Свинцовая бойня - Александр Тамоников

Глава 5

Клубы дыма, поднимающегося над разными районами Косинска, были очень хорошо видны с балкона второго этажа коттеджа, ранее снятого людьми Дамира Шахана. Вполне отчетливо слышались автоматные очереди и взрывы гранат. Коттедж располагался в выгодном месте. Используя мощный бинокль, отсюда при желании можно было разглядеть некоторые эпизоды осуществления боевиками активной фазы операции.

Именно этим Шахан и занимался. При этом на его лице играла безудержная улыбка. Выглядело это так, будто он не просто наблюдал за бедствиями, переживаемыми жителями городка, любовался ими и получал от этого наслаждение.

По большому счету, ему изначально было наплевать на этот город. Если он и радовался, то не столько самому факту бойни, устроенной в Косинске, сколько тому, что план, придуманный им, осуществлялся нормально, без серьезных пробуксовок. Это означало, что наступал новый этап активной фазы операции.

В нем была задействована еще одна группа боевиков. Ее главарь Леван Кантурия сейчас находился рядом с Шаханом и тоже рассматривал деморализованный город через мощную оптику. Мужчины оценивали ситуацию. Все их замечания и комментарии отличались спокойствием и хладнокровием.

— Патрик со своей группой, как видишь, уже много чего сделали. Я прав, Леван?

— Да, сработано профессионально, — согласился тот. — И очень быстро.

— Хорошая подготовка людей и фактор внезапности сыграли свою роль.

— Теперь пора действовать мне.

— Именно Патрик будет и дальше держать атмосферу накаленной. Однако скоро из ближайшего гарнизона против нас будут брошены военные. Со временем их развертывания неясно. Да и приказ Москвы они должны получить. Однако нам не стоит надеяться на то, что с этим дело затянется. Если не армия, то спецназ в Косинск прибудет в любом случае. Пока этого не произошло, нам нужно действовать. Ты прав в том, что наступает твоя очередь войти в игру.

В это время на одной из окраин города раздался очередной взрыв. Антенна мобильной связи, только что стоявшая вертикально, покосилась и начала медленно, но верно заваливаться набок.

— Видишь, как Патрик старается? — снова прильнув к биноклю, спросил Дамир.

Вопрос был скорее риторическим и ответа не требовал. Поэтому боевик лишь кивнул, соглашаясь с очевидным фактом.

— Так вот, — продолжал Дамир. — Пока в городе царят хаос и неразбериха, тебе и твоим бойцам необходимо взять Геннадия Борисова и сегодня же уйти вместе с ним в Москву. Наша прежняя договоренность остается в силе.

— Понятно. Один вопрос, босс.

— Спрашивай. Чего уж там, — с ухмылкой проговорил Шахан.

— Что будет с Патриком и его группой? Больше суток они не сумеют удерживать город.

— А больше и не надо, — бросил на это Шахан.

— То есть?

— Они продержатся ровно столько, сколько понадобится. А потом их ждет путь в никуда.

— Это как?

— В нужное время ребята получат сигнал и начнут прорываться из райцентра. По плану они должны будут бросить здесь всю технику, оружие и оставшиеся боеприпасы, уйти в леса и рассеяться там, чтобы потом поодиночке пробираться в Москву. — Главарь сделал многозначительную паузу, усмехнулся и пристально посмотрел на недоумевающего Левана. — Но это лишь по плану. Ты же понимаешь, что после всего, что произошло в городе, правительственные силы отрежут все пути для отступления. Через сутки в округе будет полным-полно солдат и спецназовцев. Мышь не прошмыгнет. А что уж говорить о наших красавчиках с Патриком во главе!

— Это значит, что они все погибнут при попытке прорвать оцепление?

— Что погибнут, это да. Тут ты прав. Только не в лесах, а здесь, в городе. У них нет приказа прорываться в Москву любой ценой. Они быстро поймут, что уйти им не удастся, и вернутся в Косинск. Во второй коттедж, снятый нами. Само собой разумеется, ребята будут косить под гражданских. Грибников, дачников, друзей, не вовремя приехавших на шашлыки. Но это им не поможет. Они прибудут во второй коттедж и укроются там в надежде переждать бурю. Однако их очень скоро накроет спецназ. Зная Патрика и его парней, я уверен, что так просто они сдаваться не захотят. Дадут бой. Спецназовцам же хватит получаса на то, чтобы уничтожить их всех до единого. Вот такая судьба ждет Патрика и его группу.

— А откуда уверенность в том, что спецназ сумеет их быстро найти?

— Внутренний голос мне подсказывает, что обязательно найдутся люди, которые сообщат властям о подозрительных типах, находящихся в кирпичном доме по такому-то адресу. Может, соседи или просто прохожие. Неважно. Главное, что к дому прибудет спецназ и сделает то, что должен, — проговорил Шахан, прямым текстом признаваясь в том, что настроен слить группу Патрика.

Нельзя сказать, что Кантурия был сильно удивлен данному обстоятельству. Однако признание главаря произвело на него определенное впечатление.

— Получается, что опытных бойцов придется принести в жертву? — проговорил он с вопросительной интонацией.

— Так надо, — очень спокойно сказал Дамир. — Воевать и умирать — такова их задача. Ради выполнения главного задания я готов пожертвовать не только своими людьми, но и всеми жителями этого поганого городишки.

Кантурия промолчал. Хотя смысл вопроса, который он мог бы задать, был очевиден. Не постигнет ли подобная участь его самого?

Шахан это уловил и попытался успокоить боевика заверениями в том, что ничего подобного не планируется.

Для того чтобы перевести тему разговора в другое русло, главарь спросил:

— Твоя группа в том самом составе, который оговаривался раньше? Или произошли какие-то изменения?

— Нет, все по-прежнему. Зибор Клепач, Дмитро Бедник, Соня Рутко и я. Мои бойцы находятся неподалеку и ждут приказа.

— Ну так отправляйся к ним и сообщи, что такой приказ поступил, — с натянутой улыбкой сказал Шахан. — Сейчас как раз самое время для того, чтобы вы взялись за дело. Действуйте согласно плану. Свяжемся условленным способом позже, когда все закончится. — Он похлопал боевика по плечу и вернулся в дом.

Геннадий Борисов, как и большинство горожан, был в ужасе от того, что творилось в Косинске. Понять, что происходит, было невозможно. Найти хоть какую-то информацию на этот счет не получалось. Телефонная связь пропала. Дозвониться брату не вышло. Интернет сначала работал с перебоями, а вскоре и вовсе тихо скончался. Радио молчало. В какой-то момент в доме исчезло и электричество. Борисов не знал, что боевики добрались до подстанции, с которой ток подавался в его район.

Находясь в информационном вакууме, Геннадий Дмитриевич пытался логически поразмыслить и предположить, что же могло случиться в его родном городе. Если бы не выстрелы и взрывы, можно было бы подумать, что произошла какая-нибудь техногенная катастрофа. Но в городе явно происходили боевые действия, поэтому вывод напрашивался самый неутешительный.

Борисов не оставлял надежд на восстановление мобильной связи и решил выйти из дома, предположив, что на улице телефон может заработать. Держа его перед собой, он вышел на крыльцо, покрутился так и эдак, но безрезультатно. Пенсионер собрался идти в сад, шагнул к ступенькам, ведущим с крыльца, и вдруг замер.

К дому подкатила какая-то машина. Это не могли быть соседи, их родственники или его брат Анатолий. Тот никогда не появлялся здесь вот так, без предупреждения.

От тревожного предчувствия у Геннадия Дмитриевича сдавило в груди. Он машинально спрятался за открытой дверью, которая вела в дом, и украдкой попытался высмотреть из-за нее, кто же там приехал и к кому именно. Бывший учитель сразу понял, что кто-то прибыл по его душу.

Из машины вышли люди. Ничуть не таясь, они держали в руках автоматы.

Один из них сверил по бумажке адрес и сказал остальным:

— Это здесь.

Вооруженные люди двинулись к калитке.

Борисову нужно было срочно прятаться. Первое, что пришло ему на ум, — укрыться в доме. Однако эта идея была совершенно никудышной. Спрятаться там было невозможно. Дом автоматически стал бы западней для своего хозяина. Даже в небольшом подвальчике, вход в который находился в передней комнате, притаиться было никак невозможно. Поэтому следовало предпринимать что-то другое, причем очень быстро.

Пенсионер лихорадочно размышлял. Вариантов имелось совсем немного, раз-два и обчелся. Вооруженные люди были уже возле самой калитки.

Геннадий Дмитриевич под прикрытием двери шмыгнул с крыльца в сторону сада и побежал между яблонями. Он стремился как можно скорее оказаться возле забора, который разделял его приусадебный участок от соседнего. Ограда была чисто символической — пара жердей, приколоченных к столбам, да ряд реек. Борисов знал, где именно можно их раздвинуть и проскочить на территорию соседей.