Наследник для бандита (СИ) - Ольга Шо

девушку, пытаясь приглушить в себе похоть, остыть. Заставить работать мозг.

Глава 9

Родион не привык, чтобы девушки рядом с ним рыдали и так истерили. Обычно они улыбались и с готовностью выполняли любую его прихоть. Это был взаимовыгодный обмен. Он им деньги, а они ему — удовольствие.

Реакция Людмилы удивляла. Девушка казалась ему сейчас такой уязвимой, ранимой, смотрела на него с ужасом, видя перед собой не мужчину, а монстра.

Он ведь заплатил за неё! И весьма внушительную сумму.

Какого чёрта она ведёт себя словно жертва насилия?

За ту сумму, что он дал Вепреву, она должна делать довольный вид и вылизать каждый сантимер на его теле. Добровольно. Проявляя инициативу. Делая вид, что он самый вкусный десерт, который ей приходилось пробовать. А не вот так!

Ответ у Родиона на всё это безобразие был лишь один: девчонку против воли швырнули к нему. И, кажется, что Вепрев и понятия не имеет, что девушка невинная девица, иначе запросил бы за её девственность ошеломляющую сумму.

Рахманов нахмурился. Выходит, что Вепрь сунул ему девку, которая даже не побывала перед этим у врача. Обычно таких огрехов за Вепревым не водилось.

Почему в этот раз такая лажа?

Родион обязательно выяснит почему!

— Ты чего ревёшь, словно я тебя убивать собрался? — он подошёл к Людмиле, протянул руку к волосам, планируя грубо схватить за локоны и поднять её голову, но рука мужчины замерла на её макушке.

Девчонка такая хрупкая, маленькая, испуганная. А Родион не привык причинять физическую боль девушкам. На них у него были иные методы воздействия. Он мог опускаться до угроз и шантажа, загоняя жертву в угол. Но Рахманов никогда не причинял женщинам физических увечий.

Эта девка ему понравилась. Сильно. Настолько, что в паху всё болезненно дёргалось, жаждая получить разрядку. Но девчонка ему добровольно не даст.

Ему ничего не стоит силой усадить её на член. Но Родион этого не любил. За ним водилось много грехов и всяких разных поступков, которыми он вовсе не мог гордиться. Но насильником Рахманов не был.

Трахать скулящую женщину, которая в ужасе смотрит на него…

Нет, такое сомнительное удовольствие ему не подходит. Он не находит удовлетворения в подобной гнусности.

Перевёл взгляд на белокурую макушку, на которой до сих пор держал ладонь. После наклонился, подхватил девушку на руки, слыша тихий вскрик. А дальше отнёс на кровать, на которой устроил Людмилу.

Люда уставилась на него с ещё большим ужасом в глазах, если такое вообще было возможно. Осмотрелась. Она самой себе казалась крохой на такой огромной кровати.

Родион приблизился, а из горла девушки вырвался жалобный скулёж. Она отползла к изголовью кровати, вжимаясь в него. При этом всё время смотрела на Родиона, следила взглядом за его движениями и ждала нападения. Ведь ей понятно с какой целью он на кровать её уложил.

— Тихо! — он медленно сел на кровать, — успокойся. Не реви. Я тебя не трону.

Людмила продолжила пялиться на него. Очевидно, что его слова до неё не дошли.

Родион едва сдерживался. Её полуобнажённый вид его распалял похлеще самого известного возбудителя. Девушка даже юбку не поправила, она всё ещё болталась где-то в области её талии. Обнажённые стройные ноги и соблазнительная попка, обтянутая тонкими хлопковыми трусиками, влияли на мужчину, как красная тряпка на быка. Волосы разметались по плечам. Грудь, как не пытается, не может скрыть, ведь блузку мужчина порвал. Лоскутки ткани держаться лишь на плечах и свисают, слегка касаясь сосков.

Формы девчонки сводили Родиона с ума. А одна лишь мысль, что он мог бы сейчас стать у неё первым, поднимала уровень тестостерона в крови на новые высоты.

Красивая. Сексуальная. До невозможности желанная девочка.

Но он сдержится!

Сейчас сдержится, чтобы через время получить от неё гораздо больше, чем она может дать ему в данный момент.

— Не подходи, — просипела, выставив вперёд руку в защитном жесте, хотя точно знала: перед ним нет препятствий.

— Я хочу поговорить с тобой, Людмила. Не собираюсь тебя насиловать или принуждать к тому, чего ты не хочешь. Сейчас не буду, — подчеркнул последних два слова, давая понять, что завтра может и передумать.

— Не т-тронешь? — уточнила, едва ворочая языком, чувствуя, как губы всё ещё горят от его жалящих поцелуев.

— Сейчас. Сегодня я тебя не трону. Не реви.

Люда сосредоточила туманный взгляд на лице мужчины, потянула на себя первое попавшееся на кровати покрывало, желая скрыть наготу.

— Почему ты здесь? Решила поправить финансовое положение за счёт сдачи тела в аренду?

— Нет, — замотала головой, — я официанткой пришла сюда работать. Хозяин меня к тебе отправил против моей воли. Я не хотела, но он попросил своего охранника силой меня притащить в эту комнату. Я не проститутка. Не хочу ею быть.

Родион поморщился, услышав новый всхлип. Её грудь часто вздымалась и опускалась, ноги пыталась подтянуть к груди.

— Спокойно, — он протянул к ней руку, но тут же убрал, не решившись притронуться. Во-первых, не хотел провоцировать себя. Он и так едва сдерживается, смотря на полуголое совершенное девичье тело. А во-вторых, не стоит пугать девчонку ещё больше. А его прикосновения пугают её. Особенно сейчас, когда он так дерзко себя с ней повёл.

— Ты как давно здесь? — Родион точно знал, что она появилась в его городе лишь на днях. Но, может девушка когда-то прежде уже здесь работала какой-нибудь уборщицей или официанткой? Знал ведь, что просто так с улицы сюда не берут. Её точно сюда кто-то привёл.

— Подружка посоветовала мне это место. Я второй день здесь. Больше и ноги моей не будет в этом клубе, — продолжала плакать, пытаясь взять себя в руки. Но получалось у неё это плохо.

Людмила росла в хорошей семье, в любви и заботе. На неё в жизни руку никто никогда не поднимал. Не обижал. А тут такое: мужчина, который перед этим запугивал, сыпал угрозами, вышиб двери в её доме, обвинил непонятно в чём, сейчас ещё и накинулся на неё, насилуя. Да она до сих пор чувствовала его лапы на своём теле и между ног.

— Зачем ты хотела заработать сразу крупную сумму? Для чего? — голос Родиона звучал ровно и спокойно. Не хотел запугать девушку ещё больше, чем уже это сделал.

Она опустила вниз голову. Людмилу затрясло, тело пробило дрожью. Она так сильно боялась этого опасного мужчину. Как сказать ему, что хотела заработать, чтобы сбежать? От него!

.

.

Платон мрачно наблюдал за Захаром. Кузен лишь загнал во