Песнь о Гайавате - Генри Лонгфелло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эпилог
На прибрежье Гитчи-Гюми,Светлых вод Большого Моря,Тихим, ясным летним утромГайавата в ожиданьеУ дверей стоял вигвама.
Воздух полон был прохлады,Вся земля дышала счастьем,А над нею, в блеске солнца,На закат, к соседней роще,Золотистыми роямиПролетали пчелы, Амо,Пели в ярком блеске солнца.
Ясно глубь небес сияла,Тихо было Гитчи-Гюми;У прибрежья прыгал Нама,Искрясь в брызгах, в блеске солнца;На прибрежье лес зеленыйВозвышался над водою,Созерцал свои вершины,Отраженные водою.
Светел взор был Гайаваты:Скорбь с лица его исчезла,Как туман с восходом солнца,Как ночная мгла с рассветом;С торжествующей улыбкой,Полный радости и счастья,Словно тот, кто видит в грезахТо, что скоро совершится,Гайавата в ожиданьеУ дверей стоял вигвама.
К солнцу руки протянул он,Обратил к нему ладони,И меж пальцев свет и тени,По лицу его играли,По плечам его открытым;Так лучи, скользя меж листьев,Освещают дуб могучий.
По воде, в дали неясной,Что-то белое летело,Что-то плыло и мелькалоВ легком утреннем тумане,Опускалось, подымалось,Подходя все ближе, ближе.
Не летит ли там Шух-шух-га?Не ныряет ли гагара?Не плывет ли Птица-баба?Или это Во-би-ваваБрызги стряхивает с перьев,С шеи длинной и блестящей?
Нет, не гусь, не цапля это,Не нырок, не Птица-бабаПо воде плывет, мелькаетВ легком утреннем тумане:То березовая лодка,Опускаясь, подымаясь,В брызгах искрится на солнце,И плывут в той лодке людиИз далеких стран Востока,Лучезарного рассвета;То наставник бледнолицых,Их пророк в одежде черной,По воде с проводникамиИ с друзьями путь свой держит.
И, простерши к небу руки,В знак сердечного привета,С торжествующей улыбкойЖдал их славный Гайавата,Ждал, пока под их пирогойЗахрустит прибрежный щебень,Зашуршит песчаный берегИ наставник бледнолицыхНа песчаный берег выйдет.
И когда наставник вышел,Громко, радостно воскликнув,Так промолвил Гайавата:«Светел день, о чужеземцы,День, в который вы пришли к нам!Все селенье наше ждет вас,Все вигвамы вам открыты.
Никогда еще так пышноНе цвела земля цветами,Никогда на небе солнцеНе сияло так, как ныне,В день, когда из стран ВостокаВы пришли в селенье наше!Никогда Большое МореНе бывало так спокойно,Так прозрачно и свободноОт подводных скал и мелей:Там, где шла пирога ваша,Нет теперь ни скал, ни мелей!
Никогда табак наш не былТак душист и так приятен,Никогда не зеленелиНаши нивы так, как ныне,В день, когда из стран ВостокаВы пришли в селенье наше!»
И наставник бледнолицых,Их пророк в одежде черной,Отвечал ему приветом:«Мир тебе, о Гайавата!Мир твоей стране родимой,Мир молитвы, мир прощенья,Мир Христа и свет Марии!»
И радушный ГайаватаВвел гостей в свое жилище,Посадил их там на шкурахГорностаев и бизонов,А Нокомис подала имПищу в мисках из березы,Воду в ковшиках из липыИ зажгла им Трубку Мира,
Все пророки, Джосакиды,Все волшебники, Вэбины,Все врачи недугов, Миды,С ними воины и старцыСобралися пред вигвамом,Чтоб почтить гостей приветом.Тесным кругом у порогаНа земле они сиделиИ курили трубки молча,А когда к ним из вигвамаВышли гости, так сказали:«Всех нас радует, о братья,Что пришли вы навестить насИз далеких стран Востока!»
И наставник бледнолицыхРассказал тогда народу,Что пришел он им поведатьО святой Марии-Деве,О ее предвечном Сыне.Рассказал, как в дни былыеОн сошел на землю к людям,Как он жил в посте, в молитве,Как учил он, как евреи,Богом проклятое племя,На кресте его распяли,Как восстал он из могилы,Вновь ходил с ученикамиИ с земли вознесся в небо.
И народ ему ответил:«Мы словам твоим внимали,Мы внимали мудрой речи,Мы должны о ней подумать.Всех нас радует, о братья,Что пришли вы навестить насИз далеких стран Востока!»
И, простясь, все удалились,Разошлись к своим вигвамам,Рассказали на деревнеЮным воинам и женам,Что прислал Владыка ЖизниК ним гостей из стран Востока.
От жары, в затишье полдня,Тяжким воздух становился;В полусне шептались сосныПозади вигвамов душных,В полусне плескались волныНа песчаное прибрежье,А на нивах, не смолкая,Пел кузнечик, Па-пок-кина.Спали гости Гайаваты,Истомленные жарою,В душном сумраке вигвама.
Тихо вечер приближался,Освежая знойный воздух,И метало солнце стрелы,Пробивая чащи леса,В тайники его врываясь,Все осматривая зорко.Спали гости ГайаватыВ тихом сумраке вигвама.
С мягких шкур встал Гайавата,И простился он с Нокомис,Тихим шепотом сказал ей,Чтоб гостей не потревожить:
«Ухожу я, о Нокомис,Ухожу я в путь далекий,Ухожу в страну Заката,В край Кивайдина родимый.Но гостей моих, Нокомис,На тебя я оставляю:Сохраняй их и заботься,Чтоб ни страх, ни подозренье,Ни печаль их не смущали;Чтоб в вигваме ГайаватыИм всегда готовы былиИ приют, и кров, и пища».
Так сказав ей, он покинулОтчий дом, пошел в селеньеИ простился там с народом,Говоря такие речи:
«Ухожу я, о народ мой,Ухожу я в путь далекий:Много зим и много весенИ придет и вновь исчезнет,Прежде чем я вас увижу;Но гостей моих оставилЯ в родном моем вигваме:Наставленьям их внимайте,Слову мудрости внимайте,Ибо их Владыка ЖизниК нам прислал из царства света».
На прибрежье ГайаватаОбернулся на прощанье,На сверкающие волныСдвинул легкую пирогу,От кремнистого прибрежьяОттолкнул ее на волны,«На закат!» – сказал ей тихоИ пустился в путь далекий.
И закат огнем багрянымОблака зажег, и небо,Словно прерии, пылало;Длинным огненным потокомОтражался в Гитчи-ГюмиСолнца след, и, удаляясьВсе на запад и на запад,Плыл по нем к заре огнистой,Плыл в багряные туманы,Плыл к закату Гайавата.
И народ с прибрежья долгоПровожал его глазами,Видел, как его пирогаПоднялась высоко к небуВ море солнечного блеска —И сокрылася в тумане,Точно бледный полумесяц,Потонувший тихо-тихоВ полумгле, в дали багряной.
И сказал: «Прости навеки,Ты прости, о Гайавата!»И лесов пустынных недраСодрогнулись – и пронессяТяжкий вздох во мраке леса,Вздох: «Прости, о Гайавата!»И о берег волны с шумомРазбивались и рыдали,И звучал их стон печальный,Стон: «Прости, о Гайавата!»И Шух-шух-га на болотеИспустила крик тоскливый,Крик: «Прости, о Гайавата!»
Так в пурпурной мгле вечерней,В славе гаснущего солнца,Удалился ГайаватаВ край Кивайдина родимый,Отошел в Страну Понима,К Островам Блаженных, в царствоБесконечной, вечной жизни!
Словарь индейских слов, встречающихся в «песне»
Аджидо́мо – белка.
Амик – бобр.
Амо – пчела.
Бима́гут – виноградник.
Бэм-ва́ва – звук грома.
Ваба́ссо – кролик; север,
Ва-ва-тэйзи – светляк.
Ва́ва – дикий гусь.
Ва́вбик – утес.
Вавонэйса– полуночник (птица).
Вагоно́мин – крик горя.
Ва́мпум – ожерелья, пояса и различные украшения из раковин и бус.
Во-би-вáвa – белый гусь.
Вобива́йон – кожаный плащ.
Вэбино – волшебник.
Вэбино-Вэск – сурепка.
Вэ-мок-ква́на – гусеница.
Гитчи-Гюми – Верхнее Озеро.
Дагинда – гигантская лягушка.
Джиби — дух.
Джосакиды – пророки.
Дэш-кво-нэ-ши – стрекоза.
Иза – стыдись!
Ина́йнивэг – пешка (в игре в кости).
Ишкуда́ – огонь, комета.
Йенадиззи – щеголь, франт.
Кагаги – ворон.
Ка́го – не тронь!
Кайо́шк – морская чайка.
Кивайдин – северо-западный ветер.
Кинэбик – змея.
Киню – орел.
Ко – нет.
Куку-кугу – сова.
Куо-ни-ши – стрекоза.
Кэно́за, Маскеноза – щука.
Манг – нырок.
Ман-го́-тэйзи – отважный.
