Жребий некроманта 2 (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Корбутовы не знали, что выбор делал я. Они думали, что старуха сама показала кривым пальцем на Лёшку.

Илюшку мало успокоили мои слова. Его грудь покинул очередной богатырский вздох. А затем он перелез через забор, открыл нам калитку и недоумевающе произнёс, почесав затылок:

— Бурашка что-то молчит, да из будки носа не кажет.

— Устал — вот и спит, — проронил я и двинулся к дому. Его окна были предсказуемо черны. Батя и матя явно спали. И хорошо бы их не напугать. — Илья, иди ты один стучись. А мы возле крыльца подождём. А то не ровён час Макар Ильич в темноте нас за бандитов каких-нибудь примет и застрелит. Хорошо если только Шурика, а ежели меня?

Оба брата не поняли моей шутки и наградили осуждающими взглядами. Мне пришлось примирительно улыбнуться.

После этого Илья принялся огибать дом, чтобы постучать в окно спальни Макара. А мы с Сашкой присели на почищенное от снега крыльцо и задумались каждый о своём. Хрен знает о чём размышлял Шурик, а вот я думал о Повелителе мёртвых.

Получается, Повелитель ожил, когда я поглотил силу Румянцева? Ведь тогда-то мой уровень дара и скакнул на следующую ступень. А где третий амулет? Неужели за столько лет на Земле не нашёлся тот, кто был связан с миром мёртвых? Может, амулет так и ходит по рукам, выискивая жертву? Или лежит где-нибудь в земле или частной коллекции?

Блин, всё это так сложно. А ведь есть ещё много других вопросов, требующих ответов. А мой мозг уже кипел от напряжения, перетирая все известные мне факты и сопоставляя их друг с другом. Поэтому, когда из моих ушей повалил пар, я решил остановиться и отпустить ситуацию. Утро вечера мудренее. Сейчас надо дать отдохнуть измученным извилинам, а потом авось мне придёт в голову что-то интересное.

Пока же за входной дверью раздались торопливые шаги и загромыхала связка ключей. И практически одновременно из-за дома показался Илья, а на пороге — растрёпанный Макар с заспанной физиономией и керосиновой лампой. Подрагивающий жёлтый свет тотчас осветил засиявшую от радости моську Шурика. И тот сразу же бросился обниматься с отцом.

А я тактично напомнил:

— Товарищи родственники, давайте все в дом.

— А я как увидал Илью за окном — так думаю, мерещится спросонья. Али бес попутал. Я в церковь-то в минувшее воскресенье не захаживал, — залопотал засмущавшийся дед, кое-как отодравший от себя сына. — Заходьте в дом, заходьте.

Мы всей гурьбой ввалились в сени. Потом Илья закрыл дверь, сдержанно поздоровался с отцом и сразу же спросил:

— А что с Бурашкой? Приболел? Он из будки даже не вылез.

— Помер, — мрачно проронил Макар и упёр взгляд в пол.

— Как помер? Так он же ещё молодой был, — удивился Илья, выгнув брови дугой.

— Макар Ильич, вы чего-то недоговариваете, — смекнул я, внимательно глядя на лицо приёмного отца. Оно носило печать тщательно скрываемых тревог.

— Бать, рассказывай. Не держи в себе, — громыхнул старший из братьев Корбутовых. — Мы за этим сюда и приехали. Дабы помочь тебе с мамкой.

— А на чём приехали-то? — вздохнул дед, призывно махнул нам рукой и посеменил в сторону кухни.

— Дык на грузовике. Я его оставил во дворе у своего знакомого, — соврал Илья. При этом его глазки бегали, как у мелкого жулика. Благо, батя оказался к нему спиной, а то бы Илюшка спалил всю контору. Вот не мог он врать близким людям, да и всё тут.

— Хорошо, что у знакомого оставил. А то ведь, ежели бы у нас во дворе поставил машину, то могли её и спалить люди лихие, — обречённо промычал Макар, вошёл в кухню, присел на стул и поставил лампу на обеденный стол. — Хрюнов-старший зело сильно взъелся на нас. Сперва Бурашку его прихвостни отравили, потом кое-кого из скотины. А сейчас батраков наших пугают. Говорят, ежели не бросите на Корбутова работать, то найдут вас по весне в реке.

— А что же полиция? — выпучил глаза Шурик, уместив свой зад на колченогой табуретке.

— А-а-а, — поморщившись, выдал глава рода. — Толку от неё никого, пока не убьют.

— Блин, прям как у нас, — пробормотал я себе под нос. И вдруг заметил жёлтые глазищи, мерцающие во мраке под столом. Я нервно дёрнулся, но потом понял, что это кот Васька. Он пару мгновений смотрел на меня, а затем пулей метнулся в соседнюю комнату.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Санек испуганно вздрогнул, когда животное пронеслось по кухне, и понимающе выдохнул:

— Чует твою силу некромантскую, Вань. Не по сердцу она ему.

— А мне не по сердцу делишки этого Хрюнова, — рыкнул я, сведя брови над переносицей. — Надо что-то с ним решать. Может, местный князь поможет? Ну, тот, который дал добро на моё усыновление.

— Я уже ходил к нему. Но так и не попал на приём. Он то на охоте, то весь в делах, — печально проговорил Макар, опустив плечи. Кажется, он вообще не видел выхода из ситуации. — Ну вы хоть поведайте мне, что с Хрюновым-младшим произошло. Тут, у нас, в провинции разные слухи ходят.

Шурик и Илья синхронно глянули на меня. А я покашлял в кулак, прочищая горло, и рассказал приёмному отцу о смерти Рыжика. И даже нигде не соврал.

Тот выслушал меня, покачал головой и пробубнил:

— Выходит, ни за что ополчился против нас Хрюнов.

— Ага, — поддакнул я и на всякий случай вставил: — Макар Ильич, ежели кто будет спрашивать, то вы отвечайте, что мы под утро приехали.

— Лады, — кивнул старик, занятый своими мыслями. Он даже не полюбопытствовал, зачем мне это надо.

И тут слово взял Илья. Он прогудел, вставая со стула:

— Предлагаю, кому надо ополоснуться, а потом всем отправляться на боковую.

— Угу, хорошая мысль, — поддержал идею сына отец. — Только мать не будите. Изнервничалась она вся. Пущай хоть ночью отдохнёт.

Мы все покинули кухню. И уже через три четверти часа дрыхли в кроватях.

Наутро же матушка испекла нам пирог и залилась горючими слезами. В её интерпретации Хрюнов-старший действовал ещё более нагло. Илья слушал её и бессильно скрипел зубами, а потом пошёл рубить дрова, дабы выпустить накопившееся бешенство.

А мы с Шуриком стали вырабатывать план по налаживанию мира с Хрюновым. Но особо гениальных идей наш дуэт и подключившийся к нему Макар не выработали. Всё же у меня появилась кое-какая мыслишка. Правда, она категорически не понравилась батьке и Саньку. А потом и вернувшемуся пропотевшему Илье, который демонстративно нацепил на пояс ножны с саблей, а за спину забросил винтовку.

— Ты знаешь, чего Иван удумал… — сразу же принялся ему ябедничать Макар. — Один хочет к Хрюнову пойти да потолковать с ним.

— Не пущу! — тут же отрезал старший из братьев, одарив меня негодующим взглядом.

— Да ты послушай, — начал я увещевать его. — Дело стоящее. Я вечерком наведаюсь к нему, когда город облетит новость, что братья Корбутовы вернулись почти в полном составе. Один Алёшка в столице остался. Не убьёт меня Хрюнов, иначе весь Калининск будет тому свидетелем. Я специально пойду главными дорогами к его особняку. А там поклянусь ему, что не убивал его отпрыска. И он мне поверит. Ведь клятва дворянина — не пустой звук. А ежели вдруг окажется, что я сбрехал, то вечный позор покроет наш род. Но если тебе не нравится моя идея, то выкладывай свою. Иначе Хрюнов не успокоится!

Я после своей пламенной речи даже немного охрип. Илюха же поразмыслил немного и нехотя пробурчал:

— А чего ты один-то хочешь пойти?

— Так я сразу дам понять всему честному люду, что у меня нет камня за пазухой. И мне нечего бояться, — ответил я, состряпав суровую физиономию. Мне, действительно, казалось, что стоит попробовать просто поговорить с Хрюновым. Авось я и, правда, сумею убедить его в своей невиновности. Ну, а если ничего не выйдет, тогда придумаю что-нибудь другое, пока вся эта ситуация не закончилась кровью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Меж тем Илюха посмотрел на задумавшегося батю, скользнул взором по пасмурной физиономии Шурика и решил:

— Ладно, Иван, иди. Даю на то братское благословение.

— Благодарствую, — искренне произнёс я. — А теперь пойдёмте, прошвырнёмся по двору, чтобы нас точно соседи заприметили и разнесли по городу благую весть.