Пурга - Андрей Кивинов

— Не волнуйся, все компенсируем. Хотя плохо, что не взяла. После праздников я позвоню. Счастливого Нового года и двух Рождеств.

Стекло поднялось, джип плавно тронулся и через секунду был таков. Жанна открыла багажник припорошенного первым снежком «шевроле» и достала свою дубленку из «кожи молодого дерматина». Она не обманула Родиона, утверждая, что в этой жизни всего добивалась сама.

Родиона же вечером ждал предновогодний подарок. Неприятный. Несостоявшаяся мучительница домашних животных Рита, не стесняясь тяжелых словесных оборотов, сделала официальное заявление, что не в силах терпеть измены и возвращается к мужу-дальнобойщику, прибывшему наконец из рейса. Формальным поводом для разрыва отношений послужил форум на сайте «Волшебного посоха», заваленный любовными признаниями, а неформальным — отказ купить шубу на католическое Рождество. Уходя, сожительница попыталась присвоить кое-какую бытовую технику, якобы нажитую совместным трудом, но попытка провалилась.

Панфилов, конечно, огорчился, но в ногах не валялся и не кричал: «Ри-и — та-а-а, что же так жестоко нас развела судьба». По большому счету, в отношениях с бывшей студенткой им двигала не столько любовь, сколько необходимость иметь «эскорт-сопровождение», как это принято сейчас называть. Для него происходящее оставалось частью шоу, а шоу, даже самые рейтинговые, как сказала Жанна, рано или поздно надоедают.

Но напоследок он спросил:

— А в каком месяце была революция?

— В декабре, естественно.

— Почему?

— Потому что декабристы, дурак!

А на следующий день позвонил Шуруп и предложил где-нибудь посидеть в сугубо мужской компании.

Парк, настоящее время

Яма оказалась не достаточно глубокой, чтобы свернуть шею. Скорее всего, это был высохший парковый прудик. К счастью, щедро приправленный первым снежком. Родион приземлился удачно, на пятую точку, испытав ощущения, возникающие при посадке на стульчак деревенского сортира в морозную пору. Свежо…

Но, оступившись, он подвернул ногу, и боль в районе лодыжки на холоде усилилась многократно. Наверное, сверху он походил на вареную креветку на тарелке из «Белки и Стрелки». Только не розовую, а синюю. Застонав, встал на четвереньки и кое-как, по-собачьи, выбрался из ямы. Матерясь, выпрямился, придерживаясь за тощую березку. Осторожно ступил на ногу. Дьявол! Больно! Холодно! Антинародно!

Но еще больнее было от осознания того, что он реально может покинуть этот чудесный мир таким вот бездарным, нелепым и чудовищно несправедливым образом. Ну, ладно бы грешил, как маньяк, людей убивал, животных мучил. Тогда не так обидно — награда нашла героя. А ему-то за что?

Сегодня утром ему на глаза попался свежий номер «Житухи». Раздел «Гороскоп». «Стрельцов» ждала неожиданная встреча, любовное приключение и продвижение по службе. Еще бы. Никакой гороскоп не сообщит, что «Стрелец» или «Рыба» замерзнет в сугробе в голожопом виде. Кто ж такое купит? Только — встреча, приключение, продвижение. Сплошной позитив.

Он представил диктора Леночку Сергееву с их канала, как всегда монотонно, словно отличница-зубрилка, сообщающую народу о его смерти. Ни один мускул не дрогнет, хотя он имел с ней интимную связь. Профи. «Вчера в городском парке был обнаружен обнаженный труп ведущего популярного шоу „Волшебный посох“ Родиона Панфилова. По предварительным сведениям, смерть наступила от переохлаждения. Тем не менее возбуждено уголовное дело по статье „изнасилование“, ведется следствие… Творческий путь Родиона начался в родном Великобельске, в детском журнале „Твердый орешек“… Прекрасный человек, профессионал, преданный своему делу, любимый десятками тысяч зрителей… Ушел в расцвете лет, навсегда останется в наших сердцах. Вечная память. Аминь».

Нескончаемый поток людей у здания телецентра. Цветы, венки, речи, почетный караул. Мама на скамеечке, три жены — претендентки на наследство, официальные лица, друзья. Шепот в толпе: «Говорят, он того, не только с женщинами, поэтому и голый…» — «Чушь! Просто по пьяни замерз, а одежду украли, у нас народ не брезгливый, когда халява». — «А мне сказали, это рука Москвы. Очень много знал. Убрали, а на изнасилование спишут…»

Нет, не дождетесь! От мертвого японца суши вы получите, а не поминки. Не спешите меня хоронить, есть у меня еще тут дела…

Родион нагнулся и с третьей попытки сломал под самый корешок тощую, родившуюся в парке елочку. Перевернул, оперся на нее, словно на посох, и, сжав зубы, решительно захромал вперед, второй рукой согревая русалку.

Злобный ветер пел похоронный марш, и пурга не кончалась.

Глава вторая

Парк, настоящее время

Тропинка в лесу не пахла весной…

Но подполковник милиции Евгений Александрович Никифоров особо и не принюхивался. Мысли об утраченной ксиве, трусах и вероятной служебной и семейной проверках уступили место более актуальным — что, бляха, делать? Тут не до ксивы — выбраться бы.

Поганая пурга! Он же прекрасно ориентировался в парке, неделю назад выезжал на очередную проделку ванильного маньяка, изнасиловавшего пенсионерку. Перепутал, гадюка, в темноте с молодкой. Никифоров лично возглавил розыск. Прочесали парк вдоль и поперек, но никого не поймали, кроме медвежонка, сбежавшего из передвижного зверинца. Повесить изнасилование на невинного зверя он посчитал негуманным, хотя заместитель такую богатую идею выдвигал, благо пенсионерка в силу слабого зрения примет насильника не запомнила.

И Евгений Александрович прекрасно знал, в какой стороне Белгородская улица, что бы там ни говорил Шуруп. Он молодец, конечно. Подкинул проблем друг.

Подполковник бежал вперед, прикрывая ладонью глаза и с каждым шагом все отчетливее понимал, что все-таки ошибся. Никакой улицы за деревьями не проявлялось. Даже если и была, то проклятое веерное отключение электричества делало ее невидимой. Надо успокоиться и взять себя в руки. Паника — основная причина трагических финалов, как показывает история.

Он остановился, отдышался и осмотрелся, приложив ладонь ко лбу, словно васнецовский Илюша Муромец. Бесполезно — никаких вменяемых ориентиров. Долбаная администрация, не может в месте общественного пользования повесить указатели и хоть пару-тройку фонарей. Туалет для инвалидов открыла, а на указатели денег нет.

Кстати, не она и открыла… Пункт отправления естественных надобностей для людей с ограниченными возможностями, как сообщалось в городском путеводителе, находился на центральной аллее, метрах в пятистах от выхода. И к нему, словно паутинки к пауку, вели все остальные дорожки парка. И если найти хотя бы одну…

Пункт год назад возвел некий Аполлон Семиструев, учредитель фонда «За гуманизм и милосердие», которого в начале девяностых Никифоров сажал за организацию в Великобельске концертов левых «Ласковых маев», «Миражей» и прочих исполинов отечественной эстрады. И хрен бы с ним, народ в обиде не был, но чашу терпения переполнил фальшивый Олег Газманов, которого в те годы Евгений Александрович очень уважал за контрреволюционные песни о пристреленных лошадях. И лично решил посетить концерт, воспользовавшись служебным положением оперуполномоченного уголовного розыска. И что же получил вместо любимого артиста? Какого-то прыгающего недомерка, явно не попадающего губами в слова звучащих песен. Подлец Семиструев велел напустить на сцену побольше дыма, дабы зритель не смог заметить подмены. Офанатевший народ не заметил даже, что пару раз заедала «фанера», а «звезда» трижды подряд «спела» одну и ту же песню. Но на отработавшего в органах целых три месяца лейтенанта дешевые уловки не действовали. За десять минут до окончания шоу он покинул зал и занял позицию у служебного входа среди уже поджидавших певца поклонниц. Занял не один, а с парой крепких, переодетых в гражданское сержантов, оперативно вызванных по телефону. Благодаря им задержание прошло относительно спокойно, охранники звездного тела, почуяв неладное, разбежались, потому что тоже были липовыми. С Лже-Газманова прямо в присутствии фанаток стянули кудрявый парик и темные очки, но — несмотря на это, некоторые особо преданные тинейджеры долго бежали за милицейским «козликом» с криками: «Олег, мы будем тебя ждать!» и «У нас от тебя дети!»

Застуканный с поличным «певчий Олег» не отпирался и тут же подтянул к ответу Аполлона. Взяли организатора шоу в Доме культуры «Ореховый стан», где тот заключал с директором договор о выступлении Вадима Казаченко, тоже популярного в те славные времена. Семиструев повел себя дерзко, нагло заявив, что его «Газманов» настоящий, а остальные — фальшивые. Документов у задержанного не оказалось, пришлось провести следственный эксперимент — заставить спеть вживую. Увы, автор не знал слов ни одной «собственной» песни, да и пел фальцетом, как Пресняков-младший. Зато имел судимость за кражи велосипедов. Никифоров вызвал обэповцев, и те довели дело до ума, а Семиструева — до скамьи. Конечно, в нормальном правовом государстве за подобное сажают на электрический стул или вводят смертельную инъекцию, а у нас осужденный получил всего три года общего режима, хорошо хоть — с конфискацией. И то хорошо, сейчас бы откупился, но в те славные времена рука коррупции лишь подбиралась к горлу системы.