Академия отморозков - Александр Тамоников

— Ну что еще непонятно! Сказали вам убраться, так валите по-хорошему, если не хотите в «мыльник» загреметь! Встали, рассчитались, забрали недопитую ханку и пошли отсюда. В сквере водяру допьете!

Вид вооруженного и строгого сержанта возымел действие. Мужчины смирились с ситуацией, хотя продолжали выказывать недовольство, и поднялись. Один из них направился к стойке рассчитаться, трое — к выходу. Одного из троих вдруг качнуло, и он навалился на соседний столик, опрокидывая его, падая сам и сбивая с ног сержанта. Двое других как бы случайно оказались между следователем и Корчагиным. Валерий понял: маневр мужчин — сигнал к его действиям!

Он практически без замаха свободной рукой нанес удар своему конвоиру в нос. Удар коварный, болезненный, лишающий потерпевшего ориентации и на какое-то время способности к сопротивлению. К тому же сбивающий противника с ног. Милиционер, охнув, рухнул на пол, повалив за собой и арестанта. Корчагин, упав, выдернул крючок из пальца, открыл замок наручников и тут же, согнувшись, рванулся в левый от стойки бара проход. Проход, как и обещал «адвокат», оказался «чист» и открыт. Преодолевая его, Валерий обвалил за собой все, что стояло штабелями вдоль стен, включая шкаф, который загородил весь коридор. Уже в конце прохода Корчагин услышал вопль следователя:

— Марков, в проход! Второй за мной! Огонь не открывать! Берем козла живым!

Но было поздно!

Выскочив из кафе, Корчагин увидел стоявшую у тротуара «десятку» с открытой задней дверцей! Он запрыгнул в салон, и машина тут же рванула к центру города. В автомобиле находилось два человека: водитель и пассажир. Как только «десятка» свернула во второй от кафе переулок, пассажир обернулся, и бывший узник изолятора узнал адвоката Валентина Андреевича Агапова. Тот улыбнулся:

— Добрый день, Валерий Петрович! Я рад, что вам удалось весьма профессионально освободиться от конвоира и уехать из кафе. Милиция ничего не успела сделать!

Корчагин пробурчал:

— Если бы не ваши люди, я не ушел бы. Кстати, а их не привлекут как пособников?

— Ну что вы! Какие же они пособники? Просто пьяные мужчины, оказавшиеся случайно там, где нужно было работать милиции. Но они же об этом знать не могли? Не могли. Так что о них не беспокойтесь. Главное, вы на свободе!

— На свободе ли?

— Ну не в камере же?

— Не пойму, зачем я вам понадобился?

— Поймете, Валерий Петрович! И совсем скоро.

Адвокат отвернулся, а «десятка», пройдя центр, направилась в сторону Аксая.

Войдя в квартиру, Корчагин застыл в изумлении, увидя собственное отражение, но в другой одежде и не в зеркале, а наяву! У Валерия невольно вырвалось:

— Кто ты?

Андрей улыбнулся:

— Валерий Петрович Корчагин! Разве не похож?

Корчагин угрожающе насупился:

— Что значит вся эта херня? Что за шуточки идиотские? Или решили меня списать, а вместо оформить другого? Чтобы под моим именем и обличьем творить грязные делишки? Учти, чувак, так просто вам меня не взять! Я не одному горло перегрызу, пока завалят!

Сургин понял, что игра принимает серьезный оборот и следует успокоить Корчагина-старшего. А то дело реально до схватки дойдет и сможет привести к тому, что Андрею придется, защищая себя, убить брата погибшего капитана, в недалеком прошлом своего коллегу, офицера спецназа. Он сказал:

— Валера! Разговор есть! Я тебе объясню обстановку! Тебе здесь ничего не угрожает! Слово майора спецназа!

Корчагин подумал: а чего, собственно, шугаться, коли сам подписался на побег? Мог и в камере оставаться! Что ему, по большому счету, терять? Жизнь? Она давно уже потеряна! А выживать надоело, кроме того, срок нешуточный светит, тем более сейчас, после побега. Да и завалить его, если бы хотели, вполне могли и в тачке. И вывести куда-нибудь в котельную, а не доставлять сюда. Ясно, кто-то задумал крутую игру, если двойника подготовил. Но из этой игры можно и выйти, если правильно просчитать ситуацию и выбрать время. Тогда можно и от зоны уйти, и жизнь сохранить, а возможно, и изменить ее! Это зависит от того, что задумали неизвестные пока, но очень заинтересованные в нем, Корчагине, и, видимо, влиятельные силы. Двойник дал слово майора спецназа. Следовательно, Корчагин попал в зону интересов спецслужб? Эти по мелочи не работают! Значит, что? Значит, надо продолжать игру, в первую очередь понять ее смысл и правила. А дальше видно будет!

Корчагин прошел на кухню, присел на стул, положив локти на стол, и спросил, уже спокойно:

— Слово майора спецназа даешь? И что за службу ты представляешь, майор?

Андрей ответил:

— Какая разница? Да и знать тебе это необязательно.

— А что мне вообще можно знать? Или меня решили использовать в качестве марионетки?

— Нет. Никто и ни в чем тебя использовать не намерен. Ты какое-то время просто посидишь здесь, в квартире, а потом… потом решим, что делать дальше. Но это будет позже. Насчет же того, можно ли тебе вообще что-то знать… Можно! И сейчас ты убедишься в этом!

Андрей достал из холодильника бутылку водки, тарелку с закуской, из шкафа два граненых стакана. Бросил к пепельнице пачку «Мальборо», зажигалку. Корчагин тут же закурил, спросив:

— Мы что, собираемся пить? Интересно, по какому поводу? Уж не за мой ли побег?

— Нет, Валера. Кстати, меня зовут Андрей. Пить мы будем не за твой побег и не сразу, а после того, как я расскажу одну напрямую касающуюся тебя историю. Извини, Валера, но я должен сообщить тебе трагическую новость!

Корчагин вскинул взгляд на Сургина:

— Саша?

— Да.

— Что с ним?

— Он погиб, Валера!

Корчагин обхватил виски ладонями. Затем тихо спросил:

— Как это произошло?

Андрей поведал ему все, что знал о судьбе покойного капитана.

Валерий проговорил:

— Значит, Саня решил бежать?

— Да.

— А эти твари даже за него, за мертвого, продолжают требовать выкуп?

— Продолжают!

— Суки! Слушай, майор, свяжись со своим начальством, прошу тебя, добейся, чтобы меня отпустили. Сам поеду, пойду, поползу в Чечню, но Джалалу этому башку сверну! Свяжись, майор!

Андрей остудил пыл Корчагина-старшего:

— Нет, Валера! Ты, как было сказано ранее, какое-то время будешь находиться здесь. А к духам пойду я.

— Ты?

— Да, я! Тебя удивило сходство между нами, и ты пытался просчитать, для чего, в каких целях подготовлен двойник. Теперь, надеюсь, понял, что к чему.

Корчагин впился взглядом в глаза Сургина:

— Ты пойдешь мстить за моего брата?

— Не только, но и за этим тоже!

— Семья знает о гибели Саши?

— Пока нет. Ей сообщат после того, как мне удастся внедриться в банду!

— Ясно! Господи, у него же сын семи лет! Жена прекрасная, мать с отцом. Представляю, какой удар им всем придется перенести! Черт! Ну как же он дал заманить себя в засаду? С его опытом?

— Ты, Валера, не хуже меня знаешь, что на войне иногда происходят вещи, которые не поддаются никакой логике. Но Александр держался достойно. И во время боя, и в плену.

— Да, сюрприз ты мне, майор, преподнес отменный. Сашка, Сашка… Не укладывается в голове, что его больше нет.

Андрей открыл бутылку водки. Налил два полных стакана.

— Давай помянем капитана Александра Петровича Корчагина!

— А третий? Для него?

— Извини, здесь третьего нет!

Тяжело вздохнув, Валерий поднял свой стакан, в два глотка проглотил спиртное. Не поморщившись. Проговорил:

— Земля тебе пухом, брат.

Сургин тоже выпил.

Наступило тягостное молчание.

После паузы Андрей решил сменить тему:

— Тебя-то самого как угораздило попасть в переделку?

Корчагин махнул рукой:

— Да какая теперь разница?

— Я должен знать о тебе все. Понимаю, что ты чувствуешь сейчас, но офицер должен уметь владеть собой в любой ситуации, тем более офицер спецназа.

Валерий горько ухмыльнулся:

— Когда я был этим офицером спецназа?

— Офицер всегда остается офицером!

— Может, ты и прав. А то, что произошло 2 сентября, случайная нелепость, обернувшаяся банальной подставой.

— Так ты не убивал никого?

— Ну почему же? Убил. Кровь того щегла, по фамилии Володько, как сообщили в ходе следствия, на мне. Но… во-первых, я вынужден был ввязаться в драку, а во-вторых, не хотел убивать.

Андрей попросил:

— Можно подробнее?

— Можно и подробнее. Я в тот день хорошо с утра на грудь принял. У соседа по дому дочь родилась в ночь, вот он в шесть утра с этой радостной вестью и явился ко мне. Пошли обмывать такое дело. К обеду на рогах домой вернулся. И сразу в отключку. Проснулся вечером, башка раскалывается, во рту будто ишак испражнился. Деньги были, решил похмелиться. Пошел в рюмочную. Ближайшая оказалась закрыта, там компания какая-то гуляла, двинулся дальше. Не доходя ресторана, но не кафе, есть еще одна бадыга. Туда и нырнул. Хватанул двести граммов, вышел на улицу. Прогуляться немного. Чувствую, мало, вернулся, еще сто пятьдесят заглотил. Полегчало. На хату идти не хотелось, пошел к скверу. На подходе гляжу, из кабака троица вываливается. И тащат с собой смазливую бабенку. А невдалеке, с торца, иномарка виднеется. К ней женщину и потащили. А она сопротивляется. Тогда этот, Володько, пару оплеух ей отвесил и заорал: мол, пойдешь, шлюха, никуда не денешься и будешь делать все, что захотим! Или что-то в этом роде. Она ни в какую. Ну, тут я и подвалил. Говорю мужикам: отпустите женщину, чего привязались, мало вам платных проституток? Они в ответ: да пошел ты! И чем быстрее, тем лучше. А сами одеты прилично, в модных костюмах, при галстуках, на пальцах гайки дорогие. Ну, меня тут зло и взяло. Я им: отпустите, козлы, бабу, иначе завалю всех! Они ее в сторону, сами на меня! Всем скопом и наскочили. Только не знали, мудаки, на кого нарвались. Двоих я сразу приземлил, а третий, этот Володько, ствол достал — как потом оказалось, газовый. Но мне в сумерках-то не видно, газовый он или боевой. Вот и сработал инстинкт. Выбил я пистолет да и врезал ему ребром ладони по кадыку. Сам знаешь, этот удар, если не рассчитать силы, смертелен. А я ничего не рассчитывал, просто бил в ярости. Первых двух лишь вырубил, правда, с сотрясением мозга, а вот Володько этот там же у ресторана и сдох.