Адское пламя - Нельсон Демилль

Уолфер кивнул и возобновил свои объяснения:

— В список А включены почти все столицы стран Ближнего и Среднего Востока: Каир, Дамаск, Амман, Багдад, Тегеран, Исламабад, Эр-Рияд и так далее; плюс к этому другие крупные города, известные лагеря подготовки террористов и все военные объекты.

Он сверился со своими записями и добавил:

— В первоначальном варианте Могадишо попал в список Б, но после «Дня черного ястреба»[7] его перенесли в список А, чтобы отомстить за это постыдное поражение. То же касается и порта Аден в Йемене — эсминец «Коул»[8] тоже будет отомщен.

— Отрадно слышать, — заметил Мэдокс, — что в списки вносятся коррективы в соответствии с меняющейся обстановкой. Нам предстоит за многое отплатить.

— Вы совершенно правы, — согласился Уолфер. — Но как бы нам ни хотелось отомстить за гибель наших морских пехотинцев в Бейруте, этот столичный город в списках не значится. Половина его населения — христиане, а сам Бейрут станет для нас плацдармом при создании нового, более здорового Ближнего Востока. Заметьте также, что Израиль избавится от враждебного соседства — его будут окружать сплошные выжженные земли.

— А израильтянам известно об «Адском пламени»? — спросил Лэндсдэйл.

— То же, что известно нашим врагам, — ответил Уолфер. — Им этот план был представлен как один из возможных вариантов развития событий. Их не слишком радует перспектива покрыться радиоактивной пылью, но у них хорошая служба гражданской обороны и отработанная стратегия борьбы с подобными проблемами, так что они сумеют выжить, пока небо не очистится.

— Эд, как вы считаете, я уже могу заказать на Пасху турпоездку в Святую землю? — улыбнулся Скотт Лэндсдэйл.

— Мы сейчас говорим о совершенно новом мире, Скотт. О мире, в котором аэропорты вернутся к уровню безопасности, существовавшему в шестидесятые годы. О мире, в котором ваша семья и друзья снова будут провожать вас до выхода на посадку, а багажные камеры хранения перестанут восприниматься как принадлежность прошлого века. О мире, где каждого авиапассажира не станут рассматривать как потенциального террориста, где безопасность самолетов вновь вернется к техническим вопросам, а не к возможности присутствия на борту смертника со взрывчаткой в ботинках. О мире, где американский турист или бизнесмен не будет потенциальной жертвой террориста. В этом новом мире, джентльмены, к любому американцу отнесутся с должным уважением и вежливостью, даже с некоторой долей священного ужаса — так относились к нашим отцам и дедам, освободившим Европу и Азию от сил зла. А поэтому, Скотт, можете планировать поездку в Святую землю на Пасху. Вас там прекрасно примут, и вам не придется беспокоиться насчет бомбистов-самоубийц, взрывающихся в переполненных кафе.

Все сидели тихо, и Уолфер перешел к проблеме священных религиозных центров:

— В список основных целей входят также мусульманские священные города, такие как Медина, Фаллуджа, Кум и прочие. Удар по одним этим целям позволит вырвать у ислама сердце. Их самый священный город, Мекка, будет пощажен, но вовсе не из сентиментальности или чрезмерной чувствительности и уважения к их религии — его оставят в качестве города-заложника, который также уничтожат, если кто-то из террористов выживет и вздумает нам угрожать или мстить. Правительства стран Ближнего Востока, — сообщил он в заключение, — знают об этом. И просили нас также оставить Медину, если случится самое худшее. Мы ответили «нет».

— Хороший ответ, — заметил Мэдокс. — У меня было много неприятных конфликтов с королевской семьей саудитов. А через неделю они уже станут историей и единственное, что у них есть хорошего и полезного — нефть под песками, — дождется нас.

Эдуард Уолфер пропустил это замечание мимо ушей и продолжил:

— Еще одно святое для мусульман место, Иерусалим, также не будет разрушено, поскольку мы, христиане, а вместе с нами и иудеи, почитаем его как самый священный из всех святых городов. Мы полагаем, что после осуществления плана «Адское пламя» израильтяне вышвырнут мусульман из Иерусалима, Вифлеема, Назарета и других христианских святынь, которые они сейчас контролируют. А если не они, то мы сами их оттуда прогоним.

— К вопросу о городах, которые следует пощадить, — вмешался Мэдокс. — Я не вижу в списке Стамбула.

— Стамбул — это история, настоящее сокровище, — пояснил Уолфер. — Географически он находится в Европе и снова станет Константинополем. Мусульман оттуда вышлют. Должен добавить, джентльмены, что уже подготовлен план политических изменений, которые последуют за «Адским пламенем». Некоторые границы на карте мира перекроят, народы выселят из тех мест, где мы не хотим их видеть. Иерусалим, Бейрут и Стамбул приходят на ум первыми — правда, с этим политическим планом я знаком недостаточно.

— Что бы он собой ни представлял, — заметил Мэдокс, — эти проблемы мы вполне можем оставить Государственному департаменту. Пусть они сами с ними трахаются.

— Аминь, — подвел итог генерал Хокинс. — Если Багдад и большая часть Ирака исчезнут с лица земли, нам не придется воевать с Саддамом Хусейном.

— Вообще, — уточнил Уолфер, — нам и с Сирией не придется воевать, да и с Ираном тоже. Враждебные страны просто перестанут существовать.

— Мне это нравится, — одобрил Мэдокс. — А вам, Харри?

Тот поколебался, прежде чем ответить.

— Ага, если кому-то может понравиться мысль о массовом уничтожении людей.

Мэдокс пристально посмотрел на него:

— У меня есть сын, Харри. Бэйн-младший. Он офицер запаса армии США. Если мы начнем войну с Ираком, его призовут на действительную службу и он может погибнуть. А я предпочел бы, чтобы погибли жители Багдада, чем получить извещение о смерти сына в Ираке. Это, по-вашему, эгоистичное желание?

Харри не ответил, но подумал: «Да, это эгоистичное желание». К тому же Мэдокс — для собственного удобства, видимо, — явно забыл про сыновей и дочерей других американцев, которых намеревался уничтожить ядерным взрывом в самой Америке.

А Бэйн Мэдокс тем временем обратился ко всем присутствующим:

— Иной раз шутка помогает лучше осознать правду, которую некоторые признавать не желают. Так вот, позвольте мне рассказать вам анекдот, мистер Маллер. Вы, возможно, уже слышали его у себя на службе. — Мэдокс улыбнулся, собираясь угостить слушателей презабавной историей. — Представьте себе ситуацию: наш президент, то есть босс мистера Данна, и министр обороны — босс мистера Уолфера — разошлись во мнениях по какой-то политической проблеме. Зовут к себе кого-то из младших помощников, и министр обороны говорит: «Мы тут решили уничтожить атомной бомбой миллион арабов и одну красавицу блондинку с голубыми глазами и большой грудью. Что вы думаете по этому поводу?» А тот спрашивает в ответ: «Господин министр, а зачем же уничтожать атомной бомбой красавицу блондинку с голубыми глазами и большой грудью?» Министр обороны поворачивается к президенту: «Ну, видите? Я ж говорил вам: никто не станет волноваться по поводу миллиона арабов».

Сидящие за столом сдержанно посмеялись. Харри тоже улыбнулся старому анекдоту, который не раз слышал.

— Итак, вам все понятно? — спросил у него Мэдокс.

Между тем Эдуард Уолфер вновь вернулся к обсуждаемой теме:

— Относительно Ирака следует отметить, что обычные, наземные войны дорого обходятся в плане людских потерь, материального ущерба и расходов. Кроме того, наземная война всегда ведет к непредвиденным последствиям. Я знаю это по собственному опыту — а Пол может подтвердить, что нынешняя администрация всеми силами стремится спровоцировать войну с Ираком, потом с Сирией и в конечном счете с Ираном. В принципе никто из нас не станет выступать против этого. Но воевавшие во Вьетнаме — Бэйн, Джим и я — могут сказать, что, когда спускаешь с поводка псов войны, те сразу выходят из-под контроля. Прелесть ядерного нападения в том, что оно осуществляется быстро и дешево. Мы уже закупили огромный ядерный арсенал и расплатились за него — у нас сейчас имеется около восьми тысяч ядерных боеголовок, которые простаивают и не используются. За мизерную часть стоимости этих боеголовок мы можем добиться грандиозных результатов. Результаты ядерного удара совершенно однозначны. — Он улыбнулся и добавил: — И «Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост» не станут мучиться по поводу того, выигрываем мы эту войну или нет.

Все засмеялись, и Бэйн Мэдокс сказал:

— Полагаете, мне не придется читать хватающие за душу истории в «Таймс» о какой-то там маленькой девочке и ее бабушке, пострадавших от американских снарядов?

И снова все рассмеялись.

— Не думаю, — ответил Уолфер, — что «Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост» направит своих репортеров в облака ядерного пепла, чтобы заполучить репортаж, представляющий так называемый чисто человеческий интерес.