Дыхание снега и пепла. Книга 1. Накануне войны - Диана Гэблдон

Роджер же продолжал петь, если можно было так это назвать. Или, по крайней мере, напевать одну совершенно непристойную шотландскую песенку о мельнике, которого донимает молодая женщина, желающая, чтобы он помолол ее зерно. Что он и делает.

– И там он бросил ее на мешки, и они смололи, зерно ее смололи… – жарко бубнил Роджер ей в ухо, прижимая своим весом к земле. Звезды странно закружились у нее над головой. Она думала, его комментарий о том, что Ронни «смердит от похоти», был всего лишь фигурой речи, но, очевидно, дело обстояло иначе. Обнаженная плоть встретила обнаженную плоть. Она задохнулась. Роджер тоже.

– Господи, – прошептал он. Его тело на секунду замерло на фоне темного неба, затем он сладостно выдохнул, обдав ее парами виски, и начал двигаться вместе с ней, снова напевая. Слава богу, было темно, хотя и недостаточно. Угасающий свет костра бросал на его лицо жутковатый отблеск, и на мгновение она увидела в нем того большого черного дьявола, каким назвала его Инга.

«Просто расслабься и наслаждайся этим», – подумала она. Солома бессовестно громко шелестела – но она шелестела и повсюду вокруг, под порывами ветра шумели кроны деревьев у скал, заставляя все происходящее сливаться в один невнятный гул.

Брианне удалось подавить стыд, и она уже начала получать удовольствие о того, что делал муж, когда он положил руки ей на поясницу, приподнимая ее.

– Обхвати меня ногами, – прошептал Роджер, кусая ее за мочку уха. – Закинь мне их за спину, на задницу, и заставь меня двигаться.

Движимая отчасти ответным возбуждением, а отчасти желанием выбить из него дух, сжав его тело, как меха аккордеона, она раскинула ноги и подняла их наверх, скрестив на его ритмично поднимающихся и опускающихся бедрах. Он издал стон удовольствия и задвигался с удвоенной энергией. Возбуждение побеждало: она почти забыла, где находится. Отчаянно цепляясь за него и трепеща от наслаждения, Брианна выгнула спину, резко дернулась в спазме и начала содрогаться, прижимаясь к его жаркому телу. Она ощущала прикосновения ночного ветра к обнаженным ягодицам и бедрам – прохладные, похожие на крошечные электрические разряды. Дрожа и постанывая, она безвольно опустилась на солому, ноги по-прежнему крепко обвивали бедра Роджера. Опустошенная, она запрокинула голову и медленно, сомнамбулически приоткрыла глаза. Здесь кто-то был, она заметила движение в темноте и замерла. Фергус пришел забрать сына. Брианна услышала, как он тихо говорит по-французски с Германом, а потом удаляющиеся шаги по соломе.

Она лежала неподвижно с бешено бьющимся сердцем, ноги все еще были у Роджера за спиной. Последний тем временем достиг собственного финала. Его голова опустилась, и длинные волосы касались ее лица в темноте как ниточки паутины.

– Люблю тебя… Боже, я люблю тебя, – проговорил он еле различимо и опустился, медленно и нежно. Затем он выдохнул ей в ухо: – Спасибо. – И, тяжело дыша, обмяк сверху, впав в полубессознательное состояние.

– О, – ответила она. – Не стоит меня благодарить.

Брианна расцепила онемевшие ноги, не без усилий отделилась от мужа, кое-как укрылась и восстановила блаженную анонимность в их гнездышке из соломы. Джемми был уютно устроен между родителями.

– Эй, – позвала она неожиданно, и Роджер встрепенулся.

– Мм?

– Что за монстр был Иджер?

Он засмеялся, и звук был чистым и глубоким.

– О, Иджер был гигантским бисквитом. С шоколадной глазурью. Он падал на других монстров и душил их своей сладостью. – Он снова засмеялся, икнул и опустился на солому.

– Роджер? – позвала она снова, секунду спустя. Ответа не последовало, и она протянула ладонь мимо безмятежно спящего сына, чтобы легонько коснуться руки Роджера. – Спой мне, – прошептала она, хотя знала, что он уже уснул.

Глава 7

Индейский агент Джеймс Фрэзер

– Джеймс Фрэзер, индейский агент, – сказала я, прикрыв один глаз, будто читала это с экрана. – Звучит как название фильма о Диком Западе.

Джейми на секунду остановился, прервав процесс стягивания чулок, и посмотрел на меня с сомнением.

– Правда? Это хорошо?

– Ну, герои фильмов никогда не умирают, так что да.

– В таком случае я за, – сказал он, изучая чулок, который он только что стянул. Он с подозрением понюхал его, потер большим пальцем тоненькую заплату на пятке, покачал головой и метко забросил его в корзину для грязного белья. – Мне придется петь?

– Петь? О! – ответила я, припоминая, что последний раз, когда я пыталась объяснить ему, что такое телевидение, то в основном использовала в качестве примера шоу Эда Салливана[26]. – Нет, петь не надо будет. И качаться на трапеции тоже.

– Что ж, уже неплохо. Я, знаешь ли, уже не так молод, как раньше. – Он встал и потянулся, издав легкий стон. Чтобы вместить его рост, потолки в доме сделали восьмифутовыми, но даже так его кулаки касались сосновых балок. – Боже, до чего был длинный день!

– Ну, он почти закончился, – сказала я, принюхиваясь в свою очередь к лифу платья, которое только что сняла. Оно сильно, но пока терпимо пахло лошадью и дымом. Нужно проветрить его немного, решила я, а там будет видно, обойдется ли оно еще некоторое время без стирки. – Я не могла качаться на трапеции, даже когда была молода.

– О, я готов заплатить, чтобы увидеть, как у тебя это получится, – отозвался он, улыбаясь во весь рот.

– Что вообще такое «индейский агент»? – спросила я. – Макдональд, кажется, считает, что этим предложением оказывает тебе огромную услугу.

Джейми пожал плечами, одновременно расстегивая килт.

– Я не сомневаюсь, что именно так он и думает. – Джейми осторожно тряхнул материю, и пол под ней покрылся слоем дорожной пыли и лошадиными волосами. Он подошел к окну, открыл ставни и, выставив килт наружу, начал трясти.

– Так бы оно и было, – слабо донеслось до меня из ночной темноты. Затем Джейми повернулся, и голос его стал громче. – Не будь этой твоей войны.

– Моей?! – отозвалась я возмущенно. – Звучит так, будто ты считаешь, что я предлагаю вам развязать ее.

Он легонько махнул рукой, прерывая меня.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Индейский агент, саксоночка, это он самый и есть. Малый, который ходит и ведет переговоры с местными краснокожими, раздает им подарки, уговаривает их в надежде на то, что в ответ они поддержат интересы короны, что бы они из себя ни представляли.

– Вот как. А что это за Южный департамент, который упоминал майор? – Я невольно посмотрела на закрытую дверь нашей комнаты, но приглушенный храп из спальни на другой стороне красноречиво говорил о том, что наш гость уже погрузился в объятия Морфея.

– Хм. Есть Южный и Северный департаменты, которые занимаются делами индейцев в колониях. Южным руководит Джон Стюарт, он из Инвернесса. Повернись, я помогу тебе.

Я благодарно повернулась к нему спиной. С ловкостью, приобретенной за годы практики, он за считаные секунды расшнуровал корсет. Я глубоко вздохнула, когда путы расслабились и он упал. Джейми снял с меня нижнюю рубашку и принялся массировать ребра там, где жесткие косточки вдавили влажную ткань в мою кожу.

– Спасибо. – Я блаженно выдохнула и откинулась назад, прижавшись к нему. – Макдональд думает, что раз он из Инвернесса, то без лишних раздумий будет нанимать всех горцев?

– Это может зависеть от того, встречался ли Стюарт когда-нибудь с людьми из моего клана, – сухо ответил Джейми. – Но Макдональд думает, что все обстоит именно так. – Он рассеянно поцеловал меня в макушку, а затем убрал руки и начал развязывать ленту у себя в волосах.

– Сядь, – скомандовала я, выбираясь из юбок, лежащих у меня в ногах. – Я расплету.

Он устроился на стуле в одной рубашке и мгновенно закрыл глаза от наслаждения, когда я начала расплетать его волосы. Последние три дня они были стянуты в тугую косу, удобную для долгих переездов. Я запустила пальцы в мягкую массу его огненных кудрей, и, вызволенные из плена, они рассыпались волнами – золотыми, серебряными и пряного цвета корицы.

– Ты сказал, подарки. Их спонсирует Корона?

По моим наблюдениям, Корона имела дурную привычку удостаивать состоятельных людей «чести», которая требовала от них крупных вложений.

– Теоретически. – Он широко зевнул, и его широкие плечи тяжело и умиротворенно опустились, когда я взяла расческу и занялась приведением его шевелюры в порядок. – Ох, как хорошо. Вот поэтому Макдональд и считает это услугой: появляется возможность наладить торговлю.

– К тому же появляются отличные перспективы для коррупции. Да, понимаю. – Еще несколько минут я продолжала свое занятие в тишине, прежде чем спросить: – Ты возьмешь это на себя?

– Я не знаю. Нужно обдумать. Ты упомянула Дикий Запад. Брианна тоже говорила что-то об этом, рассказывала о коровьих пастухах…

– О ковбоях.

Он отмахнулся от моего замечания.

– И про индейцев. Это правда? То, что она говорила про индейцев?