Отцы-святогорцы и святогорские истории - Старец Паисий Святогорец

Как, ты делаешь поклоны перед мирянами?! На что отец Августин ответил:

– Да, потому что на них благодать Святого Крещения.

Великая любовь и смирение старца не имели предела. Однажды, рассказывал он мне, ему в его келлии явился диавол в виде ужасного пса, изрыгавшего из пасти огонь. Он устремился на старца, чтобы его задушить, потому что молитвы старца жгли его – как он сам ему признался. Отец Августин схватил его и ударил о стену со словами: «Злой бес, зачем ты воюешь с созданиями Божиими?» «Бес сильный, – продолжал старец свой рассказ, – да и я не из слабых – припер его к стене. Однако после этого меня сильно мучила совесть, что пришиб диавола. Я с нетерпением ждал утра, чтобы пойти и исповедаться в том, что ударил диавола. Как только рассвело, я пошел в Провату к своему духовнику и исповедался. Но мой духовник оказался очень снисходительным. Он не дал мне никакой епитимии и велел причаститься. На радостях я всю ночь провел в молитве по четкам, а потом пошел на Божественную литургию и причастился. Когда священник вкладывал мне в уста святую лжицу, я увидел Святое Причастие в виде Плоти и Крови и разжевывал его, чтобы проглотить. Одновременно я ощутил великую радость, которой не мог вынести. Из моих глаз текли слезы, а голова сияла, подобно лампе. Я быстро ушел, чтобы отцы не видели меня, и благодарственные молитвы читал уже у себя в келлии».

Старец всегда светился, ибо его покрывала Божественная благодать. Достаточно было только посмотреть на него, чтобы забылась любая скорбь, потому что благодаря своей внутренней доброте он сеял вокруг себя радость. Его внешнее одеяние – латаный-перелатаный подрясник – было хуже тряпья, которое садовник надевает на пугало. Когда случалось, что кто-то приносил ему какую-нибудь хорошую вещь, он тут же отдавал ее другим.

В его келлию часто приходили рабочие, которые на пристани грузили монастырский лес. Когда им было что-то нужно, они шли в келлию отца Августина и брали все необходимое без спросу. Часто они забирали у него последнее. Поэтому иногда старца можно было застать лежащим без сил от недоедания. Единственный выход из этого положения состоял в том, чтобы монастырь снабжал его мукой, из которой он мог бы готовить себе что-нибудь съестное. Отец Августин где-то раздобыл старую сковородку и пек себе на ней нечто похожее на блины, которые замешивал на одной воде с солью и которые заменяли ему хлеб и прочие блюда. Когда разрешалось растительное масло, он обмакивал в него перо, крестообразно помазывал им блин и таким образом утешался в положенные дни. Некоторые монахи слегка подшучивали над старцем и спрашивали:

– Что ты ешь, отец Августин? Тот отвечал:

– Я все время ем блины.

Если отцы давали ему соленую сардину, он берег ее, чтобы угощать гостей. Старец отрезал у сардины голову и подавал рыбу, будучи вне себя от радости, что может предложить такое угощение.

Он всегда поступал таким образом, лишая себя всего. Зато его непрестанно насыщал Христос Своей Божественной благодатью. Его любили все монахи в округе и миряне. Особенно же его любили отцы из монастыря преподобного Филофея, которые, когда он начал слепнуть, стали упрашивать его перебраться к ним. Однако старец думал о том, что будет со всеми его увечными и старыми животными, если он уйдет, и потому не соглашался. Наконец, отцы, дай им Бог здоровья, взяли к себе и его и его животных. После этого он успокоился.

В монастыре отцы заботились о нем, и он считал это великим благословением Божией Матери. Из благодарности он постоянно пел «Достойно есть», и глаза у него были полны слез радости. Пребывание отца Августина в обители было для всех большим благословением. Оно приносило огромную пользу и престарелым монахам, жившим в монастырской богадельне, потому что отца Августина посещали не только люди, но и святые, Ангелы и даже Матерь Божия. Когда старец видел Божию Матерь или святых, то очень огорчался, что остальные старцы продолжали лежать или сидеть. Он расталкивал их, говоря: «Божия Матерь!» – или, когда видел Ангела: «Ангел!» Те, конечно, ничего не видели, но понимали, что что-то происходит, немедленно поднимались и стояли с благоговением. Однако монах, ухаживавший за старцами, считал все это прелестью и ругал старца, говоря: «Оставь старцев в покое. Не хватало еще слушать тебя с твоей прелестью!» Однако старец продолжал всех поднимать, будучи не в силах сдержать себя от благоговения.

Когда его навещали отцы, то не успевали они спросить, как у него дела, а он уже выпытывал:

– Как поживают мои мулы и ослики? Ему отвечали:

– Очень хорошо, – и старец радовался.

– Ты как поживаешь, отец Августин?

– Слава Богу, очень хорошо.

Так, благодаря своей большой доброте, постоянно пребывая в радости, славословя Бога и непрестанно молясь, он проводил или, лучше сказать, переживет райскую жизнь в уделе Божией Матери. Внутри него пребывал Христос. Его сердце было раем. Он сподобился и в земной жизни лицезреть Ангелов, святых и даже Божию Матерь, и в загробной – радоваться вечной радостью!

Когда отец Августин уже отходил, его лицо трижды просияло подобно молнии. Бог устроил так, что при этом рядом находился и ухаживавший за старцами монах, который был поражен увиденным и убедился в истинности тех посещений, о которых говорил старец.

Отец Августин упокоился в Господе 27 марта 1965 года в возрасте 83 лет. Да будут с нами его молитвы. Аминь.

* * *

Отец Георгий, отшельник

Отец Георгий родился в городе Сикья в Сифонии в 1922 году. Его мирское имя было Иоанн. Имя Георгий он получил в ангельском образе, когда родился духовно на соседнем Афонском полуострове, в уделе Божией Матери.

Он жил на Святой Горе, подобно птице небесной, под открытым небом, как под куполом дома Божия, потому что у него не было своей хижины, как у других отцов. Благодаря добродетели нестяжания освободившись от суеты и поработив себя любви Божией, он странствовал по всему Афону как «добрый бродяга» Христов. Все его имущество составляла истертая одежда, которую он носил и зимой и летом. Ноги он обматывал какими-то тряпками, служившими ему вместо носков, чтобы не текла кровь после стояния на молитве и лазанья по вершинам и ущельям,