Путь восставших - Ник Кайм

— Этими словами ты напомнил мне Льва.

— Лев — мастер хранить секреты, — покачал головой Корвон. — И, как все скрытные люди, он не позволяет своим намерениям выйти на свет, но при этом требует от остальных прямодушия и откровенности мыслей. Мне же неинтересны тайны и их раскрытие, так же, как и бессмысленные разговоры.

— Значит, для тебя эта вечеринка — неприятная обязанность?

— Верно.

— Что же, каждому свое. Постарайся только не быть слишком в стороне от остальных и смотри на вещи чуть веселее.

— Спасибо за совет, центурион, — ответил Корвон. — Но я всегда соблюдаю правила хорошего тона, как и большинство людей моего склада. Болтуны мелят языками, им некогда остановиться и подумать о том, что кто-то прекрасно себя чувствует в тишине. Чтобы сделать им приятное, мы вынуждены идти вразрез с собственными желаниями, вступать в бессмысленные дискуссии, в то время как болтуны, признаться честно, уделяют нашим ответам не больше внимания, чем вокс-система на цикличной трансляции.

Библиарий вновь усмехнулся, на этот раз громче.

— Ты шутишь, Корвон?

— Мое чувство юмора всегда при мне.

— Прекрасно, — Прейто немного помолчал, чуть рассеянно сжимая в ладонях балюстраду. Керамит скрежетал о камень. — Не хочу тебя задерживать…

— Говори, что у тебя на уме. Конечно, я лишен колдовского дара, но знаю, что ты не пришел бы сюда для разговора о человеческих характерах.

— Разумеется, — согласился библиарий. — Я последовал за тобой, потому что чувствовал, как ты собираешься поступить завтра, на Марсовой площади. И хотел поделиться советом, если ты примешь его.

Корвон вновь окинул взглядом город, задержавшись на габаритных огнях подъемных кранов, заполонивших Виа Декманус-Максимус. Там заканчивалось возведение грандиозного помоста для завтрашней церемонии, но капитан уже не раз задумывался, стоит ли вообще праздновать победы, когда больше ста миров Ультрамара обратились в прах.

— Неудивительно, что ты ощутил мои намерения, — пробормотал он. — Я постоянно думаю только об этом. Что за совет ты приготовил для меня, Прейто?

— Передумать.

— Не выйдет, — покачал головой Корвон. — Я уверен, наш повелитель поймет меня правильно.

— Конечно, он поймет! — воскликнул библиарий. — А вот твои собратья — вряд ли.

— Мои дела говорят сами за себя.

— Наши поступки не всегда говорят правду о том, кто мы на самом деле, Корвон, — возразил Прейто.

Капитан допил бренди и поставил пустой кубок на каменную балюстраду.

— Это меня мало заботит. Я всегда буду верен тому, что сам считаю правильным, и мне не важно, что об этом подумают люди. Доброго тебе вечера, брат.

С этими словами Корвон вернулся в зал.

Обреченный корабль получил несколько прямых попаданий и несся к земле, оставляя за собой огненный след и завывая поврежденными тормозными двигателями на нижней части корпуса. Ещё один лазерный луч прошел на сотню метров в стороне от него и обрушил многоэтажное здание, ударная волна от падения которого тряхнула погибающий транспортник. Несмотря на всю его массу, толчок оказался столь сильным, что корабль накренился ещё заметнее, но экипаж по-прежнему пытался компенсировать опасный угол мощными выхлопами из уцелевших ускорителей. Пытаясь выровнять транспортник по вертикальной оси, они направляли его над Виа Лонгиа[5] к городскому центру, в район плотной застройки.

Корвон видел, что скорость сближения слишком высока, и шансов избежать крушения, теоретически и практически, нет. Как он и ожидал, корабль рухнул, сровняв с землей целые жилые кварталы, и с места падения по улицам умирающего города устремилась плотная волна песка и пыли.

— Докладываю о жесткой посадке вражеского титаноносца!

— Принято, сержант Филлип, — ответил Корвон по воксу. — Я как раз смотрю в его сторону.

Обожженная, темно-коричневая громада упавшего корабля возвышалась над немногими уцелевшими зданиями Эвритмии, поврежденная, но не разрушенная. Более легкие транспортники спускались к поверхности, и, хотя огненные стрелы всё так же пересекали задымленное небо, большинство из них теперь были нацелены сверху вниз. Противовоздушные установки Корвона погибали одна за другой. Просчитав в уме вероятные посадочные векторы кораблей противника, капитан открыл вокс-канал.

— Третий эшелон, выдвигайтесь на южную сторону округа Мнемзины. Предполагаю высадку основных сил. При огневом контакте, удерживайте позиции и ожидайте дальнейших распоряжений. Не наступать, иначе десант свалится прямо вам на головы!

Вокс защелкал сигналами подтверждения. Связь все ещё держалась, но скоро об этом придется забыть.

— Четвертый, седьмой и девятый взводы — за мной. Красс, выводи «Теневые мечи». Посмотрим, что там упало в центре, и, если в транспорте что-то уцелело, исправим эту недоработку.

— Теоретически, капитан, — провоксировал из командного танка лейтенант Апелл, — вы, как старший офицер, должны оставаться здесь, со мной.

— Практически, — ответил Корвон, — я хочу убить парочку ублюдков своими руками.

Возражений не последовало.

— Апелл, смени позицию вместе с оставшимися взводами. Ждите моих приказов.

— Есть, сэр.

Груды камня, оставшиеся от разрушенных зданий, словно ожили. Здесь ждала своего часа половина сил, бывших в распоряжении Корвона. Зарычали многотопливные двигатели, и «Лэндрейдер» Корвона, сдав назад, развернулся и выехал из укрытия, сопровождаемый несколькими взводами космодесантников. Следом за ними показались три сверхтяжелых танка в кобальтово-синей раскраске, их гусеницы перемалывали в пыль обломки домов и сдирали остатки дорожного покрытия.

Отряд Корвона вышел на битву.

Пешие космодесантники бежали в авангарде, и группа быстро продвигалась к центру города. Опустилась неприветливая тишина, символ кратких минут между последним орбитальным залпом и началом первого серьезного наземного наступления. Все больше и больше транспортников опускались на поверхность Астагара, вздымая клубы пыли.

— Я не понимаю этой тактики, — заметил сержант Красс из башни ведущего «Теневого Меча». — Они даже не пытаются сформировать устойчивые плацдармы, а просто валятся с неба как попало. Куда они дели свою выучку?

— Засунули туда же, куда и свою честь! — сообщил по воксу боевой брат Лигустин, специалист девятого взвода по плоским шуткам.

Корвона не менее сильно удивляла небрежность атакующих предателей. На пикт-передачах из первых посадочных зон были запечатлены Пожиратели Миров, выпрыгивающие из десантных капсул, не дожидаясь своих союзников, а обтрепанные подразделения Армии, вылезавшие из своих транспортов, больше напоминали толпу, радостно несущуюся на позиции лоялистов. Потери противника были высоки, что играло на руку Корвону, а его лейтенанты умело направляли резервы XIII Легиона и легких егерей в зоны, где предатели опасно превосходили числом защитников Астагара.

Корвону волей-неволей пришлось делегировать им эту часть стратегии, ему и так приходилось одновременно отслеживать ситуацию на поверхности и на орбите. А теперь ещё и возможное появление на сцене титанов…

Объем вокс-траффика рос с каждой секундой, пока, наконец, передачи не начали непрерывно следовать одна за другой и даже перекрываться. Капитан получал отчеты о потерях, о текущих позициях своих передвижных командных центров, о положении беженцев в бомбоубежищах. Корвон, конечно, хотел бы отсечь большинство сообщений, ограничившись частотами взводов рядом с ним, но его останавливала необходимость видеть общую картину. Постепенно визор капитана заполнился тактическими данными до такой степени, что зона видимости сократилась до узкой полосы, напоминающей смотровую щель в забрале древнего рыцаря. Глабрион и Арат, его телохранители, заметили, как неуверенно ступает командир, и заняли позиции рядом с ним.

Настоящая полоса препятствий из груд разбитых машин, сожженных деревьев и разрушенных зданий заставила Красса направить «Теневые Мечи» кружным путем. Поразмыслив секунду, Корвон принял решение пересечь руины напрямую и как можно скорее выйти к титаноносцу.

— Красс, ищи выход на линию огня для своих танков. Девятый взвод, сопровождайте «Теневые Мечи», остальные за мной.

Просигналив подтверждение, пятнадцать легионеров отделились от основной группы и направились к танкам, которые, развернувшись на месте, скрылись в относительно свободном от развалин переулке.

Через некоторое время Корвон, наконец, выбрался на Виа Лонгиа, главный проспект столицы Астагара. Корабль предавших механикумов рухнул перпендикулярно ей, и километровый корпус пропахал новую улицу через пять кварталов. Нос транспортника покоился на мостовой, окруженными горами вывороченного камня, а высокая, сгорбленная верхняя часть казалась изломанной. Неуправляемая посадка перебила хребет корабля.