"Всем сердцем с вами". Клара Цеткин - Ирина Гуро

— Как редко случается, что женская судьба складывается счастливо, не мешая, а помогая женщине в ее деле, в ее борьбе. Правда?

Роза расположилась в кресле, сбросив ботинки и поджав под себя ноги. Сейчас, с растрепавшимися волосами, раскрасневшаяся, она выглядит совсем юной.

— Как вы вошли в партию, Роза? — спрашивает Клара.

— Вероятно, помог случай. Арестовали старого рабочего, который жил в нашем доме. Я знала его с детства и была к нему очень привязана. Я хотела узнать о его судьбе. И нашла его товарищей. Они как-то сразу поверили мне. Ведь, в сущности, я была девчонкой из мелкобуржуазной семьи. Просто девочка, просто гимназистка. Но рабочие приняли меня в свою среду, может быть, потому, что я так искренне горевала о своем друге. Мне повезло: я попала к настоящим людям. В Польше, где двойной гнет — русского самодержавия и «своего» панства, — политическое сознание проявляется рано. В семнадцать я уже была партийной функционеркой, а в восемнадцать должна была бежать из Польши.

— В Швейцарию, конечно?

— Конечно. Границу переходила нелегально.

— Живописный жандарм, подкупленный кабатчиком?

— Почти. Жандарма, правда, я не видела, поскольку лежала на телеге под копной сена и боялась только одного: расчихаться! А кабатчик, по-нашему корчмарь, действительно был вполне театральный: с могучими усами, похожими на приклеенные.

— А потом Женева?

— Нет, Цюрих. Там я окончила университет. Я всю жизнь мечтала заниматься естественными науками: люблю все живое, мне дорога каждая травинка. Потом я стала изучать общественные науки.

…Позже Роза часто бывала в Зиленбухе, где поселилась Клара. Здесь Роза писала свои статьи в маленькой комнате в мезонине, которую она любила за то, что свет встающего солнца прежде всего попадал сюда. А Роза вставала с первым его лучом.

…Уве Нойфиг ввел новые порядки на своих предприятиях. Производство алюминия расширялось.

Алюминий — металл будущего. Тверже олова, мягче цинка. Легчайший вес. Очень нужен для флота, для авиации. А сплав с медью дает такой результат… О, будущее за ним, за алюминием!

Зепп Лангеханс — его безотказный советчик. Уве слушал его как оракула. Всезнающего Зеппа. Необходимого Зеппа, Зеппа Безменянельзя.

Зепп чуял малейшие нюансы конъюнктуры в верхах общества. Он давно понял, что не в военных штабах, не в недрах министерств и даже не в голове кайзера возникают генеральные планы. Растущая германская индустрия — вот кто диктует эти планы. Потом, скрепленные волею монарха, они превращаются в решения, четко выраженные языком меморандумов, законоустановлений, дипломатических и торговых демаршей и так далее. Так думал Зепп.

В обществе, как и в природе, идет борьба. Мощные современные объединения, картели и тресты поглощают мелких промышленников, как удав кроликов.

Ушли в вечность те времена, когда папа Нойфиг знал в лицо каждого своего рабочего и переругивался с нерадивыми подмастерьями из-за плохо прикрепленной ручки кастрюли.

С тех пор рабочие тоже прошли немалый путь со всеми своими профсоюзами, ферейнами и товариществами, не говоря уже о том, что существует политическая партия…

Современный хозяин не рабовладелец с хлыстом, которым он обеспечивает производительность труда. Предприниматель, если он идет в ногу со временем, дорожит своими рабочими и стремится их приручить.

Зепп Лангеханс подсказывает, кто бы сгодился хозяину для личных отношений, для добрых отношений, отношений отца и его детей…

Лангеханс нашел мастера Лео Фукса. Лео Фукс — это то, что надо: не крикун, не рвач, солидный глава семейства, понимающий, что его польза вовсе не вразрез с пользой хозяина, а рядом с ней… Таким людям не жалко дать лишку! Улучшить условия жизни, как говорится. Даже Железный канцлер орудовал не только кнутом, но и пряником. Так думал Зепп. И так нацеливал своего хозяина, Уве Нойфига. Единственного хозяина, поскольку Георг Нойфиг делами не интересовался, а писал свои неприличные картинки… Легковесный, никчемный человек! Так думал Зепп.

Сразу после больших военных маневров Уве приехал в Лейпциг. Он велел вызвать Лангеханса. Пока Уве служит императору, Лангеханс наблюдает за предприятиями. Вчера это алюминиевые кастрюли, а сегодня — пожалуйста! — испытания на плавучесть, военные заказы… Миноносцы! А завтра оболочки для бомб!

Хотя Зепп намного старше Уве, он все еще элегантен в своей модной визитке[10] и в полосатых брюках.

— Ах, Уве, — начал было он с ходу, — какой Лотрек на весенней выставке в Кунстхаузе!

Но Нойфиг быстро привел его в порядок.

— Я узнал, что фрау Цеткин снова в Лейпциге, — сказал Уве, присев на край стола и тем показывая, что разговор идет неофициальный. — Она приехала в Лейпциг, — продолжал Уве, — агитировать рабочих… Меня интересует: будет ли фрау Цеткин выступать на моих предприятиях? Что говорят по этому поводу?

— Выступление Клары Цеткин назначено у нас на послезавтра, — спокойно ответил Зепп.

— Что же делать? — спросил озадаченный Уве.

— Обеспечить обстановку на этом собрании. Потому что предотвратить это невозможно, как нельзя предотвратить грозу с громом и молнией… Может быть, где-то действительно тяжелые условия труда, но не у нас.

— Еще бы, — прервал Уве, — я держу целый штат дармоедов, которые всего-то и делают, что смотрят: не зашиб ли кто пальчик, не загремел ли кто-нибудь в канаву с отходами…

— Я говорил об этом с Фуксом. Все будет обеспечено.

— Учтите, фрау Цеткин — опасный противник.

— Кто-кто, а я это знаю! — загадочно ответил Зепп. Уве оглядел Лангеханса: пройдоха вроде бы и не стареет!

Ну кто бы мог подумать в годы «Исключительного закона», что на рабочих собраниях будут открыто призывать к забастовкам и антиправительственным выступлениям! Кто мог подумать, что у владельца предприятия не будет другого выхода, как задабривать каких-то рабочих и через них проводить свое влияние.

Боже мой, у папы глаза полезли бы на лоб от всего этого! Дурь! А надо!.. Хозяина не убудет от того, что изредка в субботний вечер он сыграет партию в кегли со своим мастером, тем же Фуксом, например… Но папа не знал таких забот! И если играл в кегли со своими мастерами, то разве только потому, что не помышлял о другом времяпрепровождении!

А Клара всегда была загадкой для Уве Нойфига. Почему такая образованная дама должна науськивать рабочих на хозяев и призывать к крайним мерам!

— Вы считаете, что Фукс проведет собрание как надо?

— Безусловно.

Уве с интересом смотрел в окно: вот его советчик и друг быстрым шагом проходит по заводскому двору в своем щегольском пальто с атласными отворотами, в модной шляпе с загнутыми вверх полями. Вот он приветливо отвечает на поклоны рабочих. Приподнимает шляпу перед женщинами, толкающими вагонетку на подъездных путях. Понимает руку инвалиду-привратнику, вытянувшемуся перед ним, словно новобранец перед фельдфебелем. Пройдоха Зепп. Необходимый Зепп, Зепп Безменянельзя…