Хольмградская история 3 - Демченко Антон

   К моему удивлению, экипаж этого монстра насчитывал всего два десятка офицеров и матросов. Нет, в самом деле, даже мне, человеку помнящему совсем другие средства передвижения и уровень развития техники, трудно представить, что для управления этим дирижаблем достаточно столь небольшого экипажа.

   За те три дня, что длился наш полет, Толстоватый облазил транспорт сверху донизу, побывав всюду. От мостика до ходовой, и от трюмов до огневой точки на верхней площадке. И, думается мне, не будь на нем погон, личный состав давно надавал бы любопытному полковнику по репе. Если уж он меня умудрился достать, то что говорить о несчастных матросах?! С другой стороны, пусть скажут спасибо, что он их расспрашивал, не воспользовавшись приемами, весьма активно использующимися в работе его родного ведомства.

   Но сегодня, Вент Мирославич перещеголял сам себя и умудрился не только увлечь меня своим рассказом, но и вытащить на все ту же открытую площадку, расположенную над "сигарой" и огражденную лишь тонкими стальными тросами, натянутыми меж метровой высоты штырями. Учитывая высоту полета и гуляющие здесь ветра, весьма ненадежная конструкция, должен заметить. И могу сказать честно, даже наличие страхующего линя крепящегося одновременно к поясу и все тому же тросу ограждения, не делало прогулку по решетчатому узкому мостику менее волнующей. А еще этот идиотский респиратор... Вообще, для того, чтобы выбраться на эту площадку, нам пришлось весьма серьезно экипироваться. Начиная с тяжелой, подбитой мехом куртки-косухи, шлема с пристегнутой маской респиратора и круглых защитных очков, и заканчивая довольно тяжелым баллоном с дыхательной смесью, в ранце за спиной, поясом с многочисленными чехлами на подвесах и ботинками на магнитной подошве. Космонавты, чтоб его...

   А вот возможность говорить и быть услышанным, не снимая маски, меня увлекла... Причем настолько, что я умудрился пропустить две трети восторженной речи Вента Мирославича, демонстрировавшего мне, что-то вроде накачанной анаболиками картечницы Гатлинга, выросшей до совершенно монструозных размеров. Вращающееся вокруг своей оси, двенадцатиствольное убоище, длиной в мой рост, скомпонованное с креслом стрелка, заставило меня передернуть плечами. Если из такой штуки попасть в человека... скажем так, погибшим на поле боя, бедолагу уже не объявишь, а вот пропавшим без вести, запросто. В пыль разнесет.

   - Виталий Родионович, вы меня совершенно не слушаете. - Вдруг встрял в мои мысли голос полковника.

   - Отчего же, Вент Мирославич... Очень даже слушаю. - Возразил я. В ответ, Толстоватый хмыкнул, но лезть в бессмысленный спор не стал. А я решил исправиться. - Лучше ответьте, снаряд используемый в этом... устройстве, не кажется вам избыточным?

   - Не сказал бы... - Покачал головой полковник, с энтузиазмом переключаясь на предложенную тему. - Видите ли, сей скорострел предназначен, в первую очередь, для поражения легкобронированных и небронированных частей дирижаблей противника. Весьма эффективное оружие. Конечно, против укрепленной конструктами баллонной части, его применение неоправданно, но прицельная очередь по ходовой какого-нибудь рейдера-высотника, может наделать немало дел... Так что, вопрос преследования, в этом случае, можно считать снятым.

   - А что, Вент Мирославич, дирижаблям уже доводилось участвовать в боевых действиях? Я не имею в виду доставку грузов, разумеется. В полноценных воздушных боях? - Поинтересовался я.

   - А как же! - Закивал полковник. - Но, понятно, не таким, как наш "Буривой". Военные транспорты в бой не идут... если, конечно, не говорить о налетах на конвои...

   - И что, неужели вот этими вот... скорострелами воюют?

   - Ну что вы... Для серьезного боя на борту артиллерия имеется. Кстати, здесь тоже есть батарея. Небольшая, правда... не желаете взглянуть? - Проговорил Толстоватый и, заметив, как я поежился, представив себе ползанья по обшивке дирижабля под ударами холодного и резкого ветра, поспешил добавить. - Орудийные казематы разнесены по бортам основного уровня, так что, вновь вылезать на свежий воздух, нам не понадобится.

   - Что ж, тогда, ведите, Вент Мирославич. - Развел я руками. Полковник отчетливо хмыкнул и устремился к люку кормовой шахты, вертикально проходящей через весь баллонный отсек, соединяя, таким образом, верхнюю боевую площадку с основным корпусом дирижабля, который язык не повернется обозвать гондолой.

   Спустившись вниз на решетчатой платформе лифта, мы оказались в шлюзе. Послышался свист насосов и, едва давление выровнялось, тяжелая стальная створка люка, скрипнув кремальерами, отошла в сторону. К этому моменту, я успел снять маску, и изрядно замерзшие щеки тут же обласкал теплый воздух. Черт, мы пробыли наверху не более получаса, но, несмотря на все принятые меры, вроде теплых штанов и подбитой мехом куртки, я замерз, как цуцик!

   Скинув "выходной наряд", как обозвал наше снаряжение приставленный матрос, я подсел поближе к горячей трубе теплопровода, и блаженно вздохнул. Хорошо...

   - Виталий Родионович?

   - А? Да... Уже иду, Вент Мирославич. - Я с трудом отлепился от инструментального ящика, на котором с таким удобством устроился, и двинулся следом за своим "Вергилием", напоследок поймав понимающий взгляд, сопровождавшего нас матроса. А Толстоватому, все нипочем...

   Хорошо еще, что осмотр шести весьма основательных орудий, к которым нас, с явно слышимым скрипом, пропустил хозяин артиллерийской палубы - седой и усатый, лениво щурящийся, словно огромный кот, широкоплечий унтерофицер, не занял много времени. Ну да, никогда не испытывал особой любви к "богу войны"... что поделаешь. Тем более, что после возвращения с продуваемой всеми ветрами верхней боевой площадки, я поймал себя на мысли, что не перестаю думать о "скафандре", без которого, разгуливать по "шапке" дирижабля, когда эта махина плывет в четырех километрах над землей, со скоростью в добрых две сотни верст в час, было бы стопроцентным самоубийством.

   Специалиста по снаряжению "высотного костюма", как Толстоватый обозвал заинтересовавший меня "скафандр", полковник же пообещал мне найти, непосредственно в Каменграде.

   - Виталий Родионович, раз там есть верфь, значит, есть и сопутствующие производства. А уж там-то, такой розмысел просто обязан числиться, хотя бы один. Так что, не переживайте, найдем мы вам нужного знатока. Хотя, право, понять не могу, что вас так заинтересовало в высотных костюмах.

   - В первую очередь, связь. Уж очень интересно, какими конструктами ее обеспечили. Да и идейки кое-какие, по улучшению "доспеха" у меня имеются. Хотелось бы опробовать... - Честно ответил я, разливая по чашкам горячий и ароматный, крепчайший чай. Увидев, как я прихлебываю абсолютно несладкий напиток, Вент Мирославич ощутимо передернулся и, ловко орудуя щипчиками, закинул в свою чашку пару солидных кусков сахара, при этом начисто проигнорировав нарезанный ломтиками лимон, блестящий капельками сока на блюдце, рядом с сахарницей. Извращенец.

   Переглянувшись, мы дружно фыркнули и рассмеялись. Ну да, как мне не суждено приучить полковника к нормальному черному чаю, или хотя бы употреблять его с лимоном, раз уж без сладости никак не обойтись, так и Вент Мирославич уже оставил всякую надежду приохотить меня к своеобычному для каждого русского сладкому, до ломоты, даже в самых здоровых зубах, чаю, в который я, если уж иначе не получается, так и норовлю закинуть пару долек лимона.

   - Ваше высокоблагородие... - Раздавшийся из-за неплотно притворенной двери, голос вестового, заставил нас с Толстоватым, недоуменно умолкнуть.

   - Хм... Вы при мундире, Вент Мирославич, вам и ответ держать. - Нашелся я.

   - Войдите. - Признав мой довод стоящим, полковник кивнул, и вестовой тут же просочился в кубрик.

   - Капитан велел передать, что через полчаса идем на снижение. Впереди, Кручина, крайняя станция перед Каменградом.

   - Сколько будем стоять? - Щелкнув крышкой часов, поинтересовался полковник.

   - Никак не менее шести часов. - Тут же откликнулся вестовой и, добавил, поясняя, - пока разгрузимся, пока новый груз возьмем... Да, еще и пассажиры... неизвестно, сколько их прождать придется.

   - Ждать пассажиров? - Удивленно приподнял бровь Вент Мирославич. - Однако.

   - Да, в телеграмме говорилось о шести военных с сопровождающими... - Кивнул вестовой и, наткнувшись на испытующий взгляд полковника, деланно печально вздохнул. - Приказ за подписью командира полка.

   - О как. Неужто, сам командующий Уральского войска, со свитой решил взглянуть на свои владения с высоты птичьего полета? - Сыронизировал полковник. И это понятно. Мало кто мог позволить себе использовать рейсовый военный транспорт, как обычного извозчика. Для этого недостаточно обладать просто высоким званием, нужно иметь приказ, или право приказывать конкретному командиру экипажа... или полка, к которому приписан транспорт... А здесь, таковое право имелось лишь у хозяина всех здешних гарнизонов и военных частей, то есть, у того самого командующего Уральским войском...