100 магнитоальбомов советского рока - Александр Кушнир

Вскоре к студии была подтянута «тяжелая артиллерия» в облике Андрея Владимировича Тропилло, встреча с которым произвела на Глазкова неизгладимое впечатление. Иначе, собственно говоря, и быть не могло. «Зрелище было уникальное, - вспоминает Виктор. - В вагон вошел высокий человек в надетой задом наперед кепке, который постоянно оглядывался по сторонам, наблюдая, не ведется ли за ним слежка. Со стороны он смотрелся, словно истребитель, который только что сбросил со своего хвоста врага».

Историческое знакомство Тропилло с Глазковым было продолжено с помощью портвейна. Общих тем у двух звукорежиссеров оказалось немало, и вскоре их беседы «за жизнь» переросли в крепкую мужскую дружбу. Но кто мог догадаться, каким именно будет ее продолжение?

...В Ленинград Глазков приехал спустя год - с целью записать несколько концертов пианиста Виктора Ересько. На официальном языке «Мелодии» подобные вояжи в другой город назывались «командировками». В свою очередь, Тропилло, затаившись в засаде, ждал этой командировки Глазкова как манны небесной. На то имелись веские причины. 

Во-первых, у Андрея Владимировича уже была готова километровая болванка, содержавшая большинство композиций для «Радио Африка». Во-вторых, в его студии почти полностью была зафиксирована инструментальная часть дебютных альбомов «Странных игр» и «Мануфактуры». Обладая безупречным продюсерским чутьем и понимая, что 24-канальный магнитофон на дороге не валяется, Тропилло повел игру по-крупному.

Используя служебное положение, он сумел убедить администрацию психологического факультета профинансировать студийное время для «Аквариума», «Странных игр» и «Мануфактуры». Это удовольствие влетело университету в круглую сумму в размере трех тысяч рублей. Продолжая совершать поступки из серии «очевидное-невероятное», Андрей оформил документы на работу в профессиональной студии как официальный заказ от ленинградского отделения «Мелодии». «Я постарался аккуратно подстраховаться именно с тех сторон, с которых скорее всего можно было ожидать неприятностей, - вспоминает Андрей. - Теперь музыканты были как бы ангажированы «Мелодией» и не являлись «пришедшей с улицы» самодеятельностью. КГБ в данной ситуации мог только умывать руки».

После оформления необходимой документации Тропилло одержал не менее важную победу коммунально-бытового масштаба, обеспечив подачу электроэнергии в ночное время в вагон, пришвартованный к зданию филармонии. Сделал он это за спиной у администрации филармонии, которая после окончания очередного симфонического концерта имела странную привычку выключать рубильник с током. Посредством нескольких бутылок водки Тропилло договорился с дежурным электриком, и тот каждую ночь возвращал рубильник в рабочее положение. Лимит электроэнергии волновал монтера в самую последнюю очередь.

Английская передвижная звукозаписывающая студия MCI (общий вид и внутреннее устройство). В 1983 году советские рок-музыканты впервые получили возможность записывать альбомы на аппаратуре, по своим характеристикам ничуть не уступающей той, с которой работали Queen, Deep Purple и Led Zeppelin.

Группа «Алиса» у вагона MCI во время записи альбома «БлокАда», в центре - «хозяин» вагона MCI Виктор Глазков, 1987 год.

Итак, вопреки всякой логике пасьянс складывался весьма удачно. «Аквариум», «Странные игры» и «Мануфактура» начали дописывать свои альбомы в государственной студии, в самом центре Невского проспекта. Все эти «десять дней, которые потрясли мир» Глазков и Тропилло не спали вообще. Андрей переписал зафиксированные в Доме юного техника болванки на два канала, планируя записать на остальные каналы вокал и недостающие инструменты. Затем все партии сводились воедино на 24-канальном пульте.

Отработав восьмичасовую смену в филармонии и шатаясь от усталости, Глазков начинал записывать рокеров. «Чтобы хоть как-нибудь меня порадовать, музыканты «Аквариума» принесли в подарок арбуз, - вспоминает Андрей. - И сами же, голодные, его съели. Они были совсем нищими, заросшими и оборванными. На их фоне я со своими командировочными и 120 рублями в месяц чувствовал себя богачом».

Работали в три смены: «Мануфактура», «Странные игры» и «Аквариум». Глазков, которого Гребенщиков уважительно называл Мастером, не отходил от пульта ночи напролет. Сил у него хватало лишь на то, чтобы полуавтоматически регулировать ручки и время от времени заставлять музыкантов переигрывать нечетко исполненные партии. От немыслимых перегрузок Виктор в конце концов заболел и последние дни трудился с высокой температурой. В особо трудные минуты его страховал Тропилло, который опекал музыкантов, как заботливая мать. Но в конце сессии от постоянного перенапряжения спекся и он. Во время конечного микширования Андрея от усталости начало натуральным образом тошнить.

Был в этой истории еще один не вполне логичный персонаж - начальник студии Геннадий Николаевич Митин, по инициативе которого вагон MCI и был в свое время выкуплен у англичан. В рок-н-ролле 50-летний Митин не понимал ровным счетом ничего, зато очень любил Высоцкого, а значит, и все запрещенное. Поэтому, находясь вдалеке от своего московского начальства, Митин закрывал глаза на все учиняемые тандемом Глазков-Тропилло безобразия. «Геннадий Николаевич был, без сомнения, удивительным человеком, - вспоминает Глазков. - Многие годы он прикидывался непьющим, но в итоге оказался хроническим алкоголиком».

Как выяснилось впоследствии, именно это обстоятельство и стало решающим для всех участников акции. К моменту отъезда вагона «Аквариуму» не хватало одной-двух смен для завершения работы над «Радио Африка». И тогда вдохновленный творящимся беспределом Глазков как бы невзначай подарил непьющему Митину бутылку купленного в складчину армянского коньяка. Последствия не заставили себя ждать. Шеф уверенно проспал предполагаемый отъезд, зато пилотируемый им звукозаписывающий бомбовоз притормозил в Ленинграде еще на сутки. Этого времени хватило для завершения сведения «Радио Африка», который напоследок был «припудрен» всевозможными шумами и саундэффектами.

Записанные в предыдущие дни альбомы «Странных игр» и «Мануфактуры» досводились Глазковым уже в Москве. «В условиях цейтнота и жуткого сумбура звук в некоторых местах получался попросту криминальным, - вспоминает Виктор спустя пятнадцать лет. - Но большинство технических недоcтатков сглаживалось непосредственностью и шармом самой музыки. В ней не было никакой химии».

...Не успел сверкающий никелем вагон укатить обратно в столицу, как Тропилло загорелся сумасшедшей идеей построить в Ленинграде передвижную студию наподобие MCI. Звучит совершенно нереально - для тех, кто не знает Андрея Владимировича лично. Примерно через год Тропилло уже был счастливым обладателем списанного с радиолокационной станции вагона, который со временем планировалось переоборудовать в пломбированную студию. «Как крупный авторитет в области рок-н-ролла, Тропилло собрал вокруг себя всех музыкантов, чтобы выяснить, у кого есть знакомые сварщики, слесари и плотники, - вспоминает Михаил «Фан» Васильев. - Андрей всерьез намеревался превратить старый фургон в нечто ультрасовременное». 

В этой стройке века приняли участие практически все музыканты, когда-либо записывавшиеся у Тропилло. Работа шла полным ходом, и вагон приобретал все более цивилизованный вид, но в один прекрасный день он... исчез. Причем исчез прямо с территории Дома юного техника. По поводу его дальнейшей судьбы существует немало версий - одна неправдоподобнее другой.

В память об этой не-реализованной идее Тропилло выпустил студийный бутлег «MCI», состоявший из композиций «Аквариума», не вошедших в номерные альбомы и сведенных или отреставрированных в передвижном вагоне фирмы «Мелодия».

...Сотрудничество Тропилло с Глазковым получило свое продолжение в 87-88 годах, когда выписанная из столицы студия MCI уже вполне официально записывала рок-фестивали, проведенные в Шушарах и на Зимнем стадионе. «Мы практически ничего не платили за использование вагона, - вспоминает Тропилло. - Оформить заказ на официальном уровне, согласовав его с главными музредакторами «Мелодии», было непросто. Раньше провернуть подобную авантюру не удавалось никому». 

Примерно в этот же период Глазков записал в МСI несколько альбомов {«Алисы»} («БлокАда», «Шестой лесничий», «206, часть II»), а также многих других рок-групп - начиная от «Объекта насмешек» и заканчивая реанимированным «Воскресением». В девяностых годах Виктор Глазков по-прежнему работает звукорежиссером на «Мелодии» и с нескрываемым удовольствием вспоминает минувшие дни.

Вагон MCI, несмотря на то что его техническое оснащение не утратило актуальности и сегодня, с годами был приведен в совершенно нефункциональное состояние. Последние несколько лет он, не привлекая лишнего внимания, сиротливо стоит в глубине одного из старых московских дворов. Его оборудование давным-давно распродано, краска облупилась, а от самой студии остался только покрытый ржавчиной корпус. Под воздействием капризного климата он медленно теряет прежний вид, постепенно превращаясь в металлолом. В своем роде это еще один позабытый людьми символ их былого величия.