Сила отчуждения - Сергей Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И королеву чужак зачаровал, – подхватил серый. – Теперь, чего тот ни пожелает, она исполняет.
Ох, если бы! – вздохнул Светлан. Беда в том, что Анджи шибко самостоятельная, а ведь её заносит по молодости и от избытка чувств… Или это не избыток? Смотря где, наверно.
А бородачи не унимались. Они походили на пацанов, расшалившихся до того, что стали задирать взрослого, – и жутко, а несёт. Да ещё каждый подзуживает другого, играя на знакомых струнах. Ну и допрыгались: рыжий побился с серым об заклад, что дутый богатырь не сможет прорубить его новый панцирь, купленный в Нордии, знаменитой своими мастерами, и что он, рыжий, уверен в этом настолько, что готов испытать такой удар на себе, обрядившись в нордийские латы. Похоже, сболтнул сдуру, а потом упёрся из упрямства и глупого гонора.
Затем оба кое-как выбрались из-за стола и направились, гулко топоча, к Светлану, чтобы вовлечь и его в свой дурацкий спор. Де Биф этому не препятствовал – скорее заинтересовался нежданной потехой, даже прекратив жевать.
Волей-неволей Светлан согласился на демонстрацию, хотя урезонивать закусившего удила рыжего пришлось долго. Сошлись на компромиссе: первый удар – пробный, по пустому панцирю; второй – как заказывал… если не передумает. Логики в этом Светлан не видел, но упрямца такой вариант почему-то устроил. Да и кого тут можно убедить нормальными доводами?
В течение следующей пары минут стражники-исполины приволокли откуда-то деревянного болвана (мало здесь живых), установив его по центру зала и споро обрядив в латы, за которыми рыжий сгонял своего оруженосца, – кстати, выглядели железки и впрямь недурно. А затем на арену, весь… гм… в белом (во всяком случае, светлом), вышел Светлан и неспешно направился к злосчастной деревяшке.
Иногда ему нравилось пускать пыль в глаза. А такой удар был эффектен, даже красив: единым махом меч выдёргивается из заплечных ножен и с гулом обрушивается на цель – хорошо, не живую. А если ещё дополнить свирепым рыком…
Собравшиеся тут мужи знали толк в рубке и сами умели биться, превосходя силой и сноровкой едва не всех в здешнем королевстве. Впечатлить такую публику было потрудней, чем медлительных увальней из окружения королевы или даже огров, стерегущих Праматерь. И Светлан показал, на что годен. Меч блеснул перед ним тусклой вспышкой, вернувшись в ножны ещё прежде, чем до зрителей донёсся лязг.
В первую секунду мало кто понял, что произошло, – даже удар заметили немногие. Затем хвалёные доспехи распались надвое, с грохотом обрушась на каменный пол, и у спорщиков-рыцарей отвисли челюсти. У рыжего от лица отхлынула кровь, ряха же серого, наоборот, налилась ею, точно перед инсультом.
– Что, – спросил Светлан вкрадчиво, – теперь испробуем на живом?
Оба замотали головами, пятясь под его взглядом. Конечно, лестно, когда тебя боятся хищники, но лучше этим не увлекаться. Ведь каждый раз, подержав в руке меч, Светлану требовалось усилие, чтобы убрать его обратно, – словно бы тот требовал жертв, увлекая владельца к новым сечам. Действительно: лучше не обнажать без нужды.
– Ну, как желаете, – не стал настаивать он.
И нацелился было вернуться за стол, когда расфранчённый нордийский посол, насмешливо кривя сочные губы, произнёс – вроде бы для своих дворян, но так, чтобы слышал и де Биф:
– Похожий фокус я лицезрел при дворе нашего доброго Луи. Правда, тамошний чародей не изображал из себя рубаку. Честная магия, господа!
Вокруг маркиза раздались услужливые смешки, впрочем не поддержанные междуреченцами. И всё равно: это вызов. Кажется, богатыря только что обозвали мошенником?
Одним прыжком очутившись рядом с нордийцами, Светлан саданул кладенцом поперёк массивного стола – будто молния ударила. А заодно рявкнул от души, как и должно, сопровождая молниевый разряд громом. От акустического удара, будто разорвавшего пространство, ближних рыцарей отбросило вместе с креслами, да и прочих тряхнуло крепко. Взвыли напуганные псы, со сводов посыпалась труха и пыль, едва не треть свечей погасла. А затем, под звон осыпающихся блюд и кубков, рухнула на пол столешница, разрубленная надвое. Эффектная точка!
– А как вам понравился такой фокус? – спросил Светлан в наступившей тишине.
Почему-то никто не ответил. Зато расхохотался Артур, откровенно наслаждаясь спектаклем, а в сощуренных глазах де Бифа блеснуло удовлетворение. Эта демонстрация явила мощь его победителя – и разве хоть кто-то здесь сможет противостоять ей? Значит, и в тогдашнем поражении графа нет позора.
– Вообще, то же самое можно было сделать кулаком, – проворчал Светлан, снова усаживаясь в кресло. – Или это уже перебор?
Понемногу вокруг опять разгорался пир. Захмелевшие рыцари оживлённо обсуждали оба богатырских удара, несколько крепышей даже устроили проверку, пытаясь разрубить собственный стол. Рыжий бородач горевал над загубленным панцирем, в то же время радуясь, что легко отделался, и на пару с серым приятелем стремительно напивался – похоже, по обоим поводам. Огорчённым нордийцам заменили мебель и посуду, но сочувствием и издёвками пока не докучали – наверное, до этого ещё дойдёт очередь. В предвкушении насмешек злосчастные щёголи тоже усиленно налегали на спиртное.
– Может, и мне напиться? – спросил Светлан. – Или хотя бы выпить. Имеются тут достойные напитки?
Агра протяжно зевнула, затем сомкнула пасть с отчётливым клацаньем. При виде её смертоносных клыков и раздвоенного языка на минуту притихли даже самые горластые.
– Не пей, хозяин, – козлом станешь, – с ухмылкой предостерегла Лора. – Или какой иной скотиной.
– Вино-то, похоже, заговорённое, – негромко сказала Жанна.
– И чёрт с ним, – буркнул Светлан. – Лишь бы отравы не сыпанули.
Он не смог бы опьянеть, даже если бы захотел, – не богатырская это доля, не хмелеют истинные батыры.
– В этом де Биф не замечен, – сообщил Артур. – Он злобен и жесток, но со спины не нападает.
– И слава богу. А то от яда у меня изжога.
Всё ж не обошлось без небольшого концерта. «Сдуру или с отчаяния», но Стронг посетила труппа комедиантов, и де Биф решил, видимо, показать гостям, что не дурее прочих графьёв и тоже как бы не чужд искусству. Правда, на спектакль это походило мало – скорее на подборку эстрадных номеров. А уровень исполнения… провинциальный, даже по меркам королевства. Зато почти половину труппы составляли девицы, и лишней скромностью они не отличались, недостаток мастерства возмещая дерзкими нарядами и фривольными повадками. И не боятся же дразнить зверей!..
– Бедняжки думают, будто умеют танцевать, – позволила себе шпильку Жанна. – Про голоса уж не говорю. Верно, над ними кто-то зло пошутил.