Задание выполнено - А. Вайда

В ИНСТИТУТЕ СПЕЦИАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

В научно-исследовательском институте специальных исследований капитана встретил директор института — инженер Раду Василеску.

Это был человек лет пятидесяти, весьма предупредительный и не очень словоохотливый. Последнее особенно понравилось капитану. Чтобы не отнимать у директора много времени, капитан сразу же, без предисловий, протянул ему фотографию:

— Вы знали этого человека?

Инженер надел очки и внимательно посмотрел на фотографию. Лицо его вдруг побледнело, глаза тревожно расширились. Видя замешательство директора, капитан Попеску переспросил:

— Вы знали его?

— Это инженер Емелиан, — невнятно произнес Василеску, — наш сотрудник… А что с ним случилось?

— Инженер Емелиан убит.

— Убит? — фотография выпала из рук директора. Дрожащей рукой он налил из графина стакан воды и, отпив немного, срывающимся голосом проговорил: — Как это могло случиться? Это невозможно!

Капитан Попеску подождал, пока Василеску немного успокоится, затем добавил:

— Ваш сотрудник, товарищ директор, убит врагами, и мы надеемся, что вы поможете нам найти убийцу.

— Я к вашим услугам, — прошептал Василеску, вытирая выступившую на лбу испарину. Он не мог смириться с мыслью, что его друг и коллега, инженер Иоргу Емелиан, убит. Только вчера, почти в это же время, он с ним разговаривал. Как счастлив был Иоргу, закончив свой многолетний труд!

Только теперь Василеску задумался над словами инженера Емелиана при сдаче работы: «Имейте в виду, товарищ директор, нами интересуются». Тогда Василеску принял это за шутливый намек на Академию наук, которая давно предлагала инженеру перейти к ним.

— Вы предполагаете, что совершенное убийство имеет непосредственную связь с работой инженера Емелиана? — спросил Попеску директора.

— Да. Скажу вам больше, я не допускал бы этих мыслей, если бы…

— Работа инженера Емелиана была засекречена? — прервал его капитан Попеску.

— Не вся работа… Но в ней содержались сведения, представляющие государственную тайну.

— Понимаю. Вы полагаете, ученый подозревал, что его работой интересуются?

— Несколько минут назад у меня и в мыслях этого не было, но то, что вы мне сообщили, заставляет меня думать именно так.

— Когда вы виделись в последний раз с инженером Емелианом?

— Вчера. После обеда. Примерно в это же время, может быть, немного раньше. Да, немного раньше, потому что сотрудники института еще не расходились. Он принес мне свою работу и просил доложить о ней нашему министру.

— А где находится работа в настоящий момент?

— Пока у меня. — Василеску покосился на массивный сейф. — Я хотел ее сегодня же отвезти в министерство и ждал, когда министр сможет принять меня.

Капитан Попеску слушал его с большим вниманием. Гипотеза, что убитый человек был сообщником шпионов, постепенно рассеивалась. Но каким образом удалось диверсантам заманить инженера Емелиана в лес Бэняса?

— Товарищ Василеску! А вы твердо убеждены, что работа инженера Емелиана находится на месте?

Директор не сразу понял, о чем говорит капитан. Потом он поднялся и молча направился к сейфу. Капитан нетерпеливо следил за директором. В кабинете воцарилась гнетущая тишина. Слышался только шелест перелистываемой бумаги. В эту минуту Попеску подумал, что, может быть, сначала украли или подменили чертежи ученого, а затем его самого завели в лес и убили, чтобы работа инженера не была восстановлена. Но по лицу Василеску капитан понял, что ошибается. Может быть, инженер сначала согласился передать чертежи шпионской группе, а закончив работу, отказался сделать это и сдал их директору института? И поэтому его убили?

— Товарищ капитан, документация в порядке, — облегченно вздохнул директор. — Признаться, вашим вопросом я был крайне удивлен. Да и кто может выкрасть или подменить документацию, если ключи от кабинета и сейфа находятся только у меня? Никому другому я их не доверяю.

— Могу ли я знать, товарищ директор, какую проблему разрабатывал инженер Емелиан?

— Простите меня, но ничего существенного о его работе я вам сказать не могу. Но вы сами можете представить характер работы, если она проводилась в рамках нашего института…

— Кто еще знал о работе инженера Емелиана?

— Руководство института и министр. Но конкретно, кроме меня и министра, никто ничего не знает. По крайней мере, я так считаю.

— Товарищ Василеску, как вы думаете, что заставило диверсантов покончить с видным сотрудником вашего института?

Инженер, не зная, что ответить, только пожал плечами.

— Покажите мне, пожалуйста, рабочий кабинет Емелиана.

— Иоргу Емелиан работал больше дома, сюда он приходил только для сверки некоторых подсчетов. У него была привычка работать ночью. Кроме того, считаю необходимым добавить, что Иоргу Емелиан пользовался у нас абсолютным доверием.

— Не было ли у него каких-либо помощников?

— Нет, он работал один.

— Вам, вероятно, не раз приходилось беседовать с ним о его работе или просматривать чертежи. Никто не был свидетелем ваших разговоров? Постарайтесь припомнить…

— Никто.

— Может быть, машинистка или уборщица?

— Машинисток у нас нет ни у кого. Работу они получают только через секретариат. Уборщица — неграмотная женщина, и если она приносила во время нашей работы с инженером Емелианом кофе или чай, то, смею вас заверить, она ничего не могла понять из нашего разговора.

— А вчера, когда инженер Емелиан сдавал вам документы, эта уборщица была здесь?

— Да. Я попросил ее задержаться… Я сейчас пишу отчет о работе института для министерства, и мне приходится работать до поздней ночи. Вот и сегодня придется задержаться. А завтра вместе с отчетом я передам министру документацию инженера Емелиана. Уборщицу я попросил сходить в магазин и купить мне что-нибудь перекусить. Хочу сказать, товарищ капитан, что эта женщина у нас не вызывает никакого подозрения. Она уже несколько лет работает у нас. Думаю, что это человек хорошо проверенный, иначе ее не рекомендовали бы в наш институт.

— Еще одна просьба к вам, товарищ Василеску.

— Пожалуйста.

— Дайте мне домашний адрес инженера Емелиана.

— Пассаж Виктории, три, этаж второй, квартира восемь.

Капитан Попеску попрощался с директором института и вышел.

ГОРЕ ЖЕНЩИНЫ

Стоя у дверей квартиры № 8, капитан Попеску некоторое время не решался нажать на кнопку звонка. Ему тяжело было сообщить семье покойного о страшном известии. Он не знал, как сказать об этом супруге инженера Емелиана, которая, конечно, ничего не знает. Постояв немного у двери, Попеску позвонил.

В прихожей послышались шаги, дверь открылась, и на пороге появился высокий молодой мужчина в очках. Увидев перед собой офицера госбезопасности, он пригласил его войти.

«Должно быть, доктор Петку…» — подумал капитан. Прежде чем ему открыли, он успел прочесть табличку, на которой рядом с фамилией инженера стояла фамилия доктора Петку.

— Капитан госбезопасности Алексе Попеску, — представился офицер и добавил:

— Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из семьи инженера Емелиана.

— Можете говорить со мной, товарищ капитан. Я доктор Николае Петку, зять инженера. Прошу вас…

— Очень рад, что мне представилась возможность сказать о случившемся сначала вам, доктор.

Петку изменился в лице:

— Что произошло, товарищ капитан? Он арестован?

— К сожалению, дело обстоит хуже. Он убит.

Некоторое время доктор оставался неподвижным. Известие было настолько ошеломляющим, что ему показалось, будто он ослышался. Петку тяжело опустился в кресло.

— Убит? — глухо переспросил он. — Где? Когда? Кто мог сделать это, товарищ капитан, и зачем? Он только вчера вечером ушел из дому.

Капитан рассказал ему о том, что случилось в лесу Бэняса.

Затем он попросил рассказать подробности последних дней жизни инженера. Но доктор Петку не мог сказать ничего особенного.

— У меня к вам просьба, товарищ Петку: посоветуйте, как лучше начать разговор с женой инженера.

Доктор смотрел на него отсутствующим взглядом. Он старался собраться с мыслями, но, видимо, это ему не удавалось.

— Не нужно пока ничего говорить. Она ничего не подозревает. Она ждет его. Я успокоил ее, сказав, что он задержался в институте и, вероятно, вместе с коллегами решил отпраздновать успешное завершение работы.

— Он часто встречался с друзьями?

— Что вы! Последнее время он так был увлечен работой, что, кроме института и своего кабинета, никуда не выходил. Именно поэтому-то я и беспокоился, что он не вернулся домой. Откровенно говоря, успокаивая тещу, я сам мало верил в свои доводы и уже решил, если он не вернется сегодня вечером, обратиться в милицию.