Я, виконт и прочие чудовища (СИ) - Нина Новак

в него черной липкой сетью, вмиг забравшей Инквизиторскую силу. Он закричал и упал наземь, а жулики и маги кинулись врассыпную. Ведьма ударила волной огня по трактиру и ветхая рухлядь сразу же занялась.

– Спасибо, девонька, – прошептала она, подойдя к Нинелль и взяв ее за руки. – Но зря ты с ним якшаешься, с Инквизитором проклятым. Уверена он знает, кто ты и ведет в ловушку. Поиграет и уничтожит.

– Я осознаю риск, – ответила Нинелль, улыбнувшись. – Но это я с ним поиграю и уничтожу.

– Рисковая очень, – покачала головой ведьма, быстро поцеловала Нинелль в щеку и ушла с остальными.

А трактир уже горел, как хорошая сухая вязанка хвороста. И зачем старухе понадобилось его сжигать? Видимо, следов оставлять не хотела, если начнут расследование. Нинелль подумалось, не увидел ли Кристоф, что она разговаривала с ведьмой.

Она осторожно подошла к нему. Он валялся на земле и тихо постанывал. Лицо его побелело, а под кожей проступили черные прожилки. Что за гадость кинула в него ведьма? Неужели то старое заклятие все таки существует?

Но вряд ли он видел, что творилось вокруг. 

Кристоф задергался, но вскоре успокоился и открыл глаза.

– Чем в вас кинули? – спросила Нинелль.

– Заклятием, сковывающим силы Инквизиторов, – с трудом ответил он. – Не думал, что его еще кто-то помнит. В свое время Инквизиторы постарались предать его забвению, а всех владеющих... – он скорчился, но преодолевая боль все таки встал на колени, – всех владеющих им уничтожили. Откуда эта старуха узнала?

Нинелль смотрела на него хмуро, с трудом преодолевая гнев. Был бы он старым и уродливым, как кардинал Людовик хотя бы, она бы его прибила. А Кристофа она хотела. И после сцены, увиденной утром, еще больше, чем раньше.

Нинелль вздохнула. Осмотрелась кругом. Трактирщик, рыдая, старался потушить свою забегаловку, но как потушишь такой кострище. Слуги ему помогали, бегали, но все без толку.

Инквизитор судорожно закашлялся и его вырвало черной слизью. Нинелль отвернулась и с торжеством подумала, сколь сильны могут быть ведьмы. И утвердилась в мысли, что ведьму ту обязательно найдет и подробно выспросит. Та не откажется поделиться знаниями.

– А почему вы не применили свою магическую силу, ограничившись только инквизиторской печатью? – спросила Нинелль, не поварачиваясь к нему.

Она не хотела, чтобы он видел ее лицо.

– Я не могу использовать их одновременно, – ответил он хрипло. – Печать дает силу, но и ослабляет нас.

Нинелль наконец повернулась к нему. Он все еще был бледен, но странные черные трещины под кожей исчезли. И, налившиеся кровью глаза, вернули обычную свою голубизну.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Весть о появлении Инквизитора вмиг облетела округу. Потому все окрестные поселки и городки, как вымерли. Люди попрятались. Не появился и дилижанс.

– Хорошо, что вы вынесли наш багаж из трактира, прежде чем он сгорел, – зло говорила Нинелль, топая по пыльной дороге. – Премного вам благодарна.

Кристоф же тащил их саквояжи с выражением лица праведного мученика. Нинелль усмехнулась. Если он и мученик, то далеко не праведный.

Весеннее солнце постепенно начало припекать. Кристоф, с плотно сжатыми страдальчески губами, – Нинелль даже вспомнились какие-то старые потемневшие полотна в замке – наконец направился к обочине дороги. Там произрастала чахлая яблоневая роща, где можно было укрыться в тени.

Они уселись на траве под деревом и дружно выдохнули.

– Вы могли не устраивать того представления, – сказала ему Нинелль. – Сами же настаивали на сохранении инкогнито.

– Трудно было удержаться при виде стольких мошенников и ведьм.

Он устало откинулся назад, оперевшись спиной на ствол.

– Я не думал, что вдали от столицы темной магии так много. Люди же воспринимают ее вполне дружелюбно и не вызывают Инквизиторов.

Кристоф был явно поражен этим открытием.

– А разве вы работаете только в столице? – спросила Нинелль.

– Нас мало, – ответил он. – Слишком мало. Потому Инквизиция нуждается в переустройстве.

Он нахмурился и посмотрел куда-то вдаль.

– Вы запомнили ту женщину? Старуху, что бросила в меня заклятьем?

Нинелль энергично покачала головой, отрицая любую к той старухе причастность.

– А я запомнил и найду ее, во что бы то ни было. Подобный инцидент не должен остаться безнаказанным.

Он повернулся к Нинелль и она только сейчас поняла, каким униженным он себя чувствовал. Даже между бровей появилась складка, а светлые глаза приобрели жуткий льдистый оттенок.

Начал опять входить в образ Инквизитора. Значит, жить будет и силу не потеряет.

– Вы понимаете, что слух о победе над Инквизитором распространится очень быстро и все темные мрази потеряют страх? А если старуха передаст знания другим? Я найду ее, поймаю еще с полсотни мелких крыс и устрою грандиозный показательный суд.

Нинелль пожала плечами. И откуда в нем столько невежества и косности? Или при вступлении в ряды Инквизиции, светлые маги проходят некую операцию, отнимающую способность мыслить самостоятельно?

– Старуха тут ни при чем, – произнесла она сдержанно. – Это ваше вчерашнее кувырканье с трактирной девчонкой виновато.

При этих словах он дернулся и посмотрел на нее очень внимательно и недобро.

Но Нинелль, преодолев робость, продолжила:

– А вы не знали? Если нарушать обеты, то можно поплатиться бессилием и оскудением магии.

Она скромно опустила глаза. Злить его было забавно.

Он прищурился и процедил сквозь зубы.

– А вы, что же, подглядывали? И много чего интересного наглядели?

Нинелль рассердилась, но решила оскорбиться, хоть и сама начала этот скользкий разговор.

– Ничего примечательного, – ответила она холодно, – видала и интереснее.

Он хотел к ней потянуться, даже двинулся было, но вдруг передумал и неожиданно рассмеялся.

– Что вы смеетесь? – возмутилась Нинелль. – Вы обижаться должны, а не смеяться как конь.

– Забавная вы, мадмуазель дю Пэн, – ответил он с самодовольной усмешкой.

Нинелль фыркнула. Господин Инквизитор настолько уверен в себе?

– Я совсем не забавная. И я за вами не подглядывала! Дверью просто ошиблась!

– В следующий раз, когда ошибетесь дверью, заходите. Может передумаете или свои представления о примечательном и интересном поменяете.

Нинелль кинула в него гнилым яблоком. Благо, их валялось вокруг немерено, а этот гад отклонился и от возмездия увернулся.

– Никогда! Никогда я с вами не лягу! – крикнула она в сердцах.

– А я и не предлагал, – ответил он, продолжая смеяться.

Нинелль окончательно вышла из себя и бросилась на него с кулаками. Печальный