Русская фэнтези-2009. Разбить зеркала - Сборник

– У нас в Дании? Goddamit! Да! Вовремя. Всегда. Простите, если невольно задел ваши патриотические чувства. – Эрстед отвесил поклон, театрально приложив руку к сердцу.

На лице его мелькнула язвительная ухмылка, обнажив частокол кривых, желтых зубов. Эта улыбка так разительно изменила облик датчанина, что управляющий вздрогнул. Рассудку понадобилась минута, не меньше, чтобы справиться с сердцебиением. Подумаешь, зубы у человека плохие! А у дядюшки Роджера, преступно медлящего с завещанием в пользу племянника, – желудочные колики; у мистера Трипти, хозяина верфи, – подагра…

Что тут особенного?

– Извинения принимаются. Но впредь попрошу следить за словами. Извольте уважать страну, в которой находитесь.

– Хорошо-хорошо! – Датчанин замахал на управляющего руками, уподобясь ветряку. – Договорились! А теперь вернемся к нашему дельцу. Склад будет пустовать неделю, а я освобожу его через три дня! Д-дверь! Соглашайтесь! Вот-вот хлынет ливень, и сахар промокнет!

Нерешительность собеседника раздражала мистера Эрстеда. Уотерхаусу доставляло удовольствие наблюдать за посетителем, нервно меряющим шагами комнату. Для управляющего вопрос был решен с самого начала, но он не спешил ударить по рукам, набивая себе цену.

– Значит, сахар?

– Да! Голландский сахар, только что доставлен кораблем в Англию. А в порту, как назло, все склады забиты! Мой друг Ван дер Линден умоляет сжалиться над его грузом. Пропадет ведь товар! Выручайте!

– Учитывая обстоятельства… я, пожалуй… – Уотерхаус цедил слова, будто скряга – пенсы. – Сахар, говорите?

– Goddamit! Один сахар, только сахар и ничего, кроме сахара!

– Мне на верфи неприятности не нужны. В грузе нет чего-нибудь горючего? Взрывчатого? Ядовитого или зловонного?

– Д-дверь! По-вашему, сахар горит, взрывается и воняет?

Управляющий припомнил жженый сахар, который добавлял в пунш, и совершенно успокоился. Видение пунша было таким мирным, таким доброжелательным, что вся затея предстала в радужном свете.

– Сколько его у вас?

– Сто семьдесят бочонков и девяносто мешков.

– Изрядная партия. Склад невелик…

– Зато простаивает без дела.

– Плата за хранение составит… О какой сумме у нас шла речь?

– О пятнадцати фунтах. Славненькие денежки, согласитесь.

– Мне кажется, число «тридцать» звучит лучше «пятнадцати».

– Goddamit! Я же не алмазы вам оставляю! Что я скажу Ван дер Линдену? Как объясню чудовищные траты?!

– Мне придется заплатить грузчикам, сторожу…

– Сторож получает жалованье от компании. Он обязан охранять склад в любом случае. О грузчиках не беспокойтесь, я уже их нанял.

– Вы очень убедительны, мистер Эрстед. Так и быть – двадцать пять.

– За три дня? За три жалких, краткотечных дня?! Мы ведь оформим нашу сделку по-джентльменски, верно? Без лишних бумаг? А это значит – ни с кем не надо делиться. Все денежки пойдут в ваш карман, мистер Уотерхаус. – Эрстед внезапно шагнул вперед и, опершись руками о столешницу, заглянул управляющему в глаза, по-птичьи склонив голову набок. – Ладно, сдаюсь. Если вы – любитель круглых чисел, то, думаю, «двадцать» для вас прозвучит райской музыкой.

– Деньги – вперед, – после некоторого размышления уведомил мистер Уотерхаус.

– Половину. Вторую половину – при вывозе товара.

– Три четверти. Пятнадцать фунтов сейчас и пять – когда заберете свой сахар.

– Ох вы и выжига! Ох и плут!

Эрстед осклабился, вновь продемонстрировав желтые зубы, и полез в кошелек.

– Должен вас предупредить, – пересчитав и спрятав деньги, управляющий сделался мил и приветлив, – склад не предназначен для пищевых продуктов. Он не отапливается, там сыро…

– Крыша не протекает?

– Нет. С этим у нас строго.

– Чуток сырости пойдет на пользу. Сырой сахар весит больше, а продавать-то его будут на вес. Смекаете? Вот дождь – другое дело. Дождя нам не нужно! – В небе над конторой громыхнуло, намекая. – Что же вы сидите, дружище? Отпирайте склад да велите сторожу открыть ворота. А я кликну грузчиков с телегами.

– Прямо сейчас?

– А вы как думали? Д-дверь! Груз ждет за воротами!

Тишина и запустение, царившие вокруг броненосца, кончились. Еще минуту назад здесь уныло свистел ветер, играя провисшими талями, – и вот уже пространство перед железным монстром заполнили телеги, лошади, грузчики, возницы. Стук копыт и колес, веселая ругань, ржание, смех, окрики старшего, чуть ли не палкой наводящего порядок…

Эдгар Уотерхаус наблюдал за суматохой с нескрываемым удовольствием. Ему до смерти надоели военные с их идиотской секретностью, проверяющие из Адмиралтейства, всюду сующие свой нос, поставщики, с неумолимой регулярностью срывающие любые сроки… Когда возникал очередной простой, и жизнь вокруг железного остова замирала, он поначалу радовался. Но через пару дней его начинала одолевать скука. Как ни странно, мистер Уотерхаус любил свою работу. Он привык быть при деле. А тут – впору спиться с тоски. Опять же наложит Адмиралтейство штраф, компания разорится – куда прикажете идти?

На улицу, милостыню просить?

Грузчики, чертыхаясь, таскали бочки и мешки. Мистер Эрстед в процесс не вмешивался: наблюдал, покуривая черную трубочку, никак не шедшую к его франтоватому облику. «Доверяй, но проверяй!» – подумал управляющий и решительно направился к ближайшей телеге.

– Развяжите этот мешочек.

Толстый грузчик дыхнул перегаром:

– Зачем?

– Хочу взглянуть, что там.

Рядом, словно из-под земли, возник мистер Эрстед. Управляющий даже вздрогнул – так тихо и быстро подошел датчанин.

– Делай, что велено.

Толстяк хмыкнул, развязывая мешок.

Уотерхаус поелозил пальцем по одной из неровных, чуть желтоватых сахарных голов. Лизнул: точно, сахар. Никаких сомнений.

– Открой бочонок.

Ворча себе под нос, грузчик отыскал ломик с плоским концом и со второй попытки вскрыл бочонок. Здесь сахарные головы были помельче: с кулак величиной.

– Заколачивай.

– Все проверять будете? – елейным голосом поинтересовался датчанин.

– Нет. Я удовлетворен.

Управляющий окончательно успокоился и даже расправил плечи, словно сбросив десяток годов. Подвыпившие грузчики, гомон, толкотня, виртуозная брань возницы, которому наступили на ногу… Это была правильная жизнь. Не то что с нашими вояками…

– Не желаете промочить горло, мистер Эрстед?

– С удовольствием, сэр!

Через час умиротворенная беседа партнеров, разомлевших от выпивки и каминного жара, была прервана явлением старшего.

– Простите, сэр…

– Что?

– Не влазит.

– Что – не влазит?

– Склад, значит… Под завязку. Десять бочек осталось. Куда их?