Саша Саша - Ирина Шитова

– Иди уж, – мама шлепает его по плечу. – Мученик!

Смеясь, они выходят в коридор. Я еще могу слышать, как они спорят и смеются. Наверное, именно по таким моментам скучают Гаранины.

Только я настраиваюсь на ненавистный мне предмет, как ко мне вновь стучат. Я закатываю глаза и кричу, чтобы за дверью меня услышали:

– Мам, пап, уже заканчиваю!

– Хм, это я, – тихий низкий голос за моей спиной заставляет меня вздрогнуть и резко развернуться на стуле. На пороге моей комнаты стоит Саша, вновь весь в черном. Он облокачивается о косяк двери со скрещенными на груди руками. Обида за вчерашнее происшествие все еще сидит во мне.

– Что ты здесь делаешь? – из-за моего замешательства, вопрос звучит резко и немного нервно. Саша удивленно приподнимает брови, и я замечаю в его глазах злые искры.

– Я хотел поговорить, но ты меня игнорируешь. Поэтому пришлось ловить тебя в твоей же комнате.

– Да, понятно, – сбивчиво отвечаю я, приходя в себя. Пока я ерзаю на стуле под его пристальным колким взглядом, в моей голове вновь появляются странные мысли. Что на мне одето? Я опять как лохудра в своих мешковатых вещах. А волосы то не мыла сегодня. И синяки под глазами, наверное.

Взяв себя в руки, я машу в сторону кровати:

– Присаживайся.

Он опять задирает брови (уж не знаю, что это означает), но послушно идет и садится. Несколько мгновений мы молча смотрим друг на друга. Блин, а я ведь никогда его так напрямую не рассматривала. Ася права, он чертов Бибер и Эфрон в одном флаконе. У него темные густые брови и длинные ресницы, за которые все девчонки готовы душу отдать. Губы средние, но рот, на мой взгляд, большеват. Его волосы немного отросли с момента приезда, но Саша наверняка следит за ними лучше, чем я. Внезапно я понимаю, что Гаранин рассматривает меня не с меньшим интересом, и я чувствую, как мои щеки начинают гореть. Наверное, я сейчас красная, как рак.

Первая прервав молчание, я спрашиваю:

– О чем ты хотел поговорить?

Мой вопрос выводит его из задумчивости – он еле заметно трясет головой и отводит взгляд. Саша смотрит в окно, а потом вновь на меня.

– Я хотел извиниться за то, что произошло в пятницу. Да и за вчера тоже, – неуверенно начинает он.

– Все в порядке, – перебиваю я его резко. – Это не ты же пытался меня раздеть, снять на видео и выложить мои унижения, – вот что мне хочется сейчас в последнюю очередь, так это вспоминать о произошедшем. Что я тут же и озвучиваю. – Я не хочу об этом ни говорить, ни вспоминать, хорошо?

– Да, – послушно кивает Саша. – Но перед этим я все же хочу извиниться, – я пытаюсь вновь его перебить, но он резко вскидывает руку, останавливая меня. – Это нужно мне, потому что после вчерашнего чувствую себя каким-то уродом.

Удостоверившись, что я даю ему шанс выговориться, Саша продолжает:

– Я привел своих друзей в твой дом, не защитил, когда они издевались над тобой и мне очень стыдно за это. Я не ожидал от Карины такого. И я действительно не слышал, что происходит вокруг, потому что был полностью поглощен игрой. Прости меня, пожалуйста, – последние слова он произносит так искренне, что я понимаю, что уже простила. Легче это делать, когда видишь, что извинения приносятся от всего сердца, и что твое прощение на самом деле принесет облегчение кому-то.

– Я это сделаю, если ты мне кое-что пообещаешь, – говорю я серьезно, не дав понять ему, что уже простила.

– Что же? – спрашивает Саша и весь напрягается, выпрямив спину.

– Что ты перестанешь называть этот дом моим. Он наш. Теперь это и твой дом, и Тёмин.

Саша смотрит на меня несколько секунд, как будто я внезапно заговорила не на русском, а каком-нибудь арабском. Затем неуверенно, но все же кивает.

– Вот и хорошо, – улыбаюсь я, переставая строить из себя обиженную невинность. – Я тебя прощаю. Но в следующий раз предупреди меня заранее, когда приведешь Карину. Я запасусь ремнем на штанах, чтобы ей не быо так легко.

Моя попытка пошутить, вызывает кислую гримасу на лице Саши. Я рада, что ему не все равно на то, что тут устроила его девушка со своими подружками.

– Не бойся, она здесь больше не появится. Не хочу, чтобы ты из-за меня или нее сидела в комнате и пряталась.

– Нечего я не прячусь. И в НАШ дом можешь приводить, кого захочешь, – отвечаю я и, не желая показывать своих чувств, вновь кручусь на стуле лицом к компьютеру. – А теперь кыш, я буду дебильный реферат доделывать.

Я открываю ноутбук, и усердно пялюсь в него, хотя абсолютно ничего не вижу, сосредоточив все свое внимание на то, что у меня происходит за спиной.

– Это тот, что нам еще две недели назад задавали? – низкий голос с легкой хрипотцой, раздавшийся буквально у меня над ухом, заставляет меня вздрогнуть, а затем покраснеть. Я наклоняю голову, пытаясь прикрыть щеки волосами. Пожалуй, это первый раз, когда мои волосы мне нравятся, а не раздражают.

– Да, – каркаю я. И куда делся мой голос, спрашивается?

– Хм, а ты всегда все на последний момент оставляешь?

– Нет, – зло бурчу я. Он нависает сзади надо мной, склонившись к ноуту и смотрит, что я там делаю. От него пахнет парфюмом с нотами горького шоколада. Никогда не думала, что это мужской запах, но он ему безумно идет. Я как наркоманка смакую каждый вдох.

– А почему с этим тянула? Сдавать вроде завтра на первом уроке, – раздается голос Саши, вновь над моим ухом, но еще ближе, так, что волосы от его дыхания еле шевелятся. Понимая, что мой мозг куда-то уплывает, пока он рядом, я резко дергаюсь в сторону – подальше от этого голоса, запаха и тепла, которым он меня окутывает со спины. Вроде мозг недовольно вернулся на место и я, наконец, отвечаю:

– Просто терпеть не могу географию. Не знаю почему, но мне скучно на этом вроде бы интересном предмете.

– Просто ваш учитель неинтересно рассказывает, а сам предмет очень даже интересный, – хмыкает Саша, выпрямившись. – Кроме титульного листа еще что-то сделала?

– Да так, – уклончиво отвечаю я. Не говорить же, что абсолютно ничего.

– Понятно, – и вновь это хмыканье. Что значат это его постоянные движения бровями и хмыканья? – Давай я тебе помогу. А то так ты и к утру ничего не сделаешь.

– Не стоит, – грубо отвечаю я. Не знаю, куда убегает мой мозг в его присутствии, но