Претендент на ее сердце - Элизабет Беверли

На этот раз все по-другому, сказала она себе. Это действительно так было. Она знала. Она это чувствовала. И почему бы им не пойти дальше по проложенному пути и посмотреть, куда он их приведет? Зачем пытаться помешать тому, что неизбежно должно случиться? Почему бы не отдаться здесь и сейчас, целиком и полностью, душой и телом?

— Сабрина, — тихо пробормотал он, и в его голосе чувствовалось желание.

Рейчел открыла глаза, и все ее мечты моментально испарились. Все было бы хорошо, если бы не одно маленькое обстоятельство, а именно: он принимал ее за совершенно другого человека.

Она уже собралась что-то сказать, но в этот самый момент он наклонился к ее груди и провел губами по чувствительной коже. Этого незначительного движения оказалось достаточно, чтобы кровь закипела у нее в жилах. Но Рейчел все-таки смогла взять себя в руки.

Она должна прекратить это немедленно! Райли думает, что держит в объятиях брошенную одинокую женщину. Кто знает, как он отреагирует, узнав правду? Вполне возможно, что он сейчас хочет ее просто потому, что видит перед собой беззащитную женщину, которой нужна поддержка.

Она знала, что многие соблазняются на таких женщин. Многим нравилось строить из себя опекунов. Рейчел же долгое время сама заботилась о себе, и меньше всего ей требовалось, чтобы кто-то подставлял ей плечо.

Через силу Рейчел выпустила его из объятий. Понимая, что не сможет выразить ничего словами, она просто уперлась ему в грудь и стала отстранять от себя, пытаясь не обращать внимания на мягкость и теплоту его кожи и надеясь, что он поймет ее жест. Сначала он не сдвинулся с места и продолжал стоять, как раньше — его нога между ее ног, его рука у нее на груди. Рейчел уперлась сильнее, и постепенно до Райли начало доходить. Он медленно выпустил ее и отступил.

Прежде чем она успела сказать хоть слово и что-то объяснить, он развернулся, подхватил с пола рубашку и одним движением влез в рукава. Рейчел оставалось только молча наблюдать, как он застегивается, стоя к ней спиной. Закончив, он выскочил в прихожую и стал натягивать сапоги, полностью игнорируя ее. И мало-помалу все ее радужные надежды, что из их поначалу нескладного знакомства выйдет что-нибудь путное, начали улетучиваться.

— Райли?

При звуке ее голоса он замедлил движения, но по-прежнему не поднимал взгляда. Ей показалось, что он вообще не собирается отвечать. Она уже открыла рот, чтобы снова позвать его, но тут он повернулся и взглянул на нее. Однако, едва встретившись с ней глазами, отвел взгляд.

— Извините меня, — через силу выговорил он, сухо и вымученно. — Это не должно было случиться. Извините меня за то, что перешел границы… существующие между людьми в таких ситуациях.

— А что особенного в этой ситуации? — Она не удержалась от вопроса, хотя, конечно, знала ответ лучше, чем Райли. Но ей хотелось узнать, как выглядят вещи с его точки зрения.

— Она немыслимая, невозможная.

— Что же тут невозможного?

Райли долго и пристально разглядывал ее. Потом сердито фыркнул и ответил:

— Вы должны знать это лучше меня. — У него на щеке задергался мускул. — Только не вздумайте извиняться за то, что произошло. — Он показал на кухню. — Это… это моя вина, а не ваша. Я не имел права…

— На что?

Он замялся, на щеках вспыхнул румянец. Рейчел не могла определить, было ли это результатом смущения, или злости, или недавней страсти.

Казалось, больше он ничего не скажет, но после долгого молчания он наконец вздохнул и выпалил:

— Я не имел права воспользоваться вашим состоянием.

— Не понимаю.

— Вы знаете, о чем я говорю.

Рейчел покачала головой.

— Совершенно не понимаю. Просветите меня.

Он ругнулся себе под нос, подбоченился и сердито посмотрел на нее.

— Может быть, я и не знаю многого о беременных женщинах, но я знаю, что в это время у них выделяется много всяких гормонов… которые заставляют их поступать так, как они бы не стали поступать в нормальных условиях. Например…

Она стиснула зубы, понимая, что он скажет дальше.

— И как же?

Он еще больше покраснел и отвел взгляд.

— Ну, например, бросаться в объятия к совершенно незнакомому человеку. И тому подобное.

Рейчел даже задохнулась от негодования.

— Бросаться… Думаете, я бросилась к вам в объятия, потому что из-за беременности у меня вдруг забурлили гормоны и мне потребовалось немедленно заняться любовью, все равно с кем?

Он быстро, коротко кивнул.

— В таком случае вы глубоко заблуждаетесь.

Он по-прежнему не осмеливался взглянуть ей в глаза.

— Только не говорите мне, что такие сведения для вас — новость.

— Я думаю, это окажется новостью для всего сообщества акушеров и гинекологов, — съязвила она. — В отличие от вас, доктор Хантер, большинство экспертов затруднились бы объяснить, как гормональные перестройки могут враз превратить

беременную женщину в нимфоманку. Вам стоило бы написать статью по этому поводу.

— Я не это имел в виду.

— Ах, в самом деле?

Он покачал головой и, наконец, осмелился посмотреть ей в глаза.

— Я просто имел в виду, что в нормальных обстоятельствах это… — он тяжело вздохнул. — То, что произошло на кухне, не могло бы произойти. А так как я здесь единственный…

— …нормальный человек, — подсказала она, немало гордясь тем, что смогла удержать себя в руках и не засветить в глаз этому негодяю. Надо же такое предположить! Беременные женщины, оказывается, склонны к нимфомании!

— Нет. Я вовсе не хотел такого сказать.

— Так что же вы собираетесь мне сообщить, в конце концов?

Он нахмурился.

— Я хотел сказать, что в вашем теперешнем состоянии вы, возможно, плохо осознаете свои поступки. Но я-то должен был держать себя под контролем. Мне не следовало пользоваться вашими слабостями. Я очень сожалею. Вы можете принять мои извинения и забыть об этом?

Он громко и тяжело дышал и явно был готов убить себя. Не услышав никакого ответа, он пробормотал себе под нос что-то невразумительное, и Рейчел решила, что ей и в самом деле лучше этого не слышать. Потом он провел руками по своим еще не просохшим волосам и торопливо пробормотал:

— Мне надо идти.

— Но…

— Я должен проведать Верджила и Розарио, — перебил он, хватая куртку. Его движения сделались неловкими и торопливыми. — Они, наверное, решили, что я сквозь землю провалился. В последний раз, когда такое случилось, Розарио послала свою сестру проведать меня. Ничего не имею против Консуэло, но все равно не хочется, чтобы она еще раз заявилась ко мне домой со своей микстурой от гриппа. Эта гадость пахнет… просто невыносимо.