Литературная Газета 6428 ( № 35 2013) - Литературка Литературная Газета

А вот наша серия «ХХ век: лики, лица, личины» известна не только в России, но и за её пределами. Наша выдержка и терпение позволили выпустить в книжное море уникальные книги, созданные совместно с Центральным архивом ФСБ, специалистами Института военной истории. Преодолев массу запретов и контролёров, мы выпустили по вновь рассекреченным данным ЦА ФСБ сборник «Агония и смерть Адольфа Гитлера» о последних днях бункера фюрера с неопубликованными дневниками Бормана, сборник «Лубянка в дни битвы за Москву», «Сталинградская эпопея» и «Огненная дуга» – к 70-летию со дня этих сражений, «Гений артиллерии», «Аlter ego Сталина» и «Соратник Сталина» (о судьбах Мехлиса и Постышева), «Тайна гибели Маяковского» и другие книги. Права на издание ряда книг были закуплены английскими, японскими, китайскими издателями и издателями других стран.

Среди «несерийных» книг мы относим к нашим достижениям трёхтомники «Карты Великой Отечественной войны» с комментариями военных учёных, «Военная отечественная история», «Народы и личности в истории», двухтомники В. Шукшина и другие. Альбом с новыми фотографиями В. Высоцкого доставляет нам и автору книги – другу поэта Д. Чижкову – радость и удовлетворение. Мы гордимся книгой «Шаг в бессмертие» – о подвиге псковских десантников в Чечне.

Много книг было выпущено для юношества. Это «Техническая энциклопедия подростка», «Энциклопедия географических открытий», «Энциклопедия изобретений: ХХ век» и другие. Наверное, в нас всё ещё живёт ген «Молодой гвардии» – издавать книги для детей и подростков. Русские сказки, книги о подвигах детей в годы войны, о лётчике Николае Гастелло читатель найдёт в юбилейном каталоге наших книг. Продолжаем мы и ещё одну молодогвардейскую «генетическую» традицию – издавать первые книги молодых писателей. Наталья Моловцева из Новохопёрска Воронежской области, Семён Паршиков, Александр Пожарский, Сергей Абашкин, Валерия Лисичко, Елена Лунина из Москвы и другие стали авторами нашей серии «Новое имя».

– Так в чём секрет долголетия «Звонницы»?

– Одной фразой вряд ли ответишь. Тут много факторов и причин. Те, кто работал и работает в «Звоннице», – книжники до мозга костей. Не бизнес, не деньги, а именно книга как духовное культурное явление и позволяет нам держаться на плаву. Наша когда-то самая читающая страна, уступив 1-е место Китаю, сползла в рейтинге аж на 7-е место. Конечно, есть давление на рынок бумажных книг со стороны интернета и электронных изданий, но всё же из общения с читателями я усвоил: книги стали слишком дорогими для многих россиян. 300–600 рублей за экземпляр не по карману читателю. Считаю, что правительство России, Минсвязи, Федеральное агентство по печати обязаны предложить поддержку книгоизданию.

Или вот другой пример. Недавно обанкрочены, на мой взгляд, искусственно, крупные типографии – в частности, курская, где мы выпустили 70 процентов всех тиражей. А в итоге сокращения полиграфбазы и цены на услуги выросли весьма прилично. В последнее время закрылись и обанкротились многие издательства, книготорги, книжные магазины. Покупательский спрос упал за последние 5 лет на 25–27 процентов. И власти, и руководители профильных министерств спокойны, считают этот процесс естественным и закономерным и не делают ничего. Да, разовые действия ситуации и не изменят. Книгоиздательские начальники должны пошевеливаться, иначе процесс отупения и оглупления молодёжи в России примет необратимый характер.

– В чём причина падения читательского интереса к поэзии? Обращаюсь к вам не как к поэту, а как к издателю?

– Ещё в советское время мы, издатели, проводили с Госкомиздатом СССР специальные социологические исследования поэтической читательской аудитории. Выяснилось, что любителей поэзии среди взрослых не более 7 процентов[?] Скажете – мало? Но это не так. Это более 7 миллионов по России – огромная масса! Но опять же, цена поэтических книг и развившаяся графомания, когда книги плохих стихов издаются за счёт авторов, снижают спрос. А некоторые издатели не гнушаются выпускать в мир эту жуть, да к тому же ещё и безграмотную. Могу сказать, что за эти 20 лет я отказал более полусотне авторов в издании книг стихов за свой счёт. Я не хочу портить поэтический вкус нашей аудитории. Убеждён: не всякий рубль – ко двору, как и не всякое лыко – в строку. А любители настоящей поэзии не перевелись. Замечу, что если бы снизить цены на поэтические книги до 30–40 рублей за экземпляр и научиться доставлять их в глубинку – тиражи поэзии возросли бы втрое, а может, и больше.

– Какие у вас отношения с «Молодой гвардией»?

– Я бы назвал их рабочими, деловыми. Руководители ОАО «Молодая гвардия» В.Ф. Юркин и К.А. Молчанов давно убедились, что я и все, кто пришёл со мной в «Звонницу», прежде всего – профессионалы. А непрофессионалы давно промышляют в иных сферах, зарабатывая бабло. Не так давно совместными усилиями была отбита попытка рейдерского захвата ОАО «Молодая гвардия». Вот такая взаимность и деловая определённость нужны в новом изменяющемся мире книгоиздания.

– А с Союзом писателей России? Вы постоянно критикуете его руководство.

– Я избирался секретарём СП два созыва. Но сейчас я не секретарь – из-за того, что, как и многие другие писатели, противодействую волюнтаризму Переверзина и его покровителя С. Куняева. Председатель нашего Союза В.Н. Ганичев, как скала, стоит на страже их интересов и делишек. Что касается самого союза, то сейчас он больше мёртв, чем жив. Тут просто всё. Если нет прогресса – наступает регресс. В такой ситуации нужно радикальное обновление руководства, вливание новых энергий и творческих сил. Надо исключить келейность и кулуарность в принятии кадровых и экономических решений. Мне кажется – нужна новая общественная литературная организация, которая будет выполнять функции профсоюза, творческого объединения литераторов и фонда помощи писателям, распространителям книг. И нужно союзу «очиститься» от таких руководителей, как В. Середин. Легче станет дышать, работать, творить. Верю, что в ближайшее время ситуация в союзах писателей и литфондах будет меняться к лучшему.

Беседовал Игорь ЧЕРНЫШОВ

Теги: Георгий Зайцев , издательство , Звонница

Квадрат гипотенузы

Владимир Куницын

Нашему другу и постоянному автору Владимиру Куницыну исполнилось 65 лет. Мы поздравляем Владимира Георгиевича и традиционно считаем, что лучший подарок писателю - публикация его произведения.

Владимир КУНИЦЫН

– Ложись спать! Вчера легла в два, позавчера в два, а вставать в семь. Сегодня ляг в двенадцать. Вот уложишь детей хотя бы в одиннадцать – и сама ложись.

Это я говорю жене, на которую мои слова действуют как на мёртвого припарки. Она не может справиться с собой, хотя за день выматывается так, что к ночи, глядя на меня, кажется, не сразу узнаёт. Глаза блуждают, ловят фокус и, наконец, её улыбка говорит: а, это ты? Я тебя узна-а-ла.

Ещё бы! К восьми утра она отвозит на своей машине в школу старшего сына. Возвращается за младшим и отвозит его – у них разные школы. Затем час спит и провожает на работу меня. А днём – карусель. Этого забери из школы и – на дополнительные занятия, следом – второго и по другому адресу, потом собирает по очереди и – домой. Перекусили – и снова: один на музыку, другой на английский.

А затем уроки – с каждым. И опять кормить детей и меня, а значит, ещё днём выкроить время для поездки в магазин и на рынок. Ужас!

Мне её жалко. Время от времени я пытаюсь уложить её раньше, потому что постоянный недосып неизбежно расшатывает нервы, и она нет-нет да срывается и на детей, и на меня. Но[?] ей же надо посмотреть по ящику какой-нибудь сериальчик? Ей же надо прочитать книжки, которые она любовно сложила у кровати в стопочку?

– Сегодня ляжешь в двенадцать! – твёрдо говорю я. – Ну, в полпервого, не позже!

И сам ложусь раньше, показывая пример. Она уходит в ванную комнату. Я знаю, там у неё лежит роман, который она читает исключительно здесь, лёжа в тёплой пене.

Я включаю телевизор и выключаю свет. Она любит, когда я её дожидаюсь и в спальне не совсем темно. Боится темноты.

Проходит час. Два часа. Это я выясняю, внезапно проснувшись. Её нет. Опять она увлеклась чтением и забыла о времени, обо мне, о своих обещаниях. Я выключаю ящик и лежу в темноте, мстительно поджидая и обдумывая заранее прокурорскую речь. В половине третьего я, разозлившись, ложусь по диагонали всей кровати, этакой гипотенузой, занимая головой её подушку, и теперь жду как охотник. Мне интересно, как она себя поведёт, наткнувшись на неожиданное препятствие в моём лице.

Без четверти три. Она крадучись входит в спальню и застывает над кроватью. Я слежу за ней левым глазом, в темноте ей меня не разоблачить.