Змея - Чарльз Уильямс

Горе — не горе, ей полагалось выглядеть как можно лучше…

Раз Ламбе стал слева, то она, наклоняясь, откинет волосы на правую сторону, чтобы они не закрывали лицо. И раз она оплакивает мужа, не стоит слишком открывать ноги. На снимке будет видно, как они красивы, но не более. Немного поколебавшись, она собралась стать на колени в изголовье Свэла.

«Я ее слышу», — понял Свэл. Голова его просветлела, он понял, что, открыв глаза, увидит все отчетливо и ясно. Положив под одеялом руку на револьвер, он спокойно слушал, как шаги Джой раздаются все ближе.

«Когда она нагнется ко мне, — подумал он, — можно даже не открывать глаз, я ее узнаю по запаху».

Все молча наблюдали за этой сценой. Джесси думала, как все печально и как трогательна Джой в своем горе. Митчу все противнее было смотреть на этих городских и на гримасы чертовой куклы. Он все не мог понять, что изменилось в Свэле, когда он узнал, что она здесь. Неужели он этого хотел?

Джой наклонилась. Она почувствовала, что вот-вот заплачет, но тут вспомнила, что голову нужно повернуть чуть-чуть направо. Золотые пряди волос коснулись щеки Свэла. Он был готов уже открыть глаза и взяться за револьвер…

И тут на него вновь навалилось беспамятство. Он пытался сопротивляться, но тьма одолевала. Стук капель по железной крыше превратился в шум прибоя, в золотых волосах Джой отражались звезды.

— Джой, — простонал он.

Она его поцеловала. Блеснула фотовспышка. Снимок был сделан. Джой повернула голову и улыбнулась всем сквозь слезы.

26

Ей было тяжело при мысли, что Свэл умирает. Сил придавало только то, что все увидели их трогательный последний поцелуй и снимок обещал получиться удачным. Красивая была сцена, и память о ней она сохранит навсегда. От мысли об этом даже голова кружилась.

Теперь она вновь ощущала, что ее замечают, ею восхищаются. Конец бессонным ночам с мыслями о том, что молодость проходит и исчезает красота. Теперь ей стало гораздо легче. И даже ненависть к Митчу притихла. Но, покосившись в его сторону, она решила:

«Нет, все-таки я его не прощу!» Ничто не сможет загладить его вину перед ней, просто теперь это уже не важно.

Она взглянула на Джесси, стоявшую у двери с коробкой в руках.

«Нет, не возьму я ее. Что делать с такой деревенщиной? Только мешать будет. Так и скажу ей».

В повисшей тишине вдруг стало слышно, как на песчаную дорогу сворачивают машины.

Митч, присев на корточки, безучастно смотрел на дождь.

«Теперь ничего не поделаешь, — думал он. — Они уедут… Я сделал все, что мог, но не запирать же ее…»

Джой собралась встать, но Ламбе остановил ее:

— Еще разок. Как раз успеем до приезда «скорой».

— Хорошо, — слабо улыбнулась Джой.

Она склонилась к Свэлу. Край одеяла шевельнулся. Митч это видел. И Шоу видел, и Джесси. Но не могли вмешаться. Было слишком поздно.

Джой наклонилась, повернула голову — и увидела стальные холодные глаза и черный срез ствола. Время остановилось, все затихло. Свэл медленно поднялся на матрасе, опираясь спиной на столб веранды. Лицо, залитое ледяным потом, было безжалостным, словно сама смерть.

— А ну-ка сунь руку в мой карман, дорогуша, — спокойно сказал он. — Тебе привет от Харви.

Она открыла рот, но не издала ни звука. Митч и Шоу готовы были броситься к ним, но револьвер повернулся в их сторону, и они замерли на полушаге, едва дыша. Джесси застыла от ужаса на пороге. Все, кроме Джой, слышали, что машины совсем близко и вот-вот будут во дворе.

— Давай, — подогнал Свэл, — она у меня в кармане. Харви она больше не нужна, так я привез тебе.

— Нет! — Джой чувствовала, что губы шевелятся, но звука не было. — Нет! Нет!! Нет!!!

Крик рвался из глубины, нарастал в горле, силясь преодолеть невидимую преграду.

— Давай, милая, посмотри, что прислал твой однорукий дружок.

И начался кошмар. Она все делала помимо воли. Рука ее нырнула в карман куртки. И ничего она не могла с ней сделать. Потом рука с фото вернулась обратно, и на нее уставились все четверо, застывшие в нескольких шагах. А во дворе уже тормозили машина шерифа и скорая помощь.

Свэл вдруг опять почувствовал, что куда-то проваливается, но справился. Все вокруг плясало, словно на волнах. Он крепче сжал оружие.

Митч оглянулся. Из машин выходили люди, оружие у них оставалось под одеждой.

«Они ничего не знают, — подумал он, — они ни о чем не подозревают и помешать ему не успеют».

Он кинулся вперед.

А Джой смотрела на фотографию в своей руке, и ей казалось, что рот ее раскрывается все шире, по-прежнему не издавая ни звука. Потом она перевела взгляд — и дуло револьвера показалось ей черным тоннелем, в который входила она в своем кошмаре, который становился все шире, заглатывая ее, пока вдруг не наполнился ослепительным светом.

Митч подлетел к ним, когда Джой падала на Свэла как золотой цветок, срезанный серпом жнеца. А Свэл вновь улетел сквозь мрак на ночной пляж, в то бесконечно далекое время, когда они были счастливы.

Теперь же ее мертвое тело рухнуло ему на грудь, соединив в себе всего две вещи, которые когда-то он любил: эту заблудшую женщину и насилие.

Джесси с криком скрылась в своей комнате. Митч замер на краю веранды, растерянный и онемевший, как остров в бурном море метавшихся вокруг людей.

Шериф сыпал проклятьями.

— Среди стольких идиотов никому не пришло в голову проверить, вооружен ли он? Вы что, приняли его за школьника, сбежавшего с уроков? А догадайся вы сделать такую элементарную вещь, женщина осталась бы жива!

Тело Джой отнесли в машину скорой помощи и вернулись за Свэлом. Присев на корточки у матраса, врач поднял голову, встретил взгляд Митча, едва заметно покачал головой и отвернулся.

— Все снял? — спросил Шоу Ламбе. — Тогда поехали. Черт, что за история! Потрясающая будет статья!

— Заткнись! — упавшим голосом оборвал его Ламбе, укладывая аппарат.

Двор опустел. Посреди него осталась лишь повозка, мулы печально опустили головы под каплями дождя. Кэс торопливо пересек двор и влез на сиденье «скорой», твердя:

— Я его отец. Я нашел моего мальчика…

Когда «скорая» на полной скорости вылетела со двора, он все так же сидел рядом с водителем, обеими руками придерживая свою нелепую шляпу. Машина с шерифом и двумя полицейскими ехала следом. Потом убрались и Шоу с Ламбе.

Митч оглядел пустой двор.

«До города они его живым не довезут, — подумал он. — Он ее убил… Вот для чего он и старался продержаться, когда узнал, что Джой здесь. А наш старик своими причитаниями только помог ее убить. Никчемная была баба, но все-таки как страшно».

В суматохе никто не вспомнил про фото. Оно так и валялось у матраса оборотом вверх. Митч поднял, посмотрел и снова положил, картинкой вниз.

«Вот что ее сгубило. Всего лишь фото нагишом, но оно ее убило. Свэл отобрал его у полицейского. Теперь мне нужно объяснить все Джесси. Но лучше умереть вот прямо здесь. Сначала она потеряла Свэла, потом Мехико, потом поссорилась со мной. И у нее осталась только Джой. Теперь Джой мертва, и ехать ей некуда, и мне не обязательно ее переубеждать… Но все же нужно.

Я ведь всегда о ней заботился и дальше буду, пока она не вырастет и не выйдет замуж. Но если она не перестанет меня ненавидеть, то просто убежит. Я должен все рассказать…»

Он поднял фото, сунул в карман и неторопливо зашел в дом. Везде было темно. Скоро ночь, а он так и не взглянул на плотину… Может, и той тоже пришел конец…

Джесси лежала на кровати, отвернувшись к стене.

— Джесси…

Молчание.

— Не переживай, Джесси, мы ничего не могли сделать.

Она по-прежнему молчала. И он не знал, чем помочь. Он вынул фото из кармана, взглянул на него и едва не закричал:

«Забудь о ней, Джесси! Она не стоила того, чтобы из-за нее страдать!»

Но не смог. Выйдя из спальни, порвал фото, швырнул в топку на кухне и зашагал в долину.

Вода спадала. Уровень ее понизился дюймов на шесть, и плотина уцелела.

«Хоть ее удалось спасти, — думал Митч, — только кому теперь все это надо?»

С тоской он посмотрел на залитое грязью поле.

«Нет, нельзя на все махнуть рукой…»

Когда он вернулся, уже стемнело. Дождь перестал. Минуя конюшню, он услышал, как там кто-то разговаривает с мулами, и вспомнил про повозку, забытую во дворе.

— Кто там? — крикнул он.

— Это я, — из ворот появился Прентис Джеймисон. — Ты на меня больше не сердишься, Митч?

— Я — на тебя? — переспросил Митч. — С чего вдруг?

Ему казалось, что Прентиса он не видел много лет.

— Ну помнишь, когда по радио говорили про Свэла… Ты тоща так разозлился!

— А… — вспомнил Митч. — Конечно, нет — сейчас это уже неважно.

— А я смотрю — повозка во дворе… Решил распрячь и покормить мулов. На вас и так столько всего свалилось…