тенями? — Прежде чем она ответила, он продолжил: — Именно за этим я охотился всю свою жизнь. И если нас там что-то поджидает, Присцилла, я хочу присутствовать, когда мы отыщем это.

Присцилла . Ну, что ж, он выполнил домашнее задание прилежнее, чем я.

— Друзья называют меня Хатч.

— Я знаю. Хатч.

Ей показалось, что этот человек глотает ее живьем. Боже, мой, надо срочно прийти в себя .

— Рада познакомиться, Питер. — Она пожала ему руку, опустилась в кресло рядом с ним.

— Академия относится к Обществу крайне пренебрежительно, — заметил он. — Их загнали на четырнадцатый этаж. — Туда же, где располагалась бухгалтерия. — Я же действительно надеюсь, что из этой экспедиции что-то выйдет.

— Вы правда думаете, что за всем этим что-то есть?

— Вероятно, нет, — сказал он. — Но мне ужасно хотелось бы увидеть, как кто-то вроде Джорджа становится знаменитым благодаря величайшему открытию в истории человечества, обставив этих ослов. — Его глаза лучились удовольствием. — Если Бог есть, то только так Он может доказать, что у Него есть чувство юмора.

В бассейне не было никого, за исключением мускулистого молодого человека, который неутомимо плавал кругами. Несколько секунд Хатч наблюдала за ним.

— Надеюсь, ваше желание сбудется, — проговорила она.

Он допил то, что было у него в стакане, и поставил его на боковой столик.

— А вы скептик.

— Да.

— И хорошо. Всегда нужен хоть один скептик. Наша проблема всегда была в избытке верящих.

— Верящих во что?

— Во что угодно.

Пловец достиг края бассейна, поднырнув, развернулся и поплыл обратно. Он двигался плавно и уверенно. Проходивший мимо Пита и Хатч служитель принял заказ на выпивку. Появилась молодая пара, огляделась, и, по-видимому, узнала Пита. Пара двинулась в их сторону, не сводя с него глаз, и наконец подошла ближе.

— Вы не Пит Дамон? — спросила женщина. Мужчина, явно озадаченный, стоял чуть поодаль.

— Да, — ответил Пит.

Она улыбнулась, прикусила губу и сказала, что ей очень хотелось бы, чтобы он кое-что ей подписал. Когда они ушли, Хатч поинтересовалась, часто ли случаются подобные вещи.

— Очень часто, — ответил он. — Своего рода бальзам для самолюбия.

— Понимаю. — Поразмыслив, она добавила: — Есть кое-что, что говорят ради веры.