Точка просчета. Необременские музыканты (СИ) - Ольга Болдырева

Из отсека рядом с бассейном Евгений переехал две недели назад.

— М-да? — Бейн уже отладила нормальное освещение, благо сектор был «их» — рабочий и подключенный к системе обеспечения на сто процентов. — Беда с твоими постоянными переездами. И где теперь живешь?

Женя помолчал, пытаясь сформулировать ответ.

— Ну-у, там такой тупичок уютный. И вид на Андромеду…

Ориел помолчала, надеясь услышать более полезные ориентиры. Женя переминался с ноги на ногу и думал, что успел жутко замерзнуть в своей дурацкой клетчатой пижаме. А еще хотелось в туалет.

— Номер у этого тупичка есть? Он хоть в нашем секторе? На каком уровне? — и последний вопрос Бейн протянула совсем уж безнадежным тоном: — Может, по памяти дойдешь?

— Ну-у… — Женя ковырнул тапочкой металлический пол коридора.

Он помнил, что после бассейна ему понравилась угловая комнатка около кают-компании, где они по вечерам все вместе любили смотреть фильмы или играть в «Монополию», «Имаджинариум» и «Пятьсот злобных карт». Потом он на пару дней перебрался под самую «крышу», подумав, что там будет романтично, но быстро изменил свое решение, когда выяснилось, что в тех отсеках барахлит система регуляции температуры. Еще несколько вечеров он скоротал рядом с кухней, пока не понял, что перетаскал к себе почти все содержимое холодильника к недовольству остальных членов экспедиции. А сегодня утром случайно забрел в тот тупичок и был очарован открывшимся из иллюминатора видом…

Глухой удар из динамика сообщил, что Бейн стукнулась лбом о консоль.

— Я правильно поняла, что ты забыл, где живешь?

— … Да.

— Николя не поверит. Твоя ситуация просто не впишется в рамки его логики.

Женя хлюпнул носом. Спорить и пикироваться уже не хотелось.

— Ладно, пошли к Щукину, потеряшка, — Ориел в очередной раз перенастроила дорожку светодиодов: — Наше суровое начальство должно знать все. В том числе, где проживает каждый член экспедиции. Даже если некий ЖКХ меняет каюты, как носки… или даже чаще.

— Эй!

— Прости, — покаялась Бейн, — я забыла, что лежачих не бьют.

Коля с Джеммой, конечно, синхронно взвыли «Женя, какого хрена?!», когда промерзший и несчастный Жекахов постучался в каюту, но от сметы отвлеклись (Николя — с неохотой, Джем — с огромным удовольствием).

После чего Щукин буквально за ручку отвел Евгения в его «уютный тупичок», а девушки успели не только все обсудить и похихикать над ситуацией, но и пересказать ее Максиму. После чего вернулись к своим делам, а Женя, наконец, завернувшись в теплое одеяло, засопел в подушку.

История 2. По следам необременских музыкантов

Уже при сотворении первой женщины эти ее недостатки были указаны тем, что она была взята из кривого ребра, а именно — из грудного ребра, которое как бы отклоняется от мужчины. Из этого недостатка вытекает и то, что женщина всегда обманывает, так как она лишь несовершенное животное.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер «Молот ведьм»

— Ты издеваешься?

— Вовсе нет. Погоня, конечно, плохо, но без еды мы далеко не уйдем.

— Нам нужно спешить, а тебе к тому же требуется помощь лекаря.

Олдер поморщился и стер с рассеченной губы подсыхающую кровь. От режущей боли в правом предплечье осталась ноющая пульсация. К счастью, меч наёмника прошел по касательной, повредив мышцы, но не кость.

— Это наш шанс узнать обстановку. И мы не перестали быть мешками из плоти, которым требуется пища. Ты-то можешь поститься по полгода, а я сдохну без мяса через пару дней.

Елент решил не спорить с раненым королем. Тем более — с голодным.

Ночь уже шла на убыль. За кромкой леса на небе среди смешавшихся темно-фиолетовых, синих, багряных тонов, еще виднелись поблекшие звезды и тонкий месяц, обрамляющий землю ажурным светом. Мужчины, затаившись в тени деревьев, наблюдали за дорогой. Впереди призывно горели факела трактира. Доносился гул, будто бы постояльцы засиделись, отмечая какое-то событие, да так и не разошлись по комнатушкам. К прелому запаху опавшей листвы примешивались ароматы жареного мяса, табака и эля. И Олдер, вместо того, чтобы изучать местность, кидал в сторону добротного строения жадные взгляды.

Елент, убедившись, что дорога чиста и никакой припозднившийся обоз не спешит к ночлегу, а также признав, что им нужна информация, кивнул — можно идти.

— Только на двор заглянем и проверим черный выход.

— Изверг. Хорошо, потешим твою паранойю.

Олдер сам понимал, что это необходимо. Если наемники с подкупленным отрядом драгун в трактире — их лошади найдутся у коновязи.

Пересчитав пять смирных кобыл и двух породистых жеребцов (судя по не задвинутой щеколде в стойле одного из них, коня уже пытались неудачно увести) и проверив заднюю дверь, которая удобно выходила к лесу, мужчины зашли в трактир. Еще от дороги они услышали громкий одобрительный гул и смех. Войдя же в переднюю, король и инквизитор, наконец, поняли, почему в обычный день трактир шумел, как в праздник. Из общей залы сквозь выкрики звучали громкие женские голоса…

— Все мы знали — в тебе спит ураган,Который лучше бы нам не будить.В твоих глазах такой океан –Вряд ли мне его переплыть.

Елент прищурился. Голоса были крайне знакомые. Несмотря на то, что он слышал их всего лишь раз, ни с какими другими бы не спутал. Особенно один — звонкий, с какими-то особыми, переливающимися смехом интонациями.

Олдер тоже прислушался и хмыкнул, проходя в залу и занимая стол у стены.

Ну точно эти девицы!

— Когда искал неугодных Господу, они как сквозь землю провалились, а теперь вот тебе, Елент, любуйся на ведьм! — проворчал себе под нос инквизитор.

В трактире выступали девушки, переполошившие столицу полгода назад. Одна — та, что пониже и меньше, с непотребно распущенными вьющимися волосами и оголенными плечами, подобрав юбки, сидела прямо на барной стойке, подвинув кружки с элем, и скользила пальцами по струнам, словно лаская музыкальный инструмент. Именно она на дворцовой площади дерзко пела про ведьму, не страшась гнева инквизиции. Вторая — высокая и мощная, разительно отличающаяся от прочих женщин статью, стояла рядом, расслабленно облокотившись на стойку, и дополняла звонкий, чарующий голос подруги своим — низким, бархатным.

— Настоящие мужчины плачут навзрыд…

Елент отчетливо заскрипел зубами. Кажется, ведьмы издевались над ними!

— …у твоих окованных смехом дверей,Настоящий мужчина всегда инвалид,Раненный в сердце болью твоей[9].

Кто-то из людей, сидящих за соседними столиками, расхохотался. Другие поддержали девушек восторженным ревом, соглашаясь с выводами о настоящих мужчинах. Особенно старался крепкий детина ростом под два метра, размахивая аккуратной культей с прицепленным на конце кривым кинжалом.