Странник - Виктор Тюрин

– Ты полный кретин, Сакс. И не делай зверское лицо. Из тебя убийца, как из меня любовник. – Тут он противно хихикнул, но буквально через секунду его лицо снова стало серьезным. – Люди Дугласа знают, что ты здесь.

Эти слова подействовали на меня не хуже, чем разряд полицейского нейрошокера. Прошлое до сих пор жило во мне. Страх липкими холодными лапами обхватил мое сердце.

– Ты что такое городишь, старик? Никто…

– Я тебе уже говорил, что ты дурак… – снова завел свою шарманку Пупе.

Но мне было не до его болтовни. Если они знают обо мне, то от кого? Фил? Ему-то зачем? Сам вытащил… Нет, глупо. Я не знал, что и думать.

«А если меня узнали, когда я выходил из такси или по пути сюда? Пусть так! Но откуда знает Пупе? Я нахожусь в Пустоши от силы полчаса. Мать моя! Какой же я дурак! Да он же меня на понт берет! Старый козел!»

– Ах ты старый пень! Если ты думаешь, что я тебе поверил, то ты сильно ошибаешься. Документ – или я тебе переломаю все кости! Шутки кончились, старик!

Одной рукой я схватил его за горло, придавив к стенке шкафа, вторую угрожающе поднял. Я был готов не только избить, но и убить его в приступе страха. Старик, звериным инстинктом ощутив мою решимость, тоже струсил. Глаза суетливо забегали, с лица сползла глумливая улыбка. Бросил взгляд на кулак, готовый опуститься на его голову, открыл рот… И тут раздался стук в дверь. Условный стук. Сильнее сдавив худое старческое горло, другой рукой я выхватил «Зверя» из кармана. Тепло рубчатой рукоятки вселило в меня некоторую уверенность.

«Неужели старик прав?! Да нет же! Этого не может быть! Это просто очередной клиент!»

Но сердце не желало успокаиваться, отчаянно колотясь об грудную клетку. Старик, не шевелясь и почти не дыша, смотрел на меня мутным взором, зная, что сейчас решается его судьба. Я видел страх в его глазах, знал, что здесь, «на дне», человеческая жизнь, особенно чужая, представляет собой разменную монету, которой легко откупятся, лишь бы остаться в живых. Мы оба это понимали, но я прожил на «дне» всего восемь месяцев, а не всю жизнь, как Черный Пупе, поэтому, отпустив его горло, сделал шаг в сторону. После чего кивнул в сторону двери:

– Иди открывай.

Пупе некоторое время смотрел на меня, потрогал рукой шею, словно хотел убедиться, что она на месте, затем привычным движением смахнул слезу и шаркающей походкой двинулся к двери. Щелкнул замок. Я замер и напрягся.

«Что ж, я сделал все, что мог!»

Сжав покрепче рукоять, приготовился сражаться. Боевики не ожидают, что у меня есть такое страшное оружие, а значит, есть шанс прорваться на улицу. А там… Шаги все ближе. Быстро шепнул:

– Зверь – нож.

Активировав его, застыл в состоянии сжатой пружины. В комнату вошла… девушка. И замерла, увидев меня. Некоторое время мы разглядывали друг друга. Совсем молоденькая. Девочка-девушка. Миловидное личико. В глазах любопытство и настороженность. Я перевел взгляд на Пупе, стоявшего за ее спиной. Его губы кривились в ехидной ухмылке, как бы говоря: «Ну, что теперь ты будешь делать, герой?» Я снова перевел взгляд на девушку. В памяти что-то шевельнулось. Пока я пытался уловить это «что-то», девушка прошла мимо меня и поставила на стол контейнер с набором саморазогревающейся посуды. Память тут же проснулась. Около двух лет назад я видел ее с такими же судками, когда приходил к старику. Просто теперь детская фигура оформилась в девичью, обозначились бедра и грудь. Но лицо изменилось больше всего. Теперь оно стало действительно девичьим, миловидным, а тогда с трудом можно было понять, кто перед тобой – мальчишка или девчонка. Пока я наблюдал за ней, она разложила посуду на столе, а затем стала раскладывать еду на тарелки.

– Крыска, – неожиданно вырвалось у меня ее детское прозвище. Так ее тогда назвал старик и пояснил, что эту кличку она получила за острые зубы, когда в одной из драк сильно покусала своего обидчика.

Услышав меня, она резко обернулась. Губы поджаты. Глаза злые.

– Извини. Случайно вырвалось.

Мои извинения удивили ее не меньше, чем присутствие в квартире чужака, который ее знал.

– Мы разве виделись раньше?

Вдаваться в подробности мне не хотелось, и я только кивнул. Старик стоял все это время с таким отрешенным видом, словно являлся посторонним человеком, а не хозяином квартиры. Я понимал, что теряю драгоценное время, но все равно медлил. План провалился, и что делать дальше, я не знал.

– Я привык есть один. – Указав мне на дверь, старик направился к столу, где над тарелками поднимался пар.

Понимая, что проиграл вчистую, я пошел к двери. У лифта меня догнала Крыска:

– Меня зовут Тата. А ты кто?

Такие вопросы не приветствуются на «дне», но отлично сшитая одежда и обороты речи незнакомца подсказали ей, что я не местный. А с чужака, да еще не знающего здешних законов и правил, вполне можно выбить толику денег, если правильно подойти к делу. Скорее всего она намеревалась прокрутить со мной подобный фокус, но ее сдерживало то, что я ее откуда-то знаю. Эта тайна разжигала ее любопытство.

– Меня зовут Николс. Жил здесь когда-то. Потом немного повезло, уехал. И вот снова приехал. Решил… старый долг вернуть.

– Хорош врать. Пупе и деньги в долг – это даже не смешно. У старого таракана зимой снега не выпросишь, а тут… Ха-ха-ха! Деньги! Ну, ты даешь! Шутки у тебя… Ха-ха-ха!

– Ну, пока.

Попытка распрощаться с ней при выходе из подъезда ни к чему не привела. Настырная девчонка прилипла ко мне как репей и никак не хотела отставать, забрасывая меня вопросами. Отвечая на очередной, я не сразу заметил, как из-за угла соседнего дома бесшумно вынырнула машина на воздушной подушке, а потом не сразу сообразил, что в этих задворках могут раскатывать только парни Дугласа. Когда понял, было уже поздно, машина остановилась в шаге от нас. Из салона один за другим выпрыгнули трое боевиков. Все они производили впечатление людей, решающих свои проблемы без особых затей – ударом дубинки или кулака. Несколько секунд – и меня взяли в полукольцо. У двоих амбалов в руках были нейрошокеры, третий, быкообразный тип, только рогов не хватало для полного сходства, многозначительно разминал кулак правой руки, хрустя суставами. Девчонка при виде «солдат» Дугласа, придушенно пискнув, в мгновение ока исчезла за ближайшим углом. Ситуация недвусмысленно говорила, что меня сейчас будут бить. С подобным я сталкивался не раз и представлял, что ощущает человек в подобных случаях. Но сейчас все было не так. Мне бы дрожать от страха и злости, а я, наоборот, испытывал нечто похожее на облегчение. Вот он наконец, живой противник, из плоти и крови. Пусть не тот, но тоже враг. Я почувствовал, как адреналин забурлил у меня в крови.